Личник (СИ) - Валериев Игорь (читаем книги бесплатно .txt) 📗
- Кстати, Тимофей, с нашим обозом в Хабаровск приехал англичанин. О себе он говорит, что прибыл поохотиться на тигра. Будто бы до этого путешествовал по Африке и на его счету слон, носорог, лев и львица.
- А почему будто бы, Арсений? – перебил я Таралу.
- Понимаешь, Тимофей, мне Касьянов передавал твою просьбу. Вот в её рамках я тебе и сообщаю. С прошлым нашим обозом в Хабаровск выехали три человека, которые выдавали себя за купца и двух приказчиков. Это мне в нашем отделении во Владивостоке сообщили. А этот сэр Бекхэм, который пришёл с моим обозом, поверь мне, английским дворянином не является!
- Блин, только футболиста мне не хватало, - пробормотал я, переваривая полученную информацию. За почти полгода после моего разговора с Касьяновым, это были первые важные новости.
- Какого футболиста? – удивлённо спросил меня Тарала.
- Да я это о своем, о женском, - опять машинально ответил я, находясь в раздумьях.
От этой моей фразы прыснула смешком Дарья, которая вошла в комнату и села за стол, а Арсений, глядя на меня как-то осуждающе, произнёс:
- Иногда, Тимофей, я тебя абсолютно не понимаю.
- Не обращай внимания, Арсений, я сам иногда не понимаю, что несу. А почему ты решил, что этот сэр Бекхэм не англичанин?
- Понимаешь, Тимофей, я не очень много общался с представителями этой нации в Пекине. Но у них любой слуга выглядит большим аристократом, чем этот Бекхэм. Нет в нём, чопорности, высокомерия и этого взгляда на всех окружающих, как на варваров.
- Арсений, а если бы я тебе представился дворянином, которым стал чуть больше года назад. Ты бы мне поверил?
- Тимофей, в тебе только слепой не увидит казака в энном поколении. Ты же постоянно ведёшь себя как зверь, скрадывающий добычу. Даже здесь в комнате с другом и любимой женщиной револьвер положил на комод рядом со столом, чтобы он был под рукой. Став дворянином, ты остался казаком. Вы казаки просто не замечаете своей постоянной готовности к бою. Иногда я думаю, что ты и в постели с кинжалом под подушкой.
Услышав эти слова, Дарья запунцовела, а потом прыснула смехом.
- Тимофей, это что?! Я угадал? Дарья, правда, у него кинжал под подушкой?
- Иногда и револьвер, - ответила моя «смелая птичка» и опять рассмеялась, зазвенев как колокольчик.
- Да, а я о казаках лучше думал. Да вы психи! – захохотал Тарала.
- Не все Арсений, только я, - улыбнулся, а потом засмеялся следом за другом и любимой.
Когда наш смех стих, купец продолжил.
- Знаешь, Тимофей, я не знаю, как это правильно объяснить, но этот Бекхэм не тот, за кого себя выдает.
- Спасибо, Арсений, мы обязательно проверим твоего англичанина, - также серьёзно я ответил другу. – А что ещё скажешь по тройке: купец и двое приказчиков?
- Они ушли из Владивостока в Хабаровск меньше месяца назад. С последним осенним обозом нашего торгового дома. Как мне сказал управляющий нашими делами во Владивостоке «что это за купец, который в Хабаровск идёт с таким количеством товара, которое даже затраты на дорогу не окупит». И у одного из приказчиков лицо и руки были в химических ожогах.
- Почему в химических ожогах? – перебил я Арсения.
- Управляющий в юности увлекался химическими опытами. Вот он и обратил внимание на шрамы у одного из этих горе-купцов. Такие отметины оставляет кислота.
- Химик, бомбист и боевик, - тихо пробормотал я, но Тарала меня услышал.
- Ты это о чём, Тимофей?
Что я мог сказать своему другу? В прошлой жизни попалась мне в Интернете статья про революционера химика «Костю», который готовил в основном для боевой организации эсеров какой-то особый динамит «Экстра». Боевики данный сорт взрывчатки очень уважали. Именно им была взорвана дача Столыпина. Были в статье и фото последствий этого взрыва. По мне так пара десятков кило тротила в безоболочке рвануло, а на самом деле всего семь килограмм Костиного динамита «Экстра».
