Против князя Владимира. Дилогия (СИ) - Ли Владимир (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Варяжко поискал знакомых, заметил среди группы стоящих чуть в стороне важных людей - по-видимому, старших над ополчением, купца Горана. С тех пор, как юношу назначили командиром особой дружины, они почти не общались между собой. Недовольство горожан княжеской властью передалось и на него и его воев, так что дружба между ними разладилась. Последнее, с чем имели общее дело - продажа Варяжко весной своей доли в аттракционе, он полностью перешел в ведение Горана. Не сказать, что купец чурался его - встречи не избегал, вел разговоры, но без прежней душевности, как по обязанности за прошлое добро.
Подошел к купцу и негромко сказал: - Горан, есть дело к тебе. Выслушаешь меня?
Тот не стал отходить от других вожаков, обративших взор на бывшего гридня, ответил не очень приветливо: - Что надо, Варяжко? Говори прямо, при всех.
- Хочу попроситься к вам в вои. Коль складывается так, что идет к брани с княжеским войском, то решил встать за вас.
- Как, ты пойдешь против князя? Воевать со своей дружиной? - Горан от изумления даже взмахнул руками, глаза его округлились, после замер в ожидании ответа.
- Да, Горан, пойду, если понадобится. Вышел я из дружины - не хочу служить князю в том неправедном деле, что учинил он против вас. Оставаться в стороне, когда городу грозит беда, не стану. Возьми, пригожусь - увидишь сам.
- Удивительные слова молвишь, Варяжко. Ты ведь как верный пес служил ему до сих пор, хватал тех, кто поднимал голос против князя и его указов. А сейчас вдруг переметнулся к нам. Не обессудь, но не верю я тебе.
- Что же, настаивать не смею. Но, знай, Горан, когда Ярополк подступит к городу с войском - а он обязательно придет, причем скоро, - я выйду на стену, не прося чьего-либо согласия, и приму бой. Отсиживаться за чужими спинами не буду.
У Варяжко от обиды даже задрожал голос, хотя понимал, что неверие купца имеет все основания. Переубеждать того не пытался - словами ничего не добьешься, только делом. Уже собрался уйти, когда его остановил другой вожак, тоже из купцов, только гораздо старше Горана:
- Погоди, парень, не горячись. И, ты, Горан, тоже. Понятно, что веры княжьему прислужнику, пусть и бывшему, нет, но и отвергать помощь, если она без злого умысла, не следует. Вот что, Варяжко, пойдешь в мою сотню. Поставлю тебя десятником - все же ты воин обученный, не чета воям из торгового люда. Согласен?
Велимудр, так звали купца, принявшего Варяжко в свой отряд, представил его воям, познакомил с десятком. Кто-то из них узнал бывшего княжеского гридня, посмотрел озадаченно на своего вожака, но ни слова против не проронил - по-видимому, тот пользовался несомненным влиянием среди своих людей. Разве что юноша видел обращенные на него косые взгляды, но особой вражды от новых соратников не заметил. Стоял со всеми час-другой, томился в доспехах под жарким июньским солнцем, когда из раскрывшихся ворот вышло войско наместника - впереди дружинники, чуть позади пришедшие с ними вои. Новгородское ополчение дрогнуло, стоящие впереди отступили, после, упершись в плотный строй, замерли, держа оружие в руках.
Развернувшись по ширине площади, дружина встала. Между нею и ополчением оставалось два десятка метров, противники приготовились к бою. Казалось, что хватило бы малейшей искры, чтобы началась жаркая сеча. Хотя новгородцев оказалось вдвое больше княжеского войска, но три сотни обученных воинов - едва ли не половина всей дружины Ярополка, стоили многого и исход сражения был далеко неясен. Сквозь расступившийся строй выехал на вороном коне наместник и крикнул на всю площадь:
- Бунтовать вздумали, пойти против княжеской воли! А ну ка прочь, если жизнь дорога!
От новгородцев вышел вперед крепкий седобородый муж, также громко крикнул в ответ:
- Боярин, не воевать мы хотим и не бунтовать. Отмени указ о подымной подати, тогда и уйдем с миром. Не было у нас с князем уговора, чтобы вводить новые поборы. Еще Святославом Игоревичем установлена дань, мы платим ее исправно.
