«Черные купола». Выстрел в прошлое - Конторович Александр Сергеевич (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
Ках!
Ках!
Ках!
Тот роняет фонарь и падает на землю. Неудивительно, я стрелял ему как раз по плечам. Надо полагать — попал.
Пользуясь секундной передышкой, лезу за пистолетом. Для этого перекидываю наган в левую руку. Пистолетная-то кобура у меня висит под левой подмышкой, и этой рукой пистолет не достать.
Вот, теперь у меня уже два ствола, можно воевать.
Под боком попадается какая-то деревяшка…
Зажимаю наган подбородком и, подхватив деревяшку с земли, с размаху закидываю ее в палатку.
— Гранатен!
Нате вам, голубчики!
В палатке начинается бедлам…
Топот ног — и на меня вылетает полуодетый фриц. Тем не менее, оружие у него есть, в руках он крепко сжимает карабин. За ним второй солдат, третий.
Не поднимаясь с земли, стреляю сразу из двух стволов.
Первый немец успевает сделать еще пару шагов и кулем оседает на землю. Второй, споткнувшись о его тело, ныряет вперед и, уже в падении, получает от меня пулю.
Третий мешком оседает в проеме входа.
Все? Не может быть! Должно быть еще, как минимум, два человека.
За палаткой слышен хрип, возня.
Перекатываюсь вправо и вскакиваю на ноги.
Там же Михаил!
Немцы, скорее всего, выскочили через второй вход! Или просто под край палатки поднырнули…
— Командир?
— Плиев?
— Я, командир!
— Там фрицы!
— Были… двое…
— Цел?
— Все в порядке, командир. Только бок болит — здорово ты меня ногой саданул!
— Раз болит, значит, есть!
— И на том спасибо…
— Там где-то фонарь фрицевский лежит, подбери его и посмотри, что там у них в палатке происходит. Может, еще кто заныкался? Только осторожнее, вон, у немца автомат возьми. Я тебя подстрахую, мало ли что…
Подобрав фонарь и оружие, он осматривает палатку. Никого, надо полагать, все немцы кончились.
Забираю фонарь и, выйдя на улицу, описываю им три круга в воздухе. Условный сигнал, теперь все остальные скоро подойдут сюда. Захожу назад в палатку. Тут уже горит керосиновая лампа. Более-менее светло. Сажусь к столику, стоящему в глубине палатки, и перезаряжаю оружие. Наган пуст, в пистолете осталось два патрона. Хреновато… у меня теперь всего одна обойма к нему осталась.
— Держи! — протягиваю Плиеву кобуру с наганом. — Вовремя ты его мне дал, видишь — пригодился!
— Спасибо, командир! — подходит он ко мне. — Я теперь твой должник!
— С чего бы это?
Вместо ответа он поднимает ногу. Не сразу понимаю что к чему и только спустя пару секунд вижу, что каблук на сапоге начисто сорван. Пулей, что ли? Так вот, какие ошметки летели в разные стороны!
— Ну, ты и везунчик! Фриц-то, считай, почти полмагазина высадил!
— Это не я везунчик! Если бы ты меня не толкнул…
— Ладно! Сегодня я, завтра ты… Потом еще кто-нибудь руку вовремя протянет. Так и выживем все вместе.
Он вешает кобуру с наганом себе на ремень, убедился, значит, что надо его под рукой иметь?
Пока не подошли остальные, осматриваю наскоро палатку. Так, что тут есть интересного?
Ремень с пистолетной кобурой. Супер! Что в кобуре? Парабеллум. Ну… в принципе, сойдет. Вешаю кобуру себе на ремень. По-русски, на правый бок. Теперь у меня оба ствола под правую руку приспособлены. Ну, если учесть, что в маузере всего одна обойма, то и оставим его на крайний случай. Наклоняюсь к автоматчику и выщелкиваю из запасного магазина с десяток патронов. Вот, теперь у меня и для парабеллума запас имеется.
Еще тут что?
Автомат. На спинке стула висит. Этот я командованию не отдам, и у меня есть, кого им вооружить.
Деревянный ящик. С патронами? Точно, теперь и у пулеметчиков запас есть чем пополнить.
Дальше осмотреть все не успеваю, на улице слышен топот ног.
На всякий случай беру автомат наизготовку.
