Революция - Валериев Игорь (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt, .fb2) 📗
Сотник Карпов, коротко хохотнув, произнёс:
— Михаил Матвеевич, вы и в аду шутить будете.
— Попадание в ад надо ещё заслужить, Егор Евграфович. Ведь у меня, господин сотник, там наверняка больше знакомых будет, чем в раю. Да и говорят, там веселее, — уже без акцента произнёс Галковский и резко выдохнул носом. — А если серьёзно, господин штабс-капитан, разрешите с передовым десятком казаков мне и Нехорошеву отправится, ещё раз прикинуть расположение пулемётных позиций, и себе лежки присмотреть, как и другим метким стрелкам. Остановить наступление британцев можно за счет меткого и плотного огня.
— Хорошо, выдвигайтесь вместе с казаками, — ответил Баштырев.
— И ещё, Владимир Валентинович, разрешите нам в своей, так называемой экспериментальной форме убыть на перевал. Мы быстро переоденемся, — вольноопределяющийся посмотрел на штабс-капитана, словно господа просил о милости.
— Разрешаю, — Баштырев махнул рукой, показывая, чтобы вольноопределяющиеся отправлялись переодеваться и не задерживали выдвижение отряда.
«Преторианцы» в Трансваале убедились, насколько удобна для засад форма цвета хаки, поэтому и в отряде экспериментировали с формой удобной для действий в горах, а капитан Кивэкэс закрывал на это глаза, если вольноопределяющиеся были в этой одежде за пределами расположения штаба отряда.
Вот и ходили в рейды два «преторианца» в плотных рубахах и шароварах цвета гор с нашивками из толстой кожи на локтях и коленях. У пуштунов переняли их головной убор — пакуль из шерсти ягненка, накидку чадар и одеяла из овечьей шерсти также выкрашенных в какой-то серо-бурый цвет. Плюс кожаные ботинки до середины голени на толстой подошве, подбитые металлическими шипами. Всё это позволяло Михаилу и Николаю незаметно перемещаться и маскироваться в горах так, что они практически всегда переигрывали контрабандистов-пуштунов, захватывая их часто живыми и невредимыми из засад.
А пуштун — это воин гор, у которого первая игрушка в раннем детстве — кинжал. Пуштуны — воины, которые в горах, как дома. Почти каждый пуштун может добыть горного барана из фитильного карамультука с расстояния в пятьсот шагов. А из Ли-Энфилд или мосинки и с тысячи шагов попадет в цель без всякой оптики.
* * *
— Быстрее, братцы, быстрее! Копаем! Копаем! Брустверы восстанавливаем! Нам ещё один штурм продержаться, а потом будем уходить, — штабс-капитан Баштырев, пригнувшись, обходил позиции казаков и стрелков, которые они оборудовали на гребне перевала Шит-Рака.
Склон перед ними был завален в основном телами сипаев, которых от других воинов британской армии отличала толи чалма, толи тюрбан особой формы. Среди них яркими, красными островками выделялись тела британских офицеров и солдат.
Как выяснилось от захваченного вольноопределяющимися пленного, через перевал первыми наносили удар 24-й Пенджабский полк и 2-й Королевский Ливерпульский полк из Специального резерва, который перебросили из Бирмы. Последние были старыми знакомыми Галковского и Нехорошева. С бойцами этого полка они сталкивались во время англо-бурской войны и имели к ним определённые счёты.
Королевский полк подошел к перевалу уже после того, как Корнилов отослал в отряд казака-проводника с посланием. И это стало неприятной неожиданностью для отряда добровольцев. Как и то, что ожидался подход ещё двух полков с артиллерией. Англичане через Хорогское ущелье направляли серьезные силы.
Хотя какая разница, если по узкому склону на тебя полезет полк или два, или четыре. Больше сотни человек в плотной цепи по фронту англичане не смогут поставить. А стрелять сверху всегда удобнее и эффективнее. Хватило бы только патронов.
Примерно так выразился Галковский, когда отряд в сумерках занял гребень и начал оборудовать позиции, используя в основном камни, которых было в округе много. Кое-где удавалось и окопаться.