Вот у этих ребят из боевых групп эсеров и большевиков и сформировались такие тройки: «химик», который изготавливает бомбу, «взрывник-бомбист», который её бросает и «боевик», который охраняет «химика». Но ко всему этому в моём мире пришли, кажется, лет через десять. Точно не помню.
- Да так, Арсений, возникли кое-какие мысли, которыми надо срочно поделиться с господином Савельевым, - после небольшой паузы ответил я Тарале.
- Это так серьёзно, Тимофей?
- Боюсь, да. Очень серьёзно. И огромное спасибо тебе Арсений и Александру Васильевичу. Увидишь его, передай, что я в долгу у торгового дома «Чурин и Ко».
- Значит, действительно, серьёзное дело. Обычно мы у тебя в последнее время в долгу были из-за твоей информации. – Тарала ожесточённо потёр правой ладонью лоб. – Блин, а я листок с фамилиями этих троих в кассовой книге оставил, а её отвезли в контору.
- Время, надеюсь, терпит, - ответил я, а про себя подумал, что в моём мире после получения такой информации, все службы поставили бы на уши, не смотря на время суток. А здесь все события идут медленно, тягуче. Между запросом и ответом не одна неделя пройти может, а то и месяцы.
- Ладно, Даша, давай нам организуй что-нибудь перекусить, да и по рюмочке пропустить, - я погладил по плечу разволновавшуюся девушку. – Чаем сыт не будешь. А потом баиньки делать будем. Утро вечера мудренее. Народ в этом отношении правильно говорит.
На следующее утро, получив от купца данные на троих, как Арсений их обозвал «горе-купцов», направился к Савельеву.
- Тимофей Васильевич, Вам не кажется, что вы пытаетесь все события привязать к своей версии. Как-то у Вас всё вовремя и в одну строку ложится, - раздражённо произнёс штабс-ротмистр, когда я довёл до него полученную от Таралы информацию. – Сначала смерть врача Беркмана и его служанки, химлаборатория, а теперь боевая группа, состоящая из, как вы их назвали, химика, бомбиста и боевика. А этот англичанин тогда с какого бока припёка?
- Контролёр, ответил я устало, - как же хреново, когда приходится убеждать того, кто по своей должности должен был молиться на полученную от меня информацию.
- А возможно и отдельный стрелок, - продолжил я. – Владимир Александрович, Вы знаете, чего я боюсь больше всего при охране цесаревича?
- Чего, Тимофей Васильевич?
- Вот такого стрелка, который шагов за триста-пятьсот всадит пулю между глаз Государю Наследнику и раствориться в лесу или среди домов в городе.
- Хорунжий, сплюньте. Тимофей Васильевич, откуда такие пессимистические мысли?
- Владимир Александрович, а Вы знаете кто такой пессимист?
- И кто? – заинтересованно спросил Савельев.
- Хорошо информированный оптимист. А я очень хорошо информирован. Врач, служанка, химлаборатория, тройка «горе-купцов», один из которых имеет множество шрамов от ожогов кислотой, стрелок. Мне на Вас рассчитывать, Владимир Александрович? Или работать только своими силами и силами городского полицейского управления?
- Вы меня обидеть хотите, Тимофей Васильевич? Конечно же, мы отработаем вашу информацию. С чего начать?
- Начните с англичанина Бекхэма. «Горе-купцами» займутся мои люди и Юрия Петровича. Я сейчас пойду на встречу с ним, узнаю, что господин Банков уже успел накопать.
Поездка к следственному приставу ничего не дала. Банкова не было на месте, и куда он убыл никто из служащих управления сказать не смог. Поэтому попросив передать Юрию Петровичу, что я его ищу, направился в резиденцию. Подходило время ежедневного доклада. В кабинете меня ожидал сюрприз в виде генерал-лейтенанта Духовского.
Генерал занимал в свите наместника особое место, не имея пока официальной должности. Можно было сказать, что он был «нянькой» Николая с административными возможностями генерал-губернатора Дальнего Востока.
Сергей Михайлович был невысокого роста, с редеющими седыми, зачесанными назад волосами, запорожскими свисающими усами. Сегодня, как и обычно он был одет в белый китель с Георгием в петлице, в широченные синие шаровары с желтыми казачьими лампасами и мягкие казачьи сапоги. За полгода, что Духовский провёл на Дальнем Востоке во всех городах и станицах уже знали, что генерал воздержан в личной жизни, не терпит грубой лести, решительно пресекает попытки дать взятки, даже замаскированные под «подарок», честен и неподкупен.
