Русская фантастика – 2016 (сборник) - Колесник Светлана (читать книги без регистрации txt) 📗
Показалось.
Он спускается двумя уровнями ниже, мимо столовой с постоянными очередями, мимо детского отсека, за стеной которого гроздьями висят пуэллы. Жидкость в них желтоватая и мутная от выделений. Младенцы крепко спят, смежив выпуклые веки. Макс заранее их жалеет: бледных, толстокожих, с хрупкими костями. Созданных для того, чтобы родиться и умереть в консервной банке с видом на желто-голубую мертвую планету.
Один такой – уже взрослый образец – ловит Макса в коридоре. Койпер, так его зовут. Похожий на белый пельмень, Койпер вжимает пельменными пальцами кнопку на подлокотнике, и кресло, что тащит его тело, опускается на пол.
– Навигационная система в порядке, а данные о полетах стерты полностью. – Он хмуро протягивает карту памяти. Его губы под жиденькой светлой бородой кривятся. – Признавайся, сам намудрил? Я ж тебя просил не чинить самому. Обнаружил неисправность – не трогай, сообщи на базе.
Макс рассеянно кивает и провожает взглядом работников службы обеспечения в одинаковых синих костюмах. Следом тарахтит тележкой робот-уборщик; вытягивает из недр своего безголового тела тонкую лапу и ведет губкой по стеклу иллюминатора. За мокрой полосой чернеет космос. Бездонный, неприветливый. Где-то там, за скоплением пыли, их ждет новый, пригодный для эксплуатации и уничтожения мир.
Макс не хочет туда. Его отталкивает сама мысль о переселении.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – окликает его Койпер. Смотрит пристально, снизу вверх. Его глаза кажутся влажными пуэллами с синей икринкой в центре.
– Забудь, – Макс выхватывает карту из пухлой руки. Наверное, слишком грубо; бедняга Койпер не виноват, и правила устанавливал не он. Но Макс слишком торопится к погрузочному отсеку.
Его ждет жена.
Сухая Земля призывно желтеет за лобовым стеклом. По ее поверхности кружат пыльные спирали, на полюсах виднеются голубые завитки древних океанов. Черствая горелая корка, под ней – радиация и вода, как ядовитое ядро под скорлупой. Странное место, пустое. Сотни лет и пыльных бурь стерли последние воспоминания о бетоне и стекле мегалополисов. Остались лишь пески и несколько баз, разбросанных по Индо-Африке.
Челнок вздрагивает и начинает движение – расстыковка завершена. Макс запускает расчет по траекториям спуска. Торопливо бегут цифры в столбцах координат. Корабль ускоряется, входит в плазму, кипит обшивкой и стучит содержимым грузового отсека.
Выход проходит удачно, и Макс включает тормозные двигатели. Снимает шлем, ерошит волосы и щурится под обжигающим красноватым солнцем. На тело накатывает обычная после перегрузки усталость.
– Код двести тридцать три, – говорит он, нажав кнопку связи.
«Подтверждаю, – с задержкой отвечает генерированный голос. Как всегда хрипит – то ли проблемы с сигналом, то ли где-то далеко, в своем закутке орбитальной станции простуженно хрипит сам Койпер. – Как погода?»
– Полный штиль, – Макс косится на трехмерное изображение рельефа, что дрожит над приборной панелью. – Лучше не бывает.
«Тогда чего голос такой? Депрессия? – Койпер хохочет с дребезжащим металлическим призвуком. Он явно хочет извиниться, но не знает как. – Вернешься – отправлю на диагностику. Так почистят – будешь даже информпанели улыбаться».
Макс криво усмехается, пропуская болтовню с орбиты мимо ушей. Земля под челноком притягивает его взгляд, и он невольно ищет нужную складку в породе. Сверху зеленоватые хребты похожи как близнецы; змеятся в радиоактивной тишине. Но Макс упрямо всматривается в их рисунок.
И бьет пальцами по экрану управления. Вместо того чтобы направиться к солнечным батареям базы и строительным вышкам «Ноя-4», челнок идет на снижение. Связь с орбитой хрипит и обрывается. Макс отключает приборы связи совсем и вводит сохраненные координаты. Переводит челнок в ручной режим и погружает пальцы в сенсорное блюдце.
Корабль мелко дрожит. Турбины подвывают, за креслом тихо стучат контейнеры с едой для базы. Пот сползает Максу на глаза, скапливается под силиконовым уплотнителем на переносице. Пальцы, наоборот, морозит в голубоватом сенсорном желе.