- Никакого уговора теперь не будет. Ярополк Святославич велел наложить подать, тому и быть! Пойдете против - кровью зальем город, пострадают и малые и старые. Сейчас велю дружине перебить всех, если не уйдете сами!
Старейшина города - Варяжко узнал того в выступившем муже, - вздел руки к небу и прокричал:
- Взываю к богам - пусть судят нас. В честной схватке воинов - от тебя, боярин, и от народа новгородского. Кто возьмет верх - того правда. Пойдешь ли ты на суд божий?
По выражению самоуверенности на лице наместника, сменившей на время прежнюю злость после этих слов новгородского старейшины, было понятно - он не сомневался в победе своего воина. Да и, наверное, решил потешить себя и свое войско избиением новгородского неумехи - принял вызов:
- Да будет так, кто победит - того правда. Если твой воин - будет по вашему, мой - тогда уходите вы. Клянусь в том Перуном!
Много времени на выбор своего бойца наместник не терял - через минуту из строя дружины вперед вышел богатырь, вооруженный палицей и мечом. У новгородцев же произошла заминка - шло время, а добровольца на зов старейшины не было. Он не выдержал, сам назвал кого-то, после вперед как-то нерешительно вышел дюжий мужик, похоже из молотобойцев. От всего его мощного тела веяло огромной силой, сквозь рукава рубахи проступали буграми мышцы, а в руках внушительная палица смотрелась перышком. По-видимому, среди новгородцев он слыл первым силачом - среди воев раздались дружные крики: - Градислав, не подведи, побей ворога!
По растерянному виду, натянутой на лице жалкой улыбке новгородского бойца Варяжко понял - тот вовсе не уверен в своей победе, а умирать для потехи других не хотел. Только послушание старейшине, да и стыд от позора, если бы надумал отказаться, заставили его выйти на безнадежную схватку. В какой-то момент в душе у юноши поднялась волна сочувствия к нему и возникшего воинского азарта, как в том бою с разбойниками на Ловати. Он отдался ей и крикнул во весь голос: - Люди новгородские, позвольте мне сразиться за вас!
Застыла тишина - как среди новгородцев, так и в стане противника. Люди озирались, ища глазами отчаянного храбреца, решившегося на безрассудный подвиг. Варяжко поднял руку, привлекая внимание старейшины к себе. Тот подошел ближе, какое-то время всматривался, как будто оценивая его. В глазах старого мужа юноша видел удивление и искру надежды, после тень разочарования. Понимал, от чего - его довольно крепкое, но еще по-юношески стройное тело все же не впечатляло, особенно в сравнении с могучими богатырями, стоящими на ристалище. После некоторого сомнения старейшина обратился к Велимудру, стоящему чуть впереди своей сотни: - Твой этот удалец?
Тот отозвался: - Мой, Росслав. Зовут Варяжко. Прежде служил в княжеской дружине, ушел из нее, сегодня примкнул ко мне.
- От чего же ты ушел из дружины? - повернувшись к юноше, продолжил расспрос старейшина.
- Не хочу воевать с Новгородом, старейший. Неправда за князем, против моего разума и чести.
- Ты готов сразиться до смерти с теми, с кем хлеб-соль делил? - в голосе Росслава недоумение перемежалось с осуждением.
- Да, старейший. Зла у меня нет, но если они пойдут за кривду, встану против.
- А как ты, Велимудр, полагаешь, достоин ли этот юноша защищать правду Новгорода? - вновь заговорил с командиром ополчения старейшина: - Будем его выставлять на суд божий?
- Против не скажу, Росслав. В брани его не видел, сможет одолеть ворога - не знаю. Но коль сам просится, то можно и пойти на то. Да и иного нам не остается - Градислав не шибко гож. В кулачной схватке он первый, а с оружием против лучшего воина дружины вряд ли.
- Быть посему, может быть - это боги направили к нам воя, пусть из чужих, - переборов оставшиеся сомнения, принял нелегкое решение старейшина и сказал Варяжко: - Иди, да не оставит тебя Перун без своей милости.
