Памяти не предав. Авторский сборник - Сергеев Станислав Сергеевич (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
Она улыбнулась. Видимо, Артемьев, несмотря на свой статус бойца спецотряда НКВД, сумел покуролесить и раззнакомиться со всеми.
— Да уж ваш подчиненный тут отметился…
Потом, выдержав паузу, она как-то нерешительно спросила:
— Товарищ майор государственной безопасности, можно вопрос?
На ее лице появились странная нерешительность и любопытство, которые так контрастировали с ее недавним презрением и упорством, что я волей-неволей улыбнулся.
— Пожалуйста.
— А это правда, что вы из моряков?
— Кто именно?
— Ну, вы и лейтенант Артемьев.
Я еще шире улыбнулся. Вот Санька балаболка, хотя все сделал правильно. Проверять никто не будет, а подтвердить свое морское прошлое Артемьев смог с блеском.
— В принципе, правда. У каждого в вещах тельник припасен — это святое.
Она выразительно посмотрела мне в глаза, как бы выясняя — правду я сказал или нет. В моем воображении включился и загудел большой, фигуристый и весьма привлекательный детектор лжи, и единственное, что я смог сделать, так это ухмыльнуться и спросить:
— Маша, хотите анекдот на эту тему?
И вот тут, о чудо — она чуть кокетливо улыбнулась. Ну точно, действует моя методика — сломал стереотип, и меня сразу записали в категорию интересных мужчин.
— Ну, если он приличный.
— Однозначно. Командир части вызывает начальника штаба и спрашивает: «Товарищ капитан, вы когда-нибудь с детектором лжи работали?» — «Естественно, товарищ полковник, я на одном из них женат…»
Она улыбнулась, показав, что смысл термина «детектор лжи» она поняла.
После ее ухода в палату снова вошел Санька, плотно закрыл за собой дверь и коротко спросил:
— Ну как, командир, вербанул девочку?
— По ходу — да. Во всяком случае, непонятный интерес она отследит.
— Дело, вот только и у меня новости есть.
— Что-то интересное?
— Ага. Тут какой-то морской летун к сестричкам подкатывал, про нас расспрашивал.
— Так грубо и непрофессионально засветился?
— Скорее всего, им нужна точная информация о нас, чтоб что-то предпринять. Лебедева-то еще не нашли, значит, игра еще продолжается. Так что, командир, ход за нами.
Я задумчиво ковылял по палате, продумывая варианты возможного развития событий.
— Санька, это может быть подстава, чтоб вывести на ложный след.
— Не спорю, но за такой короткий промежуток времени отработать многоходовку, да на неподготовленной территории, очень трудно. Одна попытка захвата базы чего стоит — тупо до безобразия.
— Согласен. Тогда аккуратно, без шума выдергиваешь медсестричку и сюда на допрос. Будем словесный портрет составлять. Жаль, ноута нет, а то бы быстренько фоторобот сделали.
— Командир, а местных привлекать будем?
— Только для оперативного сопровождения. Информацией не разбрасываться. Наших извести, чтоб готовы были, и вызови сюда начальника охраны, нужна срочно связь с Судоплатовым и все это по-серьезному перетереть.
Через минуту в палате стоял капитан-лейтенант, которого прикрепили для нашей охраны. Двухдневная щетина, помятый китель и ППД за спиной создавали необычную картину, скорее даже стереотипную. Но я вовремя себя остановил, прекрасно помня, что большинство моряков ушли в морскую пехоту, и первый штурм Севастополя отбивался в основном краснофлотцами. Это уже потом перебросили войска из осажденной Одессы, а сейчас они составляли главную силу обороняющихся. Каплей молча стоял, ожидая распоряжений. Я попытался хоть что-то прочитать в его глазах, но тут был не тот случай — перед нами предстал «мистер невозмутимость».
«Ну и ладно, будем работать с тем, что есть».
— Товарищ капитан-лейтенант…
— Говоров, капитан-лейтенант Говоров, товарищ майор госбезопасности.
— Откуда вас сняли?
— С Северной стороны. Откомандированы в ваше распоряжение.
— Связь с комиссаром третьего ранга Судоплатовым есть?
