Черная тропа - Конторович Александр Сергеевич (читать книги без регистрации .TXT) 📗
— Да, — кивнул Канарис, — я прочел об этом в рапорте «Немого». Положение спасло и то, что у того под рукою оказалась бутылка, которой он и оглушил стрелявшего. Действительно, стечение обстоятельств, иначе и не скажешь… Как себя ведет майор?
— Как ни странно — относительно спокойно. Как только он осознал, что находится в плену у нас, замкнулся, на вопросы отвечает односложно.
— Это профессионал, Эрвин… Если верить тому, что мы знаем про Харона, он умеет просчитывать развитие событий на несколько шагов вперед. Не обольщайтесь — сражение ещё не выиграно! Что профессор?
— Сначала он высказал своё явное неудовольствие. Когда я говорил с ним по телефону, его голос прямо-таки ядом исходил! Но, узнав, что мы захватили одного из предполагаемых сослуживцев подполковника — причем давнего, задумался. Сказал, что перезвонит мне позже.
— Значит, мой друг, у нас развязаны руки! Пока ещё он перезвонит… А мы имеем время поработать с Хароном — так не упустите же эту возможность!
Это помещение мало чем напоминало тюремную камеру — скорее уж номер в обыкновенной гостинице. Разве что мутноватые волнистые стекла наводили на мысль, что тут не всё чисто. Да полное отсутствие каких-либо мелких предметов обихода — всё больше крепкая, массивная мебель, которую не так уж и легко использовать в качестве оружия. Именно из-за её массивности. Непосредственно рядом с обитателем «номера» постоянно присутствовало двое неразговорчивых охранников. Между прочим — невооруженных, Лахузен не собирался рисковать, здраво оценивая возможные способности своего пленника. Задача охраны заключалась, в основном, в том, чтобы важный пленник не сделал бы чего-нибудь непоправимого с собой. А за дверью постоянно дежурила группа поддержки — вот эти уже были вооружены до зубов!
Впрочем, обитателя «номера» это все не слишком, похоже, и беспокоило. Промежутки между принятием пищи он использовал, в основном, для того, чтобы хорошенько выспаться. Нимало не обращая внимания на своих молчаливых спутников, он часами бессовестно дрых, развалившись на широкой кровати. Спал… так спит тигр. В спокойной расслабленной позе, развалившись на спине, разбросав в стороны могучие лапы и открыв любопытному взору беззащитное брюшко. Но только попробуйте, обманувшись его мнимым спокойствием и кажущейся беспомощностью, протянуть к нему неосторожную руку! Очень даже может статься, что более вам тянуть будет нечего… Возможно, что и некому…
Так что когда на порог комнаты ступил высокопоставленный визитер, встречать его, кроме охраны, оказалось некому — заключенный спокойно спал. Но стоило гостю сделать первые шаги, как дрогнули веки у спящего. Секунда — и он уже сидел на кровати, рассматривая визитера.
Приподнялся, поправил рубашку и застегнул ворот. Надо сказать, что его переодели в штатское взамен потрепанной при захвате формы.
— Добрый день! — поприветствовал заключенный вошедшего. — Чем обязан визиту столь серьезного гостя?
— Мы знакомы? — нахмурился тот. — Что-то не припоминаю…
— Ну как же?! Полковник Эрвин Эдлер фон Лахузен-Вивремонт — вы достаточно известный человек!
— Увы, — оценив иронию, сухо сказал вошедший, — про вас я этого сказать не могу…
— Отчего же? Мои документы у вас есть…
— И какое из ваших имен туда вписано на этот раз?
— А какое вписано, таким и называйте.
— Хорошо, — кивнул полковник, принимая правила игры. — Допустим. Итак — Гальченко. Александр Иванович. Майор Красной армии.
— Совершенно верно.
— А может быть, Александр Иванович, прекратим, как это у вас говорят, «Ваньку валять»? Вы же не армейский офицер? НКВД?
— И что это меняет?
— Многое. С обычным армейским офицером мне разговаривать не о чем. Вас ждет лагерь, где и придется ожидать конца войны…
— Ну, что поделать? — развел руками Гальченко. — Не этот номер, конечно, но и там жить можно. Пусть и не очень комфортно.
— И данная перспектива вас не очень страшит?
— Неприятно. Но… изменить что-либо пока не могу.
— Пока? Или не можете?
