Флибустьер (СИ) - Борчанинов Геннадий (книги бесплатно читать без txt, fb2) 📗
— Как он называется? — спросил я у одного из новеньких, показывая на каменные зубцы.
— Форт Амстердам, месье, — ответил мне бывший подмастерье.
Да, следовало догадаться. Тут большой фантазии обычно не найдёшь. Испанцы называют в честь святых, особенно уважая святого Иакова, англичане и голландцы называют в честь своих европейских городов, французы в этом плане чуть изобретательнее, но тоже не блещут. Одних только Бас-Теров настроили штук восемь, хотя означает это всего лишь гавань, защищённую от ветров.
Сразу за фортом открывался вид на удобную бухту, просторную, прикрытую от восточных ветров ещё одним холмистым полуостровом. Бухта по форме напоминала полумесяц, почти весь берег был застроен лачугами и рыбацкими хижинами. На настоящий Амстердам это место никак не походило, выглядело оно даже победнее, чем Мариго и даже Чарльстаун. Разве что форт внушал уважение и призывал вести себя хорошо, наверняка простреливая всю бухту насквозь по давно намеченным ориентирам.
Посёлок лежал на узкой полосе между морем и просторной лагуной. Место было крайне удобное. Кораблей здесь было поменьше, нежели в Мариго, всего лишь два каких-то одномачтовых шлюпа и несколько баркасов. Шхуну направили к ним, бросили якорь.
— Так, а по-голландски кто-нибудь понимает? — спросил я в тот момент, когда матросы уже спускали шлюпку на воду.
Языковой барьер, мать его, самое неприятное, что только можно придумать для набора команды. Никакой единой lingua franca тут ещё не появилось, общались на чём могли, и было крайне желательно знать все четыре основных языка. Я знал только два, и это изрядно мешало.
Несколько человек откликнулись. Двое новеньких, плюс Доминик и Клешня. Вот от кого, а от Клешни я таких познаний не ожидал. Давно надо было спросить и заняться учёбой, но до этого момента мне такая мысль даже в голову не пришла.
На этот раз всей командой отправляться на берег я не видел смысла, да и парни не особо-то рвались. Некоторые даже ещё не до конца протрезвели с прошлого раза, Адула так и вовсе ходил, обвязав голову мокрой тряпкой, и всё канючил у меня, чтобы я снял ему боль. Предложил дать ему по яйцам, чтобы он о головной боли забыл, но нет. Отказался. Ну, как хочет.
И всё же местный Амстердам чем-то неуловимо отличался от Мариго, лежавшего буквально в десяти километрах от него. Считай, соседняя деревня, а всё равно, всё другое. Посёлок состоял фактически из двух улиц, одна шла вдоль берега ближе к морю, вторая шла позади неё, ближе к лагуне. Дома выстроились ровными рядами, напомнив мне о суровом прусском орднунге, хотя ничего прусского тут, разумеется, не было.
Зато песок, жёлто-серый, без конца облизываемый лазурными волнами, почему-то напомнил мне о пляжах Евпатории. На мгновение стало тоскливо.
Шлюпка ткнулась носом в пляж, прошуршала по песку. Одинокий рыбак на берегу, развешивающий сети, покосился на нас, сказал что-то на голландском. Я ни слова не понял, но Доминик перебросился с ним несколькими фразами, и рыбак указал рукой куда-то в сторону посёлка. Я вдруг почувствовал себя совершенно лишним на этом празднике жизни. Лучше бы остался на борту, раненых выхаживать. В следующий раз, пожалуй, так и поступлю, если снова пойдём в голландскую колонию.
В шлюпке остался ждать один из новеньких, Анри, а все остальные отправились туда, куда указал рыбак. В этом городке мне тоже было не по себе, особенно, если держать в памяти тот факт, что «Орион» когда-то ходил под голландским флагом.
Но и здесь до нас никому не было дела. Даже солдатики из форта, патрулировавшие окрестности, не обратили никакого внимания на нашу скромную компанию, о чём-то вяло беседуя.
Мы направились прямо к таверне, по следам местных алкашей. Вечер, самое время, прайм-тайм, когда многие местные собираются в таверне, чтобы пропустить стаканчик-другой, послушать новости, набить морду соседу, и вообще хорошо провести время после тяжёлого дня. Вот там-то и нужно искать тех, кто не прочь разменять спокойную размеренную сухопутную жизнь на яркую жизнь морского волка.
