СМЕрШная история часть первая 1941 (СИ) - Киршин Павел (полные книги .txt, .fb2) 📗
— На, читай. — Дал Илье бумагу, выписанную Степаном Никоновичем для военкома Самохина. Идейный партиец вдохновился тем, что герой советского союза рвётся на фронт и помог попасть в дивизию, минуя бюрократические препоны.
— Курсант Кувшинов Н.И. прошёл необходимое обучение, где показал себя достойным вступить в ряды РККА с присвоением ему звания старшего сержанта. — Медленно и по слогам, Прохорин прочитал короткий текст.
— Видел какой человек подписал? — Забрал и спрятал бумагу обратно. — А ты про папу генерала надумываешь.
Писец, наплёл паутины, теперь не запутаться бы самому, со всеми этими легендами.
— А кто такой гоблин?
***
В данный момент Лаврентия Павловича очень сильно интересовало местонахождение Николая Кувшинова. Настолько сильно, что Геннадию Васильевичу Петренко, заменившему Юрия Геллера на его должности, стало нехорошо с сердцем.
Парня, на которого возлагались определённые надежды, умудрились просрать на ровном месте.
— Что мне докладывать Берии? Пропал без вести? Серьёзно? — Геннадий Васильевич полулежал на кушетке в своём кабинете, отпихивая от себя доктора со стетоскопом. — Да уйди ты уже! — Не выдержав он сорвался на несчастного медика. — Жди за дверью!
Капитан проводивший расследование об исчезновении Кувшинова, проводил доктора внимательным взглядом. — Не настучит?
Петренко только махнул рукой. — Если до конца недели я не приведу парня в управление, мне будет уже всё равно.
— Самолёт с нашими сотрудниками уже приземлился на один из аэродромов Тульского аэроузла, считаю, что сегодня, максимум завтра, у нас будет информация о его местонахождении.
— Если что, докладывать незамедлительно. Но, к семи утра в любом случае явишься с отчётом. — К нездоровой бледности начальника добавилась отдышка, он вяло махнул рукой. — Ладно, иди и позови там врача. Что-то мне не очень.
***
В сторону дальних населённых пунктов, выслали на разведку передовые отряды. А остальные полторы тысячи бойцов занимали оборону, растянувшись вдоль трёх ближайших деревень. На нас возлагалась задача не допустить противника к станции в течение двух ближайших дней, именно столько времени было нужно прибывающим эшелонам на сосредоточение.
Линия сооружаемой траншеи змеилась в обе стороны от меня, сачковать никто не пытался, для себя делали. Острые штыки лопат шумно вгрызались в неподдатливый мёрзлый грунт, под весёлую ругань бойцов. За маты политрук уже не ругал – объяснили, да и самому надоело, это в начале он постоянно делал замечания и грозился отправить на губу, но с руганью-то оно веселее работается, она бодрит.
Большинство, из прибывающих бойцов дивизии, в боях участия не принимали, обстрелянных здесь раз, два и обчёлся. На нашем участке, таких человек пять, которые ходят и раздают "умные" советы. После беседы наедине, с одним таким ветераном, политрук утихомирился. "С матом страх выходит, он для них отдушина". — Объяснял молодой, но уже повидавший красноармеец. — "Не надо людей политикой давить, лучше работой загрузить и личным примером подбодрить".
Впереди, метрах в пятистах, бродили ребята из сапёрного батальона. Пытались совместить указанные по карте места минирования с горькой реальностью. — На кой хрен тут закладывать противотанковые?! Тут одни бугры! На хрена танкам сюда лезть?! Объедут, вон там и объедут. Лучше мы здесь пээмдэшки против пехоты воткнём. — Доказывали своему ротному, два опытных сапёра.
— Ставьте где хотите, но чтобы отметили каждую мину.
Летёха походу только из училища, слишком легко пошёл на поводу у своих подчинённых.
— Воздух!!
Лошади, испуганные близким залпом двух зениток, резко рванули и опрокинули снарядную повозку, которую обозники разгружали около противотанковых орудий. Мля! Какие нервные дебилы, это же наш Як пролетел. Эх, сейчас зенитчиков северный лис навестит, вон, бежит вместе с их главным капитаном, хвостиком машет. Непереводимая игра слов, но понятная каждому русскому человеку, означала, что жизнь коротка, а теперь стала ещё короче, по крайней мере, у вполне конкретных личностей, из отдельно взятого зенитно-артиллерийского батальона.
