Приключения либроманта в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович (книги бесплатно читать без .txt) 📗
— А почему не Генрихович? — поинтересовался я, сдувая пену с кружки.
— Пьют, собаки. К вечеру половина села такое отчество уже выговорить не может.
— Что, крепко бухают?
— Не то слово. Завтра могу тебя к комбайнёру нашему знаменитому в гости сводить. Сам всё увидишь. Герой соцтруда, а дома из всей мебели стол колченогий, да кровать с матрасом. Зато, как уборочная подходит, он по восемнадцать часов в сутки с комбайна не слезает. А как страда заканчивается, так снова на месяц в запой.
— Отличное пиво. Никогда такого не пил, — похвалил я дядю, попробовав напиток.
Пиво действительно замечательное. Густое, с приятной горчинкой и каким-то знакомым, чуть сладковатым привкусом.
— Ну так, сам варил. По старому семейному рецепту. Тут всё, как положено. И солод ячменный, и хмель, а воду специальную привожу. Есть у нас тут родник один, километрах в пятнадцати, туда за ней езжу. Ну, и мёд свой.
— А хмель откуда?
— С поляны, что за оврагом. Лет семь назад там его высадил. Разросся, страшное дело. Вредное растение. Его посади один раз где-нибудь в огороде, всю жизнь потом выпалывать будешь.
— Понятно. О, спутник полетел, — показал я на яркую точку в ночном небе, шустро передвигающуюся с запада на восток.
— Летают, а что толку. На Луну первыми не мы высадились, а американцы, — вздохнул Генадьич.
Я уже заметил, что про космос наши предки говорят много и охотно. Всё таки романтики в них больше, чем у нашего поколения.
— Это ещё бабушка надвое сказала, — усмехнулся я, вспомнив, насколько популярно было обсуждение такой темы в моём времени, — Ходят слухи, что не было их там.
— Как не было? А кино, а фотографии. Опять же, в газетах писали.
— Говорят, в Голливуде всё снято. Специальный павильон построили с декорациями соответствующими, — пожал я плечами.
— Не верится что-то. А ну, как наши бы узнали? На весь мир скандал.
— Так и Никсон не просто так к нам тогда летать стал. Трижды прилетал. А потом и нефть с газом продавать стало можно, и денег дали на трубопроводы, и трубы поставили, и заводы строить начали. В том же Первоуральске Новотрубный нам буржуи отгрохали, по последнему слову техники. Может и договорились о чём-то с тем же Брежневым.
— Всё равно не верится, — поморщился Рудольф Генрихович.
— Сам не верю, говорю же, слухи, — довольно равнодушно отозвался я, потому что мне дискуссии в интернете на эту тему ещё в своём времени надоели.
— Удивляюсь я порой русским. Не хватает им желания желать. Как бы тебе объяснить понятнее. Вот смотри, то же пиво. Всё, как говорится, чуть не под ногами растёт. Так нет ведь. Пиво не варят. Брагу ставят. Её же пить не возможно. Или с тем же хозяйством. Сами на земле живём, а за каждой мелочью в магазин бежим, ещё и жалуемся, что продуктов нет.
— Что-то я не заметил, чтобы вы на продукты жаловались, — ухмыльнулся я, вспомнив ту экскурсию, на которую меня тётка сводила, хвалясь своими птичниками и огородом с теплицей.
— Мы-то нет, а другим кто мешает? Лень — матушка, да нежелание жить по-людски?
— Мужики, там вода у вас ещё не выкипела? — насмешливо поинтересовалась появившаяся на крыльце тётка.
— Ох, и правда, заговорились мы что-то, — шустро подпрыгнул Генадьич, и побежал к печке, — Готова водица. Давай раков чистить да запускать.
Раков Кеннинги варят обязательно живыми, но перед тем, как в кипяток бросить, непременно пищевод выдёргивают. Дело минутное, а рак потом чистенький. Такого и есть в разы приятнее.
В кипяток Елена Васильевна бросила укроп, пару лимонов, порезанных на четвертинки и перец горошком. Лавровый лист добавлять не стала. Сказала, что речной запах и лимон отлично отбивает. К тому же, лимоны у неё собственные. Четыре деревца дома стоят, из косточек выращенные.
Раков в этот вечер я наелся так, что кажется долго на них смотреть не смогу. А губы и язык ещё дня два пощипывало.
