Москва - 36 (СИ) - Кротов Сергей Владимирович (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Огромный грузовой Юнкерс с черной свастикой на вертикальном стабилизаторе и надписью 'Люфтганза' на фезюляже коснулся земли и, после небольшой пробежки, остановился напротив нас. Не дожидаясь полной остановки винтов, открывается дверца, из которой выпадает лестница. К ней уже бегут крепкие парни в чёрных комбинезонах, придерживая руками пилотки, отделившись от молчаливой группы, всё время державшейся в павильоне особняком. Послышались отрывистые лающие команды на немецком и из самолёта, с трудом проходя сквозь узкую дверь, поползли нескончаемым потоком зелёные, тяжёлые на вид, ящики.
-Такие же юнкерсы, возможно с теми же самыми лётчиками бомбят Мадрид...- сжимает кулачки Лиза.
'Республиканское правительство боится испортить отношения с Европой: в Барселоне функционирует германское консульство.
Неожиданно приходит новая вводная. Подан самолёт на Валенсию: это двухмоторный английский биплан 'Дрэгон'. Вылет- немедленно. В Испании всё так: многочасовые ожидания сменяются короткими головокружительными гонками. Прощаемся с 'мадридцами' (Орлов так и не появился) и втроём рысим к лайнеру. Издали замечаю узкую открытую дверь и вращающиеся винты.
'Только не это... вдруг наши ящики не пройдут в салон'.
Но пронесло, мои бойцы мастерски впритирку кое-где обдирая краску и поставив на попа, заносят их внутрь и кладут на пол. Боковые места уже заняты четырьмя пассажирами, по виду мелкими торговцами. Пилот что-то проворчал насчёт большого перегруза и самолёт пошёл на взлёт, с трудом оторвался от земли и натужно гудя неторопливо пополз вверх. Ещё четверть часа и перед нами открылся восхитительный вид на гладкую поверхность моря. Летим на юго-запад вдоль побережья.
Вчера вечером к аппарату подошёл Поскрёбышев и поинтересовался подробностями двух недавних происшествий с мной. Похоже что Сталин хочет получать информацию ещё из одного источника, помимо НКИД и НКВД. В конце разговора приказал присылать отчёты ежедневно до девяти утра следующего дня и сообщил, что в Валенсии на аэродроме меня встретит генерал Доницетти, к которому можно обращаться за помощью и по любым вопросам.
Почти два часа полёта и впереди, окружённая узором из, проведённых по линейке границ, оливковых рощ, появляется в голубой, зелёной и розовой дымке Валенсия. На аэродроме жандарм пытается проверить документы у четырёх наших попутчиков, но безуспешно, вместо паспортов ему суют какие-то справки, а последний вообще подаёт визитную карточку. Жандарм качает головой и отходит в сторону, а я попадаю в объятия Яна Берзина, далеко опередившего двоих своих телохранителей.
-Я-генерал Доницетти.- Берзин властным кивком бросает своих людей на помощь Петрову и Базарову.- Как долетели?
-Всё в порядке.
Быстрым шагом огибаем небльшую каменную постройку аэровокзала и идём к двум автомобилям легковому и грузовичку, одиноко стоящим на большой привокзальной площади.
-В аэропорту давно нет бензина,- отвечает на мой удивлённый взгляд руководитель советских военных советников.- самолёты не летают.
Мы с Берзиным подходим к первой машине и ждём пока наши спутники погрузятся во вторую. Салон нашей четырёхместной 'Испано-Сюизы' оформлен аскетически: никакой тебе инкрустации серебром или там кожи светло-голубого цвета, всё по солдатски просто- блестящая нержавейка и толстая чёрная кожа.
-Ваня,- громко отдаёт команду Берзин старшему грузовичка.- вы с гостями на базу, покормишь там. Нас ждите через два часа.
Я незаметно киваю головой, отвечая на вопросительный взгляд Петрова.
-Ну и мы заглянем тут в одно местечко неподалёку,- Ян Карлович открывает заднюю дверь легковушки и приглашает внутрь.- ты не против заморить червячка?
-Не против, товарищ генерал!