— Пока.
— Ценю ваше нахальство. Но, майор, положение ваше не назовешь блестящим. Как вы понимаете, отсюда вас не выпустят. Уж в лагерь-то — ни при каких обстоятельствах! Я вполне представляю себе ваши возможности и способности, поэтому шанса уйти — у вас не будет. Живым — я имею в виду.
— Полковник, а вам не кажется, что в таком случае наш разговор несколько зашел в тупик? Чтобы меня ликвидировать, совсем не обязательно было тащить за тридевять земель? Что, один выстрел там, за линией фронта, не смог бы решить эту задачу с достаточной степенью надежности? Мог — но он не прозвучал. Для чего-то вы привезли меня сюда. Против моего желания, не спорю, но — привезли. Значит, зачем-то вам это было нужно. Я весьма неплохо осведомлён о том, кто вы и какую должность занимаете. Понимаю, что у руководителя такого ранга нет времени заниматься каждым пленным. Однако — вы здесь. Вывод? Я зачем-то вам нужен, иначе бы мною занимался обычный офицер.
— Кофе, майор?
— Не откажусь. Давно не пробовал хорошего кофе.
Полковник посмотрел на одного из охранников. Тот, не говоря ни слова, поднялся и исчез за дверью.
— Не надоедают они вам?
— Нет, вполне вежливые ребята. Вот только сопровождают меня повсюду — даже в туалет.
— Увы, Александр Иванович, но таковы правила внутреннего распорядка… Но давайте перейдём к столу. Вот уже и официант подошел…
В открытую дверь бесшумно просочился охранник, сопровождавший нового человека. Тот также молча расставил на столе чашки, кофейник. Снял с сервировочного столика вазочки со сладостями и тарелку с бутербродами.
— У вас скоро завтрак, вот я и распорядился насчет бутербродов.
— Благодарю вас, полковник.
— А ведь вы не простой майор, Александр Иванович… у вас нет пиетета по отношению к старшему по званию. ГУГБ?
— А если и так?
— Угу… это многое объясняет…
Гальченко молча пожал плечами, наливая себе в чашку кофе.
Лахузен кивнул.
— Думаю, что не ошибусь, называя ещё одно ваше имя… Харон?
Майор допил кофе и поставил чашку на стол.
— Вот уж не предполагал, полковник, что вы такой знаток древнегреческой мифологии.
— В какой-то мере… Итак?
— Что вас интересует?
Лахузен поднялся и подошел к окну. Пару минут он постоял около него, словно стараясь разглядеть что-то за мутными стеклами.
— Мы ведь с вами серьезно говорим, герр Харон?
— Я так похож на шутника, полковник?
— Не похож. Но вы ведь достаточно хорошо должны отдавать отчет в своих словах. Не думаю, что вам не понятно то, что обратной дороги у вас уже больше нет. Если даже предположить, что вы каким-то неведомым образом сумеете вернуться к своему прежнему руководству, то триумфального возвращения ожидать не приходится. Место начальника оперативной части где-нибудь в отдаленном лагере покажется вам подарком судьбы. Естественно, что в подобном случае мы приложим все старания для того, чтобы максимально компрометирующая вас информация попала в руки советской контрразведки. Никто из нас не может рисковать в столь серьезном деле. Поверьте, это не оттого, что к вам испытывают какую-то неприязнь, напротив — я высоко ценю вас как грамотного специалиста и уважаю как противника. Просто в данной ситуации мы обязаны предусмотреть все возможные случайности. И исключить их — абсолютно любой ценой. Слишком высоки ставки, майор. Никто из нас не имеет права быть сентиментальным в столь серьезном вопросе. Надеюсь, вы это понимаете.
— Откровенность за откровенность, полковник. Полагаю, что никто в вашем руководстве не считает меня человеком, способным предать свою страну? Которой, между прочим, я служу более тридцати лет! Сделай кто-нибудь вам аналогичное предложение, не сомневаюсь, что реакция последовала бы незамедлительно — и была бы весьма резкой. Я надел погоны не потому, что рассчитываю сделать таким путем успешную карьеру или заработать небольшое состояние. Что же до древности и знатности рода, так это у меня есть с рождения. Это касается и состояния — я давно уже ни в чем не нуждаюсь, и мне нет необходимости наниматься шофером в такси, чтобы свести концы с концами.