— Только с дежурным по горуправлению НКВД, а там соединят.
— Хорошо… Скажите, вы местный? Ну, в смысле севастопольский?
— Никак нет. Месяц как из Туапсе перебросили.
— Понятно. Можете идти.
«Плохо. Местный был бы лучше, но с другой стороны, Судоплатов выбрал охрану вполне логично».
Говоров удивленно пожал плечами, но, ничего не сказав, вышел из палаты. Тут же нарисовался Санька и, чуть округлив глаза, коротко доложил:
— Товарищ майор, привел…
— Давай.
Медсестрой оказалась молоденькая, невысокого роста девчушка, с россыпью веснушек на лице. Нам, привыкшим к стандартам красоты и гламура двадцать первого века, она показалась невыразительной, но после минуты разговора очарование чистой молодости и почти детской непосредственности полностью изменили мое мнение. Все время я пытался понять, что в ней есть такого, что выделяет среди многих девушек, женщин, которых мы встречали в прошлом, и как-то на ум пришло слово «настоящие». Не все, конечно, в этом времени и своих стерв хватало. Но стойкая ассоциация из нашего времени вертелась в голове: как с картриджами для принтеров — есть настоящие, фирменные, а есть лицензионные — дешевые и низкокачественные. В своем времени я насмотрелся на таких, лицензионных, выпущенных в больших количествах дешевых подделок. Не все, конечно, но с каждым годом после развала Союза, после победного шествия демократии и самостийности, лицензионного в нашей тогдашней жизни становилось все больше и больше, с непомерными запросами и амбициями.
Девочка присела напротив меня, как раз на том самом месте, где несколько минут назад сидела Воронова. Видно было, что она сильно смущается и боится, отчего нервно сжала кулачки и уставилась взглядом на пол.
— А вот бояться не надо. Как вас зовут?
Она подняла голову, стрельнула глазами и тихо ответила:
— Маша.
— О как, прям как вашу Воронову. Две Маши за один день, это много, но все равно имя красивое.
Она что-то неразборчиво пробормотала, но вела себя уже спокойнее.
— Вот что, Маша, как мне доложил лейтенант Артемьев, тут на наш счет сегодня кое-кто интересовался. Это правда?
— Да.
— Кто был, что спрашивал?
Она немного замешкалась, собираясь с мыслями.
— Маша, да вы не бойтесь. Просто интересно, кто тут у нас такой любопытный.
— Это был морской летчик, старший лейтенант. Высокий такой, чернявый. Все шутил.
— Что спрашивал?
— Про раненых, которых с Инкермана привезли…
— В какой форме это было сказано?
— Ну, что там у него друг был и вроде как его сюда привезли.
— Фамилию называл?
— Ивакян. Точно запомнила, потому что фамилия необычная.
— Что вы ему ответили?
— Что такого нет, и его не привозили.
— Он еще чем-то интересовался?
— Да. Спрашивал про гостей из Москвы и майора НКВД Зимина.
— Маша, ты с фамилией не ошиблась?
— Да нет, товарищ майор государственной безопасности, у меня память хорошая.
— Хорошо, спасибо, Маша. Только вот что, ты пока работай и из госпиталя никуда не уходи. Сейчас должны приехать следователи, и они с тобой более основательно пообщаются. Ты, главное, ничего не бойся и ни в коем случае никому ничего не говори.
Дождавшись, когда девушка вышла из палаты, я кивнул в сторону двери и коротко бросил:
— Санька, распорядись, чтоб девчонку охраняли до приезда Судоплатова.
Пока Санька ходил общаться с Говоровым, я пытался анализировать ситуацию. Как-то все глупо выглядело, нелогично, и это вводило в ступор.
— Ну что скажешь, командир?
— Да глупость какая-то. Все, кто был в теме, знают меня как Кречетова, а тут снова фамилия Зимина выплывает, да еще и в привязке с Ивакяном. Такое впечатление, что люди, которые работают против нас, либо находятся в серьезном временном цейтноте и ограниченно информированы, значит, они не так уж сильно близки к новому управлению, либо этот кто-то полностью в теме и работает очень грамотно и умышленно нас выводит на ложный путь.
