Аврора (СИ) - Соловьев Михаил (книги без регистрации TXT) 📗
— Лекарства, какие? — повернулся в дверях сыщик.
— Да нет, — засмеялась девушка, — Сейчас я водички вам сделаю…
— Водички? — удивился Зубатов. Арина же тем временем выбралась из-за стола и проскочила мимо него на кухню.
— Вот, — вернулась она со стаканом, — Пейте.
— Что там? — глянул его на свет сыщик.
— Пейте да не говорите ничего, а то снова намаливать придется, — шепнула служанка. — Это просто вода.
— Ладно, — выпил разом сыщик, — Я хоть и не верю, но посмотрим, — зевнул он, — Ложиться пойду.
Беспокойство после объяснения служанки не ушло. Оно лишь обрело форму и запряталось где-то в укромном уголке сознания, почти не напоминая о своем присутствии.
— Послушай, Арина, — как улеглись в постели, спросила Ирэн, — А что ты еще можешь делать без подготовки? Ну, вроде когда женщину с мужчиной в «Аврору» загоняла?
— Разное, — после паузы ответила та, — Могу глаза отвести, так что никто ни меня, ни вас не увидит. Могу запутать человека, где он и кто он. Будет пузыри сидеть-пускать, словно дитё малое, да много еще чего.
— А волосы нужно расплетать?
— Мне если волосы в нужный момент расплести, можно и жизни лишиться. Ей что там живёт, — ткнула она пальцем себя в грудь, — человеческое понимание ни к чему, и люди для нее что цыплята. Мою маму, когда деревенские убивать пытались, она им такое устроила, — откровенничала Арина. — На суде никак понять не могли, как пять домов разом огнем занялись.
— А судили за что?
— Она когда косу распустила и первых двух мужиков, которые на двор первыми ворвались, друг о дружку так хватанула, что дух из них вон! Потом по земле пальцем повела, а та и треснула в овраг двухметровый — мамка на одной стороне осталась, а толпа на другой. Те за каменья, но кто бросал в нее, у тех избы в секунду огнем занялися. Давай тушить бежать, но сгорели так быстро, будто нечеловеческий огонь какой был, так уж изнутри полыхало.
— И что по суду?
— Ей каторга за убийство, но она дожидаться не стала. Каторжным же волосы стригут, а нам это как без рук-без ног жить. Отпустила себя мама. У нас, когда близкие сами уходят, силы в родне всегда у кого-то прибывает. Я утром встаю, раз и чую — нет её уже, а у меня будто искры из рук летят.
— Слушай, — приподнялась на постели Ирэн, — нам тут одна заваруха предстоит, — Я хочу, чтобы ты поучаствовала, прикрыть нас, ежели что.
— Да я-то, пожалуйста, — шепнула с дивана девушка, — Что только Зубатов скажет?
— А не его ума это дело! Тебе, чтобы глаза отвести, сколько времени нужно?
— А нисколько. Раз и пропали, раз и явились, нам только с вами нужно будет за мой платок руками взяться, но это же запросто?
— Ясно, — повернулась на бок Ирэн, — Давай спать, а то Сергей-то Васильевич после твоей водички уже десятый сон, пожалуй, смотрит.
Действительно, из-за стенки доносился крепкий храп сыщика.
Утренние звуки города выхватили Ирэн из цепких объятий темной ямы без снов.
«Где это я?» — пыталась сообразить девушка, а перед глазами еще вращалась жирная чернота с полным отсутствием мыслей, слов или видений.
Брякнула за дверью посуда.
«Арина на ногах уже?» — уловила знакомый звук Ирэн, а что колокольного звона-то нет? И только тут девушка вспомнила и про двое суток в поезде, и про вечерние разговоры. — Интересно, а что Зубатов?» — задумалась она, и в этот момент в комнату заглянула служанка.
— Сергея Васильевича поднимаем? — деловито спросила она, — А то он после водицы моей никак храпеть не перестанет. Люди придут, а он в исподнем ещё, — смеялась служанка.
— А сколько времени? — невольно попалась на её деловой тон Ирэн.
— Девятый час, — улыбалась та, — Эх, и выспалась я, здесь умоемся?
Вымылись, прибрались, и Арина растолкала сыщика.
— Чем опоила-то, ведьма? — плескался тот под струей воды из кувшина, заботливо удерживаемого крепкими руками девушки. — Лет пять так крепко не спал.
