Новый старый 1978-й. Книга шестая (СИ) - Храмцов Андрей (читать книгу онлайн бесплатно без .txt) 📗
— Понятно. Типографию, небось, во Франции будешь закупать из тех денег, что по контракту получишь?
— Да, я об этом и хотел вас попросить. Мне в понедельник деньги придут, их же надо будет через год возвращать. Не всё же с концертной деятельности наши расходы покрывать. Нужно и другие направления развивать. Нас в стране знают и еженедельная газета о советских музыкальных достижениях будет раскупаться на ура.
— Дело хорошее. Ладно, можешь во Франции от имени своего Центра подписать контракт на поставку типографского оборудования, но чтобы французы под ключ всё сделали и расходные материалы регулярно поставляли. По поводу гарантийного и последующего обслуживания обязательно договорись. Справишься? Если будут вопросы, то обратись в наше торгпредство. Я их предупрежу.
— Большое спасибо. От помощи не откажусь.
Тут вышел из дома один из помощников Брежнева и пригласил Суслова к Леониду Ильичу. Когда Михаил Андреевич ушёл, Андропов меня спросил:
— Ты в своей записке написал, что я стану Генеральным секретарем после Брежнева. А как же Суслов?
— Он умрет в январе 1982 года и вас изберут на должность секретаря ЦК КПСС. Тогда вы и станете вторым лицом в государстве и преемником Брежнева.
— Теперь понятно. Ещё в той записке не были указана дата моей смерти. Почему?
— Я вам уже говорил, что если вы не будете сидеть на холодных камнях и жена Щелокова в вас не будет стрелять, после того, как вы разберётесь с её мужем, то проживёте дольше, чем вы могли бы прожить.
— Понятно, не хочешь пугать. Ну и ладно. По Горбачёву я смогу открыто работать только после того, как стану главой государства. Что ещё важного ты можешь мне сказать?
— Ни в коем случае не вводите наши войска в Афганистан. Американцы станут помогать моджахедам и мы надолго завязнем в этой войне. Мы потеряем более 15.000 наших солдат и ничего не решим, будет только хуже. Американцы и ещё более 60 стран объявят из-за этого бойкот нашей Олимпиады. Вы же этого не хотите допустить?
— Вот это да. За такую ценнейшую информацию тебе надо ещё одну Звезду давать. Этот вопрос мы только начали обсуждать и такие последствия даже не могли предположить.
— Не надо мне больше Звёзд, итак достаточно. Лишнее внимание ко мне только привлечём. Именно американцы будут делать всё возможное, чтобы мы влезли в этот конфликт.
— Афганские товарищи неоднократно обращались к нам за помощью и мы им всё время отказывали и в будущем не планируем их поддержать.
— В Герате в марте следующего года вспыхнет восстание при поддержке американцев и наша страна ввяжется в этот конфликт.
— Тебя даже страшно отпускать куда-либо с такими сведениями.
— Юрий Владимирович, мы же с вами договорились, что я работаю на вас и вы даёте мне возможность спокойно заниматься моей музыкальной деятельностью.
— Да это я так, не в упрёк. Просто твоя информация и раньше была бесценна, а сейчас мы спасём тысячи наших солдат и Олимпиада пройдёт без бойкота. Я слышал французы готовы прислать за тобой самолёт?
— Да, мы говорили об этом. Они хотят, чтобы мы выступили вечером в понедельник, через несколько часов после нашего прилёта. Видимо, заранее готовились. Значит уже сегодня, если не вчера после нашего разговора, они стали клеить афиши и продавать билеты.
— Они умеют делать бизнес, поэтому всё просчитали и, в любом случае, останутся в прибыли. Хорошо, лети завтра в Париж и очаровывай французскую публику. О результатах завтрашних переговоров мне доложит Ситников. Только не забудь, что девятнадцатого у тебя памятник и концерт в нашем клубе.
— Спасибо. Я о девятнадцатом помню и обязательно и там, и там буду.
Тут вернулся Михаил Андреевич и сказал, что Леонид Ильич хочет переговорить с Юрием Владимировичем.
— А ты пока сиди, — сказал Суслов, обращаясь ко мне. — Ты следующий.
Юрий Владимирович поднялся и отправился в дом.
— Я Леониду Ильичу всё рассказал о твоих гастролях и планах. Он тебя поддерживает, ты это цени. Значит, следующий музыкальный проект ждать в июне?
