Крах "Барбароссы" (СИ) - Старицын Виктор Карлович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Минут через десять выбежали на опушку. За освещенным месяцем полем располагалось село Чилеево. Через село проходила автодорога, по которой медленно ползли огоньки маскировочных фар автомобилей.
— Через Чилеево не прорвемся! Там на дороге полно фрицев! — сделал вывод Лисин. — Надо уходить вдоль опушки на восток к Теребуни. Там переплывем через Лесную и оторвемся от немцев.
— И бежать можно не лесом, а полем вдоль опушки. Тогда оставим немецкие цепи далеко позади. Они по лесу медленно идут — дополнил Палеха.
— Так и сделаем! За мной! — приказал Лисин и рысью рванул налево вдоль опушки. Эта малина продолжалась не долго. Их засекли. В поле заверкали вспышки выстрелов. Спустя полсекунды по ушам хлестнул винтовочный залп. Судя по вспышкам, немцы залегли редкой цепью метрах в двухстах от опушки, контролируя выход из леса. Лисин круто свернул к лесу. За ним все остальные.
— А, черт! — выругался Палеха. Не снижая темпа, все влетели в лес и ломанулись вглубь. Щелкающие по стволам деревьев пули не давали расслабиться. Остановились, отбежав от опушки метров на двести.
— Все целы? — спросил Лисин.
— Кажется, рацию разбило! По ней пуля ударила! — ответил Палеха.
— Некогда смотреть! Видимо, в Теребуни тоже немцы. Похоже, они весь лес окружили и прочесывают. Крепко мы их вчера обидели. Бежим лесом до берега Лесной. А там, вплавь на тот берег.
Несмотря на почти полную тьму в лесу, никто из них не налетел на сучок и не врезался в дерево. Повезло. Дальше шли быстро, но осторожно. Западнее села Теребунь лес выходил непосредственно на берег Лесной несколько выше её впадения в Буг. Если переплыть Буг было по силам только опытным пловцам, то неширокую Лесную переплыть мог почти каждый. Тем более, что Мормаль плавал плохо, а автоматчик Чигинбаев плавать вообще не умел. Кроме того, на польском берегу Буга наверняка было полно немцев, а в междуречье Буга и Лесной, по причине разрушения переправ артиллерией крепости, их много быть не должно. Если только немцы не прочесывают лес от Теребуни и не отрезали группу от Лесной. Но, вряд ли прочесывают. На это очень много людей надо. Скорее, просто оцепили лес, как под Чилеево. Все эти мысли проносились в голове Лисина, не мешая бежать впереди группы.
Через десять минут разведчики выскочили к берегу реки. Кусты подходили к почти самому урезу воды. На востоке небо уже заметно посветлело. Кое-что стало видно. По ширине реки Лисин понял, что вышли правильно — к Лесной, а не к Бугу. Тот был в несколько раз шире. Ширина реки составляла метров тридцать, на противоположном берегу просматривался кустарник, за ним — мелколесье.
— Быстрицкий! Ты лучше всех плаваешь, быстро раздевайся и дуй на тот берег! Посмотришь, что там. С собой возьми только гранату и нож. Мы тебя, если что, прикроем! Далеко от берега не уходи.
— Чигинбаев, Мормаль, быстро найдите сухое бревно, оружие и вещмешки переправим!
— Лисин! Что с рацией?
— Каюк рации, товарищ сержант! Пуля навылет прошла.
— Ясно! Шифроблокнот порви и клочки в воду. Рацию тоже утопишь на глубоком месте, как будем переправляться.
Чигинбаев и Мормаль шарили по кустам, разыскивая сухой плавник покрупнее. Быстрицкий уже входил в воду. Лисин прикрывал его, водя стволом автомата по кустам на том берегу.
Бойцы притащили бревнышко метра три длиной диаметром с тарелку, разделись и начали вязать к нему автоматы, сапоги и вещмешки. Быстрицкий, белея в рассветном сумраке телом, вылез на откос берега, имевший высоту метра полтора, и пригнувшись пробежался по кустам вправо и влево вдоль берега, затем спустился к воде и поплыл обратно.
— Никого не видно! — доложил Быстрицкий. Осторожно, стараясь не плескать, спустили навьюченное бревно в воду и поплыли, придерживаясь одной рукой за бревно. Лисин и Быстрицкий держали автоматы наготове, выгребая только ногами. На середине реки Палеха сбросил с бревна рацию и отправил ее на дно. Выбравшись на другой берег, вытащили бревно, шустро отвязали от него имущество и быстро облачились. Быстрицкий все это время, выбравшись наверх, прикрывал их. Вылезли к Быстрицкому, дали ему возможность навьючиться, и гуськом двинулись от берега. Метрах в ста от берега кусты сменялись невысокими деревьями. Лисин шел первым.