— Николай, ротный зовёт! — Перекрикивая маты артиллериста, сообщил старшина из четвёртого взвода. Что ж, пойду, раз зовёт.
— Товарищ младший лейтенант, старший сержант Кувшинов по вашему приказанию прибыл.
— Куришь? — Игорь протянул мне открытую коробку папирос.
— Редко, только когда выпью. — Ответил, заинтригованный таким началом.
— Хм-м. Выпить нету. — Сконфузился воспитанный младлей.
Когда я пришёл, он руководил рубкой своего блиндажа. И теперь, разгорячённый, с румяными пятнами на щеках, предложил сесть рядом с ним. Присел напротив. Стараясь не испачкаться, выбрал участок бревна где было почище и без больших засмолков.
— В роте слухи ходят, что ты хороший стрелок, а Дьяконовский прямым текстом сказал, чтобы тебя в траншею со всеми не сажал. Можешь прояснить причины такой заботы? — Подкуриваясь, он покосился на меня своими своими впавшими, блестевшими янтарём, глазами. Во дела, какого лешего до меня начальнику штаба? Неужели комендач как-то повлиял? Или тот комуняка всё таки заложил. А может наоборот, снизу пошло, от кого-то из взвода? Так вроде хорошо шифруюсь. — Не могу знать.
— Ты давай не прикидывайся, твой взводный всё рассказал.
Ё-моё! Он про мои снайперские таланты! — Раз рассказал, то в чём проблема? Обязанности свои знаю, стрелять умею. Могу за штатного снайпера, могу за пулемётчика...
— Стоп! — Остановил ротный. — Пулемёт Дегтярёва хорошо знаешь? Крупнокалиберный?
— Игорь Владимирович, я стреляю из любого стрелкового оружия. Хотите проверить? Могу хоть сейчас показать.
— Верю. Тебе, почему-то верю. Есть у меня соображение поставить тебя первым номером к Терентьеву. Он хороший боец и позиция у него походящая, но с этим агрегатом не очень знаком, не складывается у него, какие-то проблемы с наводкой. Покумекаете вместе, может чего и придумаете. Добро? Ступай, как наладите, доложишь.
Млять! Ну, не сука ли этот Илья, язык за зубами держать не умеет. На хрена я в разведроту просился, если бойцов не по назначению используют? Снайпера тут только по названию, разведчиков посылают вместе с пехотой воевать и я как дурак траншеи копаю. С моими-то талантами. Теперь вообще из взвода попёрли. Тьфу! Делать нечего, двинулся на поиски хорошего бойца Терентьева, раздражённо пиная попавшийся на пути камушек. Мысленно плюясь и матерясь на свои злоключения, нашёл будущего напарника. — Старший сержант Кувшинов. — Доложился, с опаской разглядывая перед собой двухстворчатый шкаф на ножках. — Николай Иванович.
— Хо. Мелкий вы какой-то, старший сержант. — Удивился боец. — Не кормили что ли?
"Скорее тебя перекармливали". — Подумалось, но так рисковать не стал, вслух произнёс другое. — Вырасту ещё.
— Меня зовут Фёдор Михайлович. Будем знакомы, Коля.
Глава 16
— Ротный первым номером к тебе отправил. — Сообщил, разглядывая машинку скрытую за широкой фигурой Терентьева. — Не пойму, вроде и похож на ДШК, но какой-то странный. — Знакомые очертания, но с консервой магазина сверху. Хрень какая-то.
— Пулемёт Дегтярёва-Кладова крупнокалиберный. Выдали нашей роте по штату, теперь мучаемся с ним. С броневика сняли. Крепление есть, а к чему его присобачить никак не соображу.
М-да. Такую бандуру без станка всучить, это полный финиш. Я огляделся, в принципе, место удачное: слева, два квадратных окопа со 120-миллиметровыми миномётами, а справа траншеи противотанкистов, со стрелками вперемешку. И атаку прикрыть можно и пулемётчиков врага отсюда гасить удобно, если патронов хватит. — А что с боезапасом? — Спросил наклоняясь к патронному ящику с чёрной полосой на боку. — бронебойные?
Легко подняв две цилиндрических "гири" с ручкой, Терентьев показал на ящики. — Всего двенадцать таких дисков. Десять с обычными бронебойнобойными и два диска с бронебойно‐зажигательными. В одном ящике Б30, а в другом БЗТ. Есть штук сто БЗ россыпью.