Слышу, как бегущих окликает Михаил, и уже через десяток секунд в палатку вваливаются все остальные бойцы. Нет только Шифрина. Все верно, его с поста никто не снимал.
— Ну, ни хрена ж себе… — ошарашенно качает головой Асанович. — Вот это побоище тут у вас…
— Разрешите, герр лейтенант? — в приоткрывшуюся дверь заглянул дежурный по лагерю.
— Да, Гашке, входите. Что там у вас?
— Доставили этого русского, который просился к вам на допрос.
— Давайте его, у меня не так много времени, еще предстоит работа с документами.
— Яволь!
В комнату вступил человек в советской военной форме. Ремень у него отсутствовал, и гимнастерка болталась бесформенным балахоном. В руках он комкал снятую с головы пилотку. Сделав пару шагов, вошедший остановился и робко улыбнулся.
— У вас есть причины для веселья? — резко, по-русски, спросил его лейтенант. — Поделитесь ими со мной, может быть, порадуемся вместе?
— Никак нет, господин офицер! То есть, да, конечно, я очень рад, что вы нашли время… чтобы меня выслушать… это очень важно!
— Для кого?
— Что?
— Для кого это важно?
— Э-э-э… для великой Германии, господин офицер!
— Настолько важно, что вы решились оторвать меня от неотложных дел? Вы понимаете, что мое время стоит очень дорого?
— Конечно, господин офицер! Все понимаю! Поверьте, если бы не большая срочность данного вопроса, я не осмелился бы отвлекать вас от вашей, несомненно, очень серьезной и ответственной работы… э-э-э… виноват, от службы…
Лейтенант поднял со стола серую картонную папку.
— Итак… Будрайтис Янис Арнольдович, тысяча девятьсот двадцатого года рождения, призван в армию из Каунаса, боец… ну, это неинтересно… взят в плен…
— Извините, господин офицер!
— Что такое?!
— Меня не брали в плен! Я сам сдался и даже принес с собой свое оружие!
— Немыслимое приобретение для германской армии! — лейтенант скептически оглядел своего собеседника. — Да этого добра у нас и так достаточно! Как давно вы попали в окружение?
— Более месяца, господин офицер!
— Германская армия давно уже ушла вперед. От фронта вас отделяют десятки километров. Связи с командованием у окруженных войск нет. Что же такого важного может там происходить? Настолько важного, что вы решились меня побеспокоить? Все мелкие вопросы вы могли задать дежурному.
— Это не мелкий вопрос! Данные сведения могут иметь важное значение!
— Да? Ладно, — лейтенант откинулся на спинку стула. — Рассказывайте…
— Когда я попал в окружение, то сразу же хотел перейти на вашу сторону.
— Чего же вы медлили?
— За нами постоянно следили командиры и комиссары. Никому не разрешалось уходить куда-либо в одиночку, только группами. И то только в том случае, если в группе был хотя бы один коммунист или комсомолец! Да и, кроме того, господин офицер, не хотелось уходить с пустыми руками.
— Поясните.
— Ну… в том смысле, что я хотел доставить германской армии что-нибудь нужное и полезное!
— Вашу винтовку? При обыске у вас нашли крупную сумму советских денег, где вы их взяли?
— Э-э-э… ну… при отступлении снаряд попал в повозку. Там везли документы, бумаги всякие… деньги тоже были. Вот я их и подобрал. Не пропадать же добру?
— Возможно. Почему вы решили перейти на нашу сторону?
— У меня нет причин любить советскую власть! Мы жили в свободной стране. И жили хорошо! У моего отца была мельница, земля, наша семья жила счастливо и в достатке. Но после прихода большевиков, виноват, коммунистов… — пленный развел руками, — все поменялось. Мы вдруг стали экспл… эксплуаторами.
— Эксплуататорами.
— Да-да, конечно, господин офицер! Именно так! Мне не за что их любить! Это не моя власть и не моя армия!
— Ну, хорошо, с этим разобрались. Что дальше?
— Когда я решил уйти к вам, то стал искать, чем же я могу быть полезен доблестной германской армии?
— Нашли?
— Да, нашел. К нам в отряд прибыл лейтенант. Он был из интендантского управления. По приказу командира нашего отряда, капитана Кондратьева, для него стали отбирать бойцов.
— Зачем?