Когда до деревьев осталось шагов двадцать, спереди и по бокам вспыхнули фонари, осветив разведчиков.
— Хальт! Хэнде хох! — Раздался скрипучий голос. Без команды разведчики рухнули веером в траву и навскидку ударили из автоматов по фонарям. В ответ захлопали винтовки, справа — спереди ударил пулемет. Слева в кустах тонко завизжал раненый.
Пулемет бил поверх голов, прижимая разведчиков к земле. Засада! — Подумал Лисин, — хотят живыми взять!
— Гранатами! И рывком вперед! — скомандовал сержант. Ситуация не раз отрабатывалась на занятиях. Не вставая, разведчики метнули пять штук наступательных РГД, две на фланги и одну вперед. Две — в сторону пулемета. Дождавшись разрыва гранат, дружно рванули вперед. Поняв, что группа может прорваться, невидимый немецкий офицер скомандовал:
— Фоер!
Пулеметчик, располагавшийся метрах в шестидесяти на пригорке, не задетый осколками гранат, дал по группе длинную прицельную очередь. Палеха и Чигинбаев упали, сраженные пулями, остальные залегли. Раненые осколками немцы вопили уже в нескольких местах. Винтовочные пули часто щелкали по кустам и с чмоканьем входили во влажный грунт. Лисин и Быстрицкий попытались в два ствола задавить огнем пулеметчика. Тот замолчал, но в ответ со всех сторон в разведчиков полетели гранаты.
Оглушительно грохнуло. Лисин ощутил острую боль в левом бедре и правом плече. Пальцы разжались, автомат выпал из руки. Стрельба стихла. Только вопили раненые немцы.
— Кто живой? — прохрипел сержант. В ответ — тишина. Из кустов возникли смутные, осторожно приближавшиеся фигуры. Лисин вытащил левой рукой из кармана комбеза лимонку, зубами выдернул чеку. Дождался, пока фигуры приблизятся вплотную и отпустил рычаг. Тяжелые осколки оборонительной гранаты Ф-1 нашпиговали его самого, тела лежащих рядом товарищей и подошедших немцев.
Разведгруппа свою задачу выполнила. Взять языка противнику не удалось.
2.4. Брест. Крепость. 25 июня
Четвертый день войны начался в крепости по вчерашнему сценарию. В половине пятого утра начали пристрелку по восстановленным немцами мостам артиллеристы Иваницкого. К сожалению, из девяти назначенных целей, по трем целям не удалось установить связь с корректировщиками. Очевидно, немцы активно взялись за поиск и уничтожение разведгрупп. Обстрел этих целей пришлось проводить уже днем, по данным авиационных корректировщиков.
Противник в ответ открыл ураганный огонь по Цитадели и Кобринскому укреплению. Впрочем, помешать артиллеристам вести пристрелку эти немецкие бесчинства не могли. В ближней шестикилометровой зоне противник мосты не восстанавливал, поэтому минометы на позиции не выводились. В пять часов артиллерия начала огонь по целям на поражение. Почти одновременно началась массированная бомбежка с воздуха. Удар наносился снова по равелинам и центру куртины Кобринского укрепления. Немцы вновь попытались использовать пикирующие бомбардировщики. Зенитные пулеметы из Тереспольского и Волынского укреплений сорвали эту попытку, сбив два пикировщика. Пришлось вывести на позиции зенитчиков и в Цитадели, чтобы не дать немцам снизить высоту бомбометания.
В 05–40 артиллеристы закончили обработку немецких мостов, но противник еще долго неистовствовал. Бомбежка и артобстрел продолжались до восьми часов. К счастью, применялись только авиабомбы калибра 100 и 250 кг. Видимо, тяжелые бомбы на оперативных складах у немцев временно закончились. Пробить защитные насыпи валов и своды казематов легкие бомбы не могли. Опасны были только попадания бомб на амбразуры. При этом своды амбразур обрушивались и а сами амбразуры засыпались обломками. Самодельные бронезаслонки срывало с креплений и вносило в казематы вместе с обломками кирпича и бетона. Попавшие под такой удар бойцы гибли. Остальных находившихся в каземате контузило. Такое же действие производили и тяжелые артиллерийские снаряды, попадая на амбразуры. Гарнизон нес потери.