Все когда-то заканчивается. Подошло к концу и время моего визита к родне. Порыбачил, раков половил, пива попил крафтового, как бы его в моём время назвали. Дядьке своему магнитофон подаренный поставил в его Иж — Комби. Крышу на бане помог перекрыть.
Заодно и свои дела сделал. Возвращаюсь с доверенностью, по которой смогу купить дом, и с фотографиями теткиного паспорта. Мелькнула у меня идея, что может быть получится из фотографии дубликат её паспорта вытащить.
И подарков ещё везу чуть ли не полный багажник. Там у меня и бочонок пива, и две трехлитровые банки меда, целая куча копченостей, соления, и два мешка овощей. От овощей отбрыкивался, как мог, но тетка у меня умеет быть настойчивой. Да и как ей откажешь. Насмерть обидится.
По дороге пару раз останавливался, пытался магичить. Бесполезно. Более — менее прилично начало получаться только под Сызранью. Какая-то она странная, это либромантия. Такое впечатление, что я маг регионального уровня. Около дома могу магичить, а чуть куда-то в сторону отъехал, и все, магия кончилась.
Где то после Сызрани заметил, что нынешние дороги меня уже не так сильно раздражают. Адаптируюсь я понемногу к местной жизни. Даже отсутствие навигатора перестало тревожить. Зато дорожную службу, на каждой пойманной яме, вспоминаю теплым матерным словом, как и каждый честный советский человек, севший в эти времена за руль собственного автомобиля.
Как частенько говорят, у России две беды: дураки и дороги. Я еще по своему времени помню, как сильно могут различаться дороги в разных городах. В той же Уфе, Тюмени, или Краснодаре дороги просто праздник. А в Саратове, да и в той же Сызрани они полный отстой. Отчего— то есть у меня такое твердое убеждение, что эти две российские беды как-то тесно связаны между собой. В нашем времени все было понятно — какой мэр в городе, такие и дороги. А сейчас в стране ситуация хуже, я пока приличных дорог нигде не видел. То ли власть централизованная виновата, то ли ещё что, но пока мне одно ясно, что магией это не поправить. Мозги надо руководству страны менять. Не те люди у власти стоят.
Как бы то ни было, а к вечеру я все-таки добрался до своей квартиры. Часть подарков выгрузил и отогнал машину в гараж. Ночевать сегодня дома буду. Вымотался. По нынешним временам, даже проехать на машине километров семьсот — восемьсот, и то приключение. Едешь, как в лотерею играешь. Каждая следующая сотня километров — твой шанс на неудачу. Колдобины на дорогах такие встречаются, что подвеску убить — пара пустяков. Завтра в яму полезу, шаровые и рычаги хотя бы проверю, а то машина приличную дорогу только в окрестностях Ульяновска видела, а всё остальное — танкодром.
К Владимиру Александровичу я стучался уже в семь утра. Спать лёг вчера чуть ли не в девять вечера, вот и подскочил ни свет ни заря.
— А, это ты, паря. Ну, заходи, рассказывай, что надумал, — вышел меня встречать дед, прикрикнув по дороге на вылезшую из будки собаку, так и не переставшую лаять.
— У меня всё нормально, Владимир Александрович, тётке моей ваш дом понравился. Так что я при документах и при деньгах. Можем оформление начинать, — бодро отрапортовал я, протискиваясь вслед за дедом внутрь дома. Крыльцо, да и коридор, были заняты какими-то мешками и коробками.
— Экая она смелая. Не глядя дом покупает, — покачал дедок головой, не одобряя такого легкомыслия.
— А я на что? Или у меня глаз нет? — возразил я, оглядывая упакованные вещи, — Вы, как я вижу, уже к переезду приготовились.
— А что тянуть-то? Успевать надо, пока у зятя отпуск. Отобью телеграмму, приедет он на машине, и заберёт нас с Полканом. Мебель мне дочь везти запретила. Говорит, свою ставить некуда, да и что у меня за мебель. Рухлядь одна. Холодильник соседка забирает. Так что из крупного у меня один телевизор, да радиола. Вроде всю жизнь жил, колготился, зарабатывал. А оглянешься, и понимаешь, что ничего так и не нажил.
Нотариальная контора при социализме заслуживает отдельного рассказа. Печального и грустного. Тёмный узкий коридор, с убогими лавками, битком набитый пахнущими нафталином бабушками, орущими детьми разного возраста, и потными людьми. Отчего-то все предпочитали набиться туда плотнячком, и запах там стоял такой, что хоть топор вешай.