А с утра начался кошмар, который длился уже восемь часов. Первую атаку-разведку удалось отбить легко. Галковский и ещё с десяток метких стрелков из казаков просто выбили в первой наступающей цепи британских офицеров и «офицеров вице-короля», плюс унтер-офицерский состав. После этого, солдаты, оставшиеся без командиров, дружной толпой отступили, смяв вторую и третью цепь, не приблизившись к позициям отряда ближе пятисот шагов.
Противник решил вторую атаку совершить после артиллерийской подготовки и выставил в ряд обе батареи горных 10-фунтовок. Для этого хорошо подходила местность где-то в полутора верстах от русских позиций. Только англичане не учли, что в отряде есть два «преторианца», предусмотревших такой ход и устроивших на склоне горы огневую позицию на фланге, с которой эта площадка прекрасно простреливалась.
Галковский и Нехорошев дождались, когда орудия выстроились, а обслуга приступила к заряжанию, после чего открыли огонь. Слышно было, конечно, только рокот Максима, из которого Николай буквально в две пулемётные ленты скосил расчеты противника. Михаил также приложил к этому руку из винтовки с оптикой. Несколько минут, и противник лишился артиллерии. Точнее, тех, кто мог стрелять из орудий. После этого вольноопределяющиеся под плотным огнем противника отошли-отползли на гребень к основным силам, умудрившись не потерять при этом пулемёт.
А вот минут через пятнадцать после этого начался ад. Кто-то из британских командиров додумался расположить батальон Королевского полка в версте от гребня в трехшереножный строй, в котором шеренги лежали, а для того чтобы стрелять по очереди вставали на колено и давали слитный залп по фронту гребня, где засели русские.
Под прикрытием такой огневой завесы в атаку по склону вновь пошли густые цепи сипаев. Вновь застучали сначала редкие выстрелы снайперов, потом зарокотали станковые пулемёты. Но в этот раз сипаи не остановились, а побежали вперед. В бой вступили стрелки и казаки. Выкосили первую цепь, затем вторую, третья встала и покатилась назад.
Баштырев видел, как английский офицер, пытаясь остановить бегство солдат, застрелил трех своих стрелков, после чего сам упал с пробитой головой. То ли наши отличились, толи кто-то из сипаев освободил себе проход таким образом.
В общем, отбили и вторую атаку, но при этом понесли первые потери. Пятеро убитых и шестеро раненых. Стрельба залпами целого батальона по небольшому фронту обороны дал плоды. Некоторые пули, выпущенные, как говорится в ту степь, по теории вероятности находили жертвы. А ответный огонь не был достаточно эффективным. Даже из пулемёта и винтовки с оптическим прицелом тяжело было попасть в лежащую на земле в версте от тебя фигуру. Да и патроны не бесконечны. В отличие от британцев, у которых их, судя по всему, было много. Батальон в красных мундирах продолжали долбить редкими залпами целый час, пока готовилась следующая атака.
Третий штурм англичане начали с артиллерийской подготовки, в которой участвовало четыре орудия. Судя по точности стрельбы, расчеты были составлены из тех, кто хоть как-то был знаком с основами эксплуатации орудий.
Потом к артиллеристам присоединились королевские стрелки, а сипаи вновь пошли в атаку. В этот раз, ещё бы чуть-чуть, и дело бы дошло до рукопашной, так как офицеры в третьей цепи, которая подобралась уже на сто шагов, орали: «Fix bayonets! Advance! At the double»!*
*Примкнуть штыки! Вперед! Бегом!
Но тут сработали гостинцы в виде растяжек. Новых гранат в Памирский отряд выдали немного, всего сто штук, из которых отряду добровольцев отдали половину. А как ставить растяжки на земле, на деревьях и при других случаях в своё время обучили неразлучных Николая и Михаила, которые с офицерами специально для этого ездили в штаб Туркестанского округа несколько месяцев назад.
Взрывы первой линии растяжек, расставленных через каждые пять-шесть метров, буквально разорвали в клочья третью цепь. И эта картина заставила остановиться четвертую и пятую линию вражеской пехоты. А потом сипаи развернулись и побежали. Когда на твоих глазах за несколько минут гибнет триста человек, причём некоторых буквально разрывает на куски, то любой храбрости и напору приходит предел.