Макс сам до конца не понимает, что собирается искать в той пещере. Может, ну ее к черту, думает он. Но ставит челнок на крыло и влетает в ущелье прежде, чем успевает что-либо решить. Рев двигателей становится глуше. За ним звенят голоса. Слышны отрывки фраз, кто-то надсадно кашляет на фоне, кто-то что-то спрашивает, все громче и настойчивей… Макс выдергивает пальцы из блюдца и с криком зажимает уши. Челнок заносит, крыло скребет по камням, за лобовым стеклом мелькают скалы, мох, обломки стальных балок…
Падение завершается быстро.
Что-то громко хрустит, мир переворачивается. Желтый камень, лазурь неба, снова желтый песчаник, и все замирает. Ремни больно давят на грудь, впиваются в шею над жестким воротом костюма. У лица всполошенно мигают индикаторы. Плохо, кричат они, все чертовски плохо, брат. Корабль разбит, системы полетели, бак течет.
Паршиво, конечно. Но Макс еще жив. Целостность кабины не нарушена.
Он выдыхает, с трудом отстегивает ремни и падает носом в приборную панель. Натягивает перчатки; ищет шлем, разгребая осколки, инструменты и выпавшие из аварийного отделения пакеты с медикаментами. Что-то противно пищит, и все перед глазами плывет, как огни далеких звезд.
Паршиво, брат, говорит он себе.
Снаружи дымится гора контейнеров. Много их выпало из грузового отсека; некоторые разбились, вывалили разноцветные кишки содержимого. Будто радуга на камнях: томатный сок, зеленая паста горошка, смерзшиеся пласты рыбного филе. Все заражено и непригодно к употреблению, недельный запас одной базы. Вход в пещеру темнеет неподалеку. Засасывает свет, словно жадный рот; за ним глухо поблескивает голубое молоко озера.
Макс шагает под своды.
Мрак съедает его.
Внутри царит все та же тишина. Вода капает с известняковых наростов на потолке. Камушки трещат под ботинками. Свистит залетающий ветер, и в нем снова слышен шепот голосов. Шепот ее голоса.
– Лу?
Макс обводит взглядом кромку берега с синими наносами на песке, идет вдоль воды. Никого. Ничего. Лишь светящиеся сопли грибов колышутся над головой. Раз – и они синхронно прячутся, втягиваются в потолок. Макс упирает кулаки в бока, щурится в сумрак на дальнем конце пещеры.
Всплеск заставляет его обернуться.
Озерная вода поднимается, обретает знакомые изгибы. Узкая талия, крепкие бедра, волосы, что касаются плеч завитками – все как жидкий нефрит. На прозрачном лице Лу улыбка, и Макс роняет ослабевшие руки. Чувствует, как по ребрам взбирается старое горе.
Он не может снова остаться один. Нет, никак не может.
Часто дыша, он отстегивает перчатки, одну за другой бросает их в сторону. Щелкает клапанами шлема. Сухая искусственная прохлада сменяется влажным холодом, легкая кислинка оседает на языке.
– Лу, – повторяет Макс. Шагает навстречу, когда Лу приближается, подставляет лицо под ее ладони. Тонкие мокрые пальцы обжигают, как мороз. Макс заглядывает в ее глаза – целые, без имплантатов. Целует ее губы. Тяжелая вода ползет по его щекам, затекает в ноздри. Что-то щекочет горло и грудь изнутри, и Макс беспомощно запрокидывает голову.
На потолке пещеры дышит голубая паутина спор. Паршиво, брат, мерцает она.
Он теряет сознание и падает, разбивая затылок о камни.
«Очнись», – велит голос, мужской и строгий. Макс предпочел бы услышать Лу, но тут какой-то баритон. Видимо, Лу занята.
Он открывает глаза и щурится от солнечных лучей, что играют у выхода из пещеры. Подсознательно ждет приветствия информпанели, но слышит только ветер и собственное дыхание. Голова легкая, мир вокруг чист и ярок, словно перед пробуждением Макса его хорошенько помыли. Между пальцев струится холодный песок, в щеку впиваются камушки. Тяжелый от влаги воздух пахнет солью.
Макс поворачивает голову, смотрит на озерную гладь. Лу не видно. На глубине плавают серебристые стайки мальков, свет преломляется на их чешуе. Они сбиваются теснее, синхронно поворачивают. «Вставай», – образовывают ровные буквы, и Макс резко отворачивается, таращит глаза в потолок пещеры.