— Намолила водички, всего делов-то, — смеялась та, — Вы и сами так сможете.
— Да я в и Бога-то не очень верю, — принял накрахмаленное полотенце Зубатов.
— Ничего, — смеялась служанка, — Зато он в вас верит! С гимназии, наверное, Отче наш-то помните?
— Ну…
— Стаканчик в руки возьмете и вслух в полной тиши прочитайте. Потом уж просите что надо: спать или сил побольше получить, да пейте. У нас у каждого на это умение есть. Ведь не просто так писание-то людям давали.
— И что меняется-то с молитвой? — упрямился сыщик, но потом задумался — Может, потому и над едой раньше беспрекословно читали?
— Правильно понимаете, — вылила таз в помойное ведро Арина, — И как помолились — кушайте молча, иначе неосторожным словом все поломаете запросто.
— Ладно, думать про это буду, — вытащил блокнот сыщик и что-то там отметил, — Повезло вам со служанкой, Ироида Семеновна, — вошел он в комнату и прикрыл дверь, — Шустрая да знающая. Получается мы, что знали, в цивилизации этой растратили, а как у вас там с этим?
— А никто ни во что сильно ине верит, хотя в храмы и ходят, но тут вы правы, Сергей Васильевич. Ненужная суета многое убить может, а цивилизация, она только суету и дает. В вашем времени спокойней.
— Ой ли? — уселся за стол сыщик, — Хотя рассуждения в сторону. Арина! — Громко крикнул он, — Черный ход открой!
— Сейчас, — отозвалась служанка, — Чуток погодите.
— Что мы имеем, Ироида Семеновна? Фотографии Дулебова у нас нет. Как опознавать-то его будем?
— Это не проблема, — ответила Ирэн и положила на стол ксерокопию фотографии убийцы Богдановича и самого Уфимского Генерал-губернатора, вырванные из реферата.
— Как? — Опешил сыщик, — Откуда?
— Каждый имеет собственные секреты, Сергей Васильевич, — напомнила девушка ему разговор, что состоялся в поезде, — Что за сыщик без секретов?
— Ага, — глянул на нее тот, и взгляд его принял осмысленное выражение, — Но Антоновский же сказал, закрылся переход?
— Сергей Васильевич, — твердо сказала девушка, — Не ходите кругами, все равно не скажу, а вот вам и еще знакомец, — положила она на стол фотографию Евно Азефа из той же курсовой.
— Ну, тогда мы на коне, — сжал руку девушки Зубатов, — Теперь нам только уфимцы и в помощь.
Позавтракали.
Гостей ждали долго, молча, но их все не было.
Арина, чувствуя общее напряжение, с вопросами и предложениями не лезла.
Сыщик убивал время тем, что перерисовал фотографию Азефа на чистый лист бумаги и возился теперь с образом Дулебова. Получалось очень здорово.
«Не хуже, чем уличный художник в наше время, — рассматривала его работу девушка, — Надо же, как ловко выводит…»
Из-под остро отточенного карандаша сыщика на бумаге проявлялась уже пятая копия будущего убийцы.
— Не увлекались? — прервал почти трехчасовое молчание сыщик, — Меня, когда маман приучала, я сильно сопротивлялся, а потом затянуло. Полезная штучка. Филёрам нашим раздадим. Вот в ваше время как вы со снимками работаете? Перефотографируете?
— Да нет, на ксероксе, — улыбнулась девушка. Сказала и пожалела. Сыщик вцепился в нее мертвой хваткой и отвязался лишь когда понял, что все равно не разберется.
— Листок вставляешь, — ворчал он, — И с другой стороны копия выходит. Неудивительно, что у вас искусство рисования не в чести.
Неожиданно в двери заглянула Арина.
— Идут, — шепнула она, — Шаги по лестнице.
— Хорошо, — убрал рисунки с фотографиями под скатерку сыщик и сунул после руку в карман сюртука, — Теперь надо, чтобы это были друзья.
«У него там пистолет», — поняла Ирэн и тронула браунинг на ноге.
Движение от мужчины не укрылось, и он ободряюще кивнул. Мол, все в порядке, а теперь внимательней.
Стук в двери.
— Алексей Семенович? — крикнул Зубатов, — Заходи.
Створки открылись, и на пороге предстал мужчина, напоминающий сельского учителя.
— Заждались? — низким хриплым голосом проговорил он.