Хорошо бы при этом ещё проставиться всей таверне, угостить парой стаканчиков всех желающих, чтобы они чувствовали себя обязанными, приукрасить все приключения так, что глаза на лоб полезут от удивления. И дело в шляпе. Сами побегут к тебе, пихаясь локтями.
На Тортуге не вышло, конечно, но там и сам городок целиком почти из морских разбойников, никого особо не удивишь. А здесь, в тихих гаванях мелких колоний можно развернуться во всю ширь.
Жаль только, что денег у нас не было, чтобы кутить на зависть аборигенам. Придётся обходиться одними только рассказами, широкими улыбками и пустыми обещаниями. Я почувствовал себя депутатом на предвыборной кампании, а Доминик с Клешнёй, получается, будут сегодня моими пиар-менеджерами, рассказывая местным удивительные истории о том, как всё зацветёт и заколосится под моим чутким руководством.
Все обязательно будут побиты и ограблены, и наглые англичашки, затеявшие войну, и фанатики-испанцы, так и не смирившиеся с независимостью Соединённых Провинций, и все остальные, кто посмеет встать на пути. А самое главное, каждый, кто пойдёт в команду, обязательно разбогатеет. Враньё, разумеется, наглейшее, но многие верили.
В итоге мы пришли в таверну, битком набитую местными, заняли последние свободные места, причём нам пришлось садиться за один стол с ещё одной компанией, заказали вскладчину рома и принялись потихоньку агитировать. Я же напустил на себя мрачный и суровый вид, попросту торгуя лицом, пока парни заливали местным о наших подвигах.
Теперь главное, чтобы нам не набили морды за какую-нибудь мелочь. Хотя не должны, Франция, всё-таки, союзник в войне, да и слушали местные с интересом, Клешня как раз рассказывал им о том, как мы ловко ушли из Чарльстауна, и я догадывался, что в его рассказе мы там едва не сравняли город с землёй, а гнался за нами не меньше, чем флагман Его Величества. Слушали, видно, с интересом.
Глава 33
Всеми правдами и неправдами мы зазывали местных в команду. Дошло даже до того, что Клешня брал некоторых доверчивых на «слабо». В итоге обратно на корабль мы отправились уже не одни, а в дружной компании местных забулдыг. Итого, команда прибавилась ещё на полтора десятка человек, и вместе со мной теперь насчитывала пятьдесят три головореза. С этим уже можно было работать.
Этого, конечно, маловато, чтобы огрызаться против того же «Йоркшира», например, но для того, чтобы щипать купцов, вполне достаточно. Численность команды прямо зависела от назначения корабля, и если на военном флоте экипажи были раздуты до невозможности, то торговцам было невыгодно содержать большую команду, которая мало того, что жрёт в три горла, так ещё и занимает полезное место, которое можно было бы забить товарами. Так что абордажи против купцов часто заканчивались вполне даже бескровно, когда те, видя численный перевес разбойников, задирали лапки кверху. И разница в рангах кораблей тут была не важна, невоенные корабли вообще не ранжировались. У купцов большой корабль ещё не означал, что команды тоже будет больше, и мне это чертовски нравилось.
Шасс-парти я переписал заново, на хорошей бумаге, пером и чернилами, а не так, как было. Заодно внёс туда пункт о доле добычи на содержание корабля, и с этим даже спорить никто не стал. Первая поправка в конституцию, так сказать. Подписали все.
Ну а с рассветом мы вышли в море, оставляя позади гостеприимный Сент-Мартен и форт Амстердам с его пушками, пристально следящими за каждым нашим манёвром.
Работы на шхуне хватало каждому. Не только чистить, мыть и убирать, но и плести такелаж, чинить паруса, качать помпу, и многое-многое другое. Лично я больше занимался ранеными.
Кристоф после операции выжил и теперь потихоньку восстанавливался, переучиваясь теперь делать всё левой рукой. Я хотел его списать на берег после того, как он хоть немного оклемается, однорукий матрос на корабле почти бесполезен. Выплатить ему премию и списать, хотя я понимал, что на берегу его не ждёт ничего хорошего, только медленное угасание на дне бутылки. Жестоко, но этот мир вынуждал быть жестоким.
