Забирая жизни. Трилогия (СИ) - Бец Вячеслав (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Выбрав купальник, она достала также лёгкий шёлковый халат и огромное полотенце, а внизу нашла домашние тапочки. Одевшись и вооружившись полотенцем, взглянула на себя в зеркало и ощутила некое волнение. Размышляя о природе этого волнения, Аня поправила волосы и шагнула к двери.
Марк ждал её, тоже готовый к купанию, и окинул беглым взглядом, а затем провёл по лестнице вниз, где в цоколе находился довольно большой бассейн, освещённый приглушенным светом настенных светильников и слабыми лампами в самом бассейне. Быстро сбросив всё лишнее, он сразу же прыгнул в воду и поплыл, но недалеко. Остановившись, он обернулся и стал наблюдать, как будет входить в воду его спутница.
«Оценка», – хмыкнула про себя Аня, но его она совсем не стеснялась. Да и с такими внешними данными, как у неё, ей вообще некого было стесняться. Сбросив халат и продемонстрировав ему своё роскошное тело, Аня шагнула к спускающимся под воду ступенькам, осторожно попробовала воду ножкой и, коротко, но радостно засмеявшись, быстро погрузилась и поплыла к нему. Марк всё это время наблюдал за ней с загадочным выражением на лице.
Перспектива того, что он может начать действовать не совсем по‑джентельменски Аню совсем не радовала и даже вызывала некоторые опасения, но она приняла этот риск, потому что, во‑первых, хотела верить в его порядочность, а во‑вторых, таким образом могла ещё раз испытать его. Но, несмотря на такие ожидания Ани, во время купания Марк вёл себя, как обычно, и это только добавило ему очков.
Далее шёл ужин, который невидимая доселе прислуга подготовила, пока они плавали и сушились.
– Невероятно, – восхищалась Аня, разглядывая хорошо сервированный стол, на котором уже были зажжены пять свечей. – Сколько мы уже здесь, а я до сих пор не видела ни одной живой души, кроме тебя, однако кто‑то же всё это убирает, чистит, приводит в порядок, греет бассейн, готовит еду и накрывает на стол. Признавайся – ты колдун?
– Раскусила. Перед тобой – маг и чародей, магистр белой, красной, зеленой и прочих магий, – Марк театрально прикрыл глаза и склонил голову.
– И шут. Но очень милый, – закончила за него Аня, улыбаясь.
‒ Давай добавим немного интимности в этот ужин, ‒ предложил он и щелкнул выключателем.
Столовая погрузилась во мрак, разгоняемый лишь огнём свечей, и выглядело это прекрасно. Несмотря на явный романтический лад, Аня не стала протестовать, хотя череда событий слишком уж красноречиво свидетельствовала о том, чего хозяин в итоге намерен добиться.
Её предыдущие опасения не оправдывались, так что Аня смотрела на Марка с искренним теплом и чувствовала себя счастливой. Он сумел всего за несколько дней превратить в сказку её серую, непроглядную жизнь птицы в золотой клетке. И счастье, которое она ощущала сейчас ‒ его порождало не столько ощущение комфорта, сколько лёгкость и теплота человека, сидящего напротив и мягко улыбающегося ей. А ещё от ощущения собственной теплоты, которая все больше наполняла её сердце по отношению к нему.
И вдруг её посетило воспоминание. Сильное, будоражащее, горячее воспоминание подобных чувств, которые она однажды уже испытывала, но при совсем других обстоятельствах и к совершенно другому человеку. В последнее время она нечасто вспоминала о нём в таком ключе, отвлечённая собственными проблемами, но не забыла ни тех эмоций, ни его самого. Она находилась сейчас здесь во многом благодаря ему, потому что когда‑то он помог ей не сломаться, помог выстоять, что в последствии и побудило её действовать ради его поддержки.
Гауфман заметил, как Аня отвела взгляд, и как улыбка медленно сползла с её лица.
– Снова Штерн? – участливо спросил он.
Девушка встрепенулась и подняла на него свои тёмные, миндалевидные глаза, которые при свете свечей казались угольками. Зачем он напомнил ей? Зачем… Аню начало грызть неприятное ощущение, что она собралась сделать нечто неправильное, даже бесчестное, будто она намеревалась совершить предательство. По крайней мере, это можно было так назвать. А Марк только что удвоил эти чувства. Удвоил, потому что предать она собиралась и его тоже.