Берзин в новой серо-зелёной форме республиканской армии (похожа на форму студента- стройотрядовца: прямые навыпуск чуть расклешёные брюки и мягкая куртка с накладными карманами на груди, выше левого кармана чёрная треугольная нашивка: три красные звёздочки по углам и скрещенные сабля и жезл посерёдке) и шофёр в синем комбинезоне весело хмыкнули.
'Действительно, звучит непривычно для красноармейского уха- товарищ и вдруг генерал'.
-На Кастелар.- Генерал снимает зелёную фуражку с красной звездой на тулье и встряхивает седой головой.
Водитель резко газует и мы понеслись в город к морю по асфальтированной дороге, обрамлённой золотым апельсиновым ковром. Вскоре по старинному каменному мосту перелетаем через какую-то речушку и водитель сбавляет скорость: улицы становятся уже, а количество прохожих больше. Наконец машина останавливается, не доезжая сотни метров до площади Кастелар. Дорогу перегородил грузовик.
-Жди нас здесь.- Нетерпеливо бросает Берзин водителю и выбирается из машины. Тротуар запружен красиво одетой праздно шатающейся толпой.
'Да... какой разительный контраст с Барселоной'!
-Ты посмотри сюда, Алексей,- возмущается генерал, показывая в сторону фонтана.- молодые, здоровые... здесь и сейчас из них можно две дивизии сформировать. А мы за месяц во всей Валенсии на один полк наскребли.
Великолепные жёлтого камня высокие дома обступают площадь.
'Похоже на Нью Йорк, в районе Тайм-Сквер'.
У мэрии висит большой красочный плакат-напоминание: 'Не забывайте, фронт всего в ста сорока километрах отсюда'.
К нам навстречу с подобострастной улыбкой бросается метрдотель ресторана, издали разглядев генерала в толпе, осаждающей вход.
Улыбаюсь, вспомнив суровые лица барселонских официантов и выписку из закона о запрете чаевых, висящем в каждом кафе и парикмахерской.
Отдельный кабинет нам не достаётся, его перехватывает министр сельского хозяйства с красивой дамой в бриллиантах, сопровождаемый стайкой репортёров с блокнотами и фотоаппаратами. Дверь в кабинет остаётся открытой и до нас доносятся отрывки фраз: то-то о готовящемся наступлении республиканской армии, ругают премьера...
Общий зал почти пуст, несмотря на толпу на входе из желающих попасть внутрь.
Услужливый официант наливает нам в бокалы, после консультаций с генералом, вино: ему- белое, мне- красное. На столе появляется большое блюдо с устрицами, лежащими на колотом льду. Копирую движения генерала, который начинает сноровисто расправляться с ними.
-Сегодня вечером 'старик' (премьер-министр Ларго Кабальеро) принимает посла Франции,- тихо говорит Берзин, приступая к разделке огромного розового омара.- затем у них ужин, а в девять- он идёт спать, что бы не случилось. Будить себя запрещает. Даже если в девять ноль пять падёт Мадрид, глава правительства узнает об этом только утром.
У меня на тарелке сочится прозрачным жиром говяжий шницель, по словам официанта вчера в порт прибыл пароход из Югославии с молодыми бычками. Принимаю эту информацию к сведению и начинаю терзать мясо вилкой и ножом (как выяснилось потом, вилкой для закусок и ножом для рыбы), мой желудок, впрочем, может легко переваривать конские копыта.
-Переговоры поручено организовать мне,- генерал умело щёлкает щипчиками.- так как полномочный представитель сейчас в Париже, посольских решено не привлекать. За тобой техническая часть. Сколько времени тебе потребуется чтобы подготовить аппаратуру к работе?
-Полчаса.- С сожалением смотрю на последний кусочек шницеля в тарелке.
-Это хорошо...- Берзин с удовольствием высасывает сок из громадной клешни.
С моря пахнуло влагой и теплом.
'Сладкий порто, гаванские сигары, разбухший от песет кошелёк. Как хорошо быть генералом... республиканской армии'.
Мы втроём отлично устроились в небольшом домике в глубине запущенного сада: две комнаты, в одной- аппаратура, в другой- спальня, на пятачке перед входом- грузовичок Форд. От водителя мы отказались, вместо него за баранку сядет Базаров. Тяжело, конечно, но, думаю, справимся, тем более, что я буду давать ребятам высыпаться ночью. Мне не трудно.