— Да, Михаил Андреевич, — ответил я, поняв, что он доволен моей работой. — К середине июня будет готово женское песенное трио. Я их буду для Западного слушателя делать. Предварительное название для этой группы «Серебро». Большинство песен будет у них на английском. Английскую публику я знаю, поэтому верю в успех.
— Хорошо. Когда прилетишь в пятницу, подъезжай днём ко мне. Расскажешь о гастролях. Постарайся не попасть ни в какие неприятности.
— Постараюсь. Только я их не ищу, они сами меня находят.
Суслов улыбнулся и попрощался со мной. Ну вот, два моих начальника меня, можно сказать, благословили. Сейчас от самого главного ЦУ получу и можно считать, что не зря на охоту съездил. Охота получилась специфическая, но удачная. Главное, что получил разрешение и выбил деньги на типографию. Правда, в процентах с гастролей я получу меньше, так как они мне пойдут не с двух миллионов, а, я думаю, с полутора миллионов, но типография дело очень нужное. Первый отдел у меня есть и работы ему прибавится. Значит, придётся набирать дополнительные комитетовские кадры.
Так, вышел Андропов и позвал меня. Мы с ним тоже попрощались до пятницы и я направился в сопровождении охранника ко входу. За дверью пришлось сдать свой «макар», с которым я, почти, не расставался. Вот только вчера его не брал на приём к французам, ну и на сцену я с ним не выходу. Оставляю его в сумке под охраной Маши или димкиных ребят. Маша и Наташа его у меня видели. Я его снимал, когда в постели с ними кувыркался. Только в последний раз, когда с Наташей на столе сексом занимались, я его не снял. Некогда было да и не мешал он мне.
Комната, в которую я вошёл, напоминала больничную палату. Медицинские приборы, капельница, врач и медсестра. Врач был мне не знаком, значит, Чазов уже уехал. И сестру я не знал. Фотографии Нины Коровяковой, которую будут потом называть «роковой медсестрой Брежнева», я видел ещё в прошлой жизни в интернете. Но её убрали от Леонида Ильича ещё два года назад и заменили на другую. Поэтому из присутствующих здесь медицинских работников я никого не знал. По жесту рукой, сделанному Генсеком, они направились к двери и врач, проходя мимо меня, сказал, что у меня есть только две минуты.
— Здравствуйте, Леонид Ильич, — поздоровался я с Брежневым.
— Привет, Андрей, — тихо проговорил он в ответ. — Не сходили мы с тобой сегодня на лося.
— Следующий раз обязательно сходим. Спасибо за дачу, очень нам со Светланой она понравилась.
— Это хорошо. Андропов мне говорил, что ты можешь что-то видеть в будущем, да и ты недавно подтвердил, что это так.
— Да, Леонид Ильич. Максимум на год. Раньше меньше было, а сейчас могу увидеть на более отдаленный срок.
— Что-то я расхворался. Не знаешь, в этом году жить-то буду?
— Сто процентов будете. Эта хворь скоро пройдёт. Видел вас на предстоящем ноябрьском параде бодрым. Я в этом плане никогда не ошибаюсь.
— Спасибо, порадовал. Значит, точно на параде буду?
— Абсолютно. Через дней пять всё пройдёт и тогда вспомните, что я вам по этому поводу говорил.
— Я тебе верю. Ты нас девятого всех спас и сейчас я на тебя надеюсь. Ладно, лети во Францию, а там, раз ты говоришь, уже сам встану. Как прилетишь, позвони. Тебя сразу соединят. Ну всё, иди. Устал я что-то. Но ты меня успокоил.
Я направился к двери и позвал врачей. Они были рядом и сразу вошли вслед за мной. Брежневу ещё четыре года жить, так что это его нынешнее состояние пройдёт. Он, правда, раньше, мог и два месяца болеть, когда с ним была предыдущая медсестра. После того, как её уволили, то прекратили давать Леониду Ильичу пентобарбитал, от которого у него развилась зависимость. Значит я, возможно, и не ошибся в сроках. Но то, что ему станет лучше через пару-тройку дней, это точно. А тем более, он поверил в то, что я ему говорил. А это немаловажно для его состояния. Вера в своё выздоровление увеличивает шансы на успех на пятьдесят процентов.