Но весь сегодняшний день, вчерашний и ещё два дня до них она смотрела на него и видела уникального, особенного человека. Окружающие любили его, почитали и уважали. И он отвечал им тем же. Он был добрым и щедрым, и даже за промахи отчитывал по‑особенному, как‑то по‑отечески ‒ строго, но с теплотой. Аня присутствовала при этом однажды, потому что сама же нашла ошибку. Разговор происходил при ней, и она тогда очень удивилась, что Марк не давил на виновника, не наказывал, а просто говорил с ним, не скрывая своего разочарования. После она спросила его, почему он поступает именно так, ведь другие наоборот, стремятся наказывать за промахи. Гауфман тогда улыбнулся и ответил, что наказания лишь создают давление на людей, они начинают бояться взять ответственность и совершить ошибку и в итоге совершают их ещё больше.
Везде у него царила непривычная для Ани атмосфера, когда люди относятся друг к другу доброжелательно и живут, будто ни в чём не бывало. Ничего здесь не напоминало о том, что произошло одиннадцать лет назад. Разве что заброшенные и частично разрушенные дома, которые попадались в городке, но даже их было куда меньше, чем в других местах, в которых Ане приходилось побывать.
И всё это наверняка было его заслугой, ведь он руководил здесь уже больше пяти лет. Ну как им можно было не восхищаться? Ведь он и правда был, словно волшебник.
‒ Я до сих пор удивляюсь, что у тебя здесь всё так спокойно, размеренно. Везде порядок, и люди кажутся счастливыми, ‒ задумчиво сказал Аня.
‒ Что же тебя так удивляет?
‒ То, что больше я нигде такого не видела. Ни у кого. А я много где побывала.
‒ Не уверен, что правильно тебя понял, ‒ осторожно сказал он. ‒ Можешь объяснить?
‒ Я о том, что в других регионах все сосредоточены на работе, игнорируя саму возможность дать что‑то людям, будто всё в дефиците и Торговая гильдия всё ещё продолжает выживать. А у тебя много сил и ресурсов вложено в другое ‒ у тебя тут везде освещение, комфорт, почти как когда‑то. Люди счастливые, все просто работают, делают своё дело в спокойствии, без напряжения.
‒ Так и есть, ‒ признал Марк и подумал немного, прежде чем продолжить. ‒ Я никогда не считал, что люди чем‑то обязаны нам только потому, что мы даём им возможность есть досыта и чувствовать себя в безопасности. Это всего лишь базовые потребности, но много где люди постоянно трясутся от страха, что могут этого лишиться. Я видел, как всё устроено, например, у Тапира или Леонелли ‒ там жёсткий контроль, за малейшие провинности следуют наказания, а за крупные ‒ исключение или даже казнь. Людей держат в страхе и повиновении, как скот, но ведь они одни из нас, тоже члены Торговой гильдии, на них держится вся система. Я никогда этого не одобрял и поэтому избрал другой подход. Я дал людям больше, чем еда и безопасность ‒ я дал им возможность быть счастливыми. И за это они готовы выкладываться в разы больше, чем у того же Тапира, у которого боязнь наказания наверняка убивает в человеке любую инициативу.
Он рассказывал всё это медленно, с расстановкой, расслабленно откинувшись на спинку стула. Чувствовалось, что Марк не рисуется, а просто объясняет собственную философию.
‒ Звучит так, будто таким хитрым образом ты их эксплуатируешь, ‒ заметила Аня.
Марк сжал губы и отрицательно покачал головой.
‒ Как раз наоборот ‒ я не требую от людей ни грамма больше того, что они должны делать. Они сами берут дополнительную нагрузку, сами ищут возможности что‑то улучшить, предлагают мне варианты, сами приходят ко мне и озвучивают новые идеи ‒ они просто хотят отплатить мне за добро. Ведь у них есть всё. Здесь, в Горшечном, да и в остальном подотчетном мне регионе одни из лучших условий жизни, которые только есть в Торговой гильдии. Я регулярно выслушиваю нотации от Совета за высокие затраты, но в ответ я выдаю самый высокий КПД. Так что у меня тут просто симбиоз ‒ я делаю людям добро, и они отвечают мне тем же.
