Врата Войны (СИ) - Михайловский Александр Борисович (лучшие книги .txt) 📗
Примечание авторов: * это заградительный огонь поставили 152-мм гаубичные артдивизионы двух мотострелковых полков и подтянутого из Почепа артиллерийского полка.
20 апреля 2018 года 17:25. Калужская область, Кировский район, авиабаза Шайковка, 52-й ТБАП.
Несколько часов назад, когда еще министр обороны не сделал свой доклад президенту, шесть дальних сверхзвуковых бомбардировщиков-ракетоносцев ТУ-22М3 52-го тяжелого бомбардировочного полка начали готовить к боевому вылету. Лететь им предстояло совсем недалеко. До цели, расположенной в окрестностях села Красновичи, по прямой было около двухсот километров. Для машин такого класса это все равно, что одна нога здесь и другая тоже здесь. В принципе, применение дальних стратегических (и так далее, и тому подобное) тяжелых бомбардировщиков было избыточным, но некоторые светлые головы решили, что в случае массового прорыва противника на эту сторону массированный бомбовый ковер на горячие головы прорывающихся будет как раз тем, что сумеет их как следует остудить.
А еще одна более светлая голова (сам Президент) решила, что если получится уничтожить это странное черное облако, связывающее два мира, то и мороки у всех будет куда меньше. Злых клоунов Адика, выживших после прокатившегося по ним бомбового ковра и разбежавшихся по окрестностям, быстренько добьют подтянутые к Красновичам части ССО (силы специальных операций). Потом можно будет объявить, что война окончена, похоронить павших, наградить героев и приступить к восстановлению разрушенного народного хозяйства, пусть и в масштабе отдельно взятого села. Лицемерия во всем этом было самый минимум. Страна и в самом деле находилась в достаточно тяжелом положении для того, чтобы ввязываться в затяжную войну в сорок первом году, притом, что в году две тысячи восемнадцатом ее и без того окружают недружественные ближние и дальние соседи.
А то, что эта война будет затяжной и нелегкой, Президенту было понятно с самого начала. Ведь мало сорвать наступления гитлеровцев на Киев и Москву. Для обеспечения безопасности Российской Федерации потребуется обеспечить решающий разгром вражеских орд и победоносное вступление Красной Армии в Европу, что с учетом состояния Красной Армии на август сорок первого года выглядело как ненаучная фантастика. Для того чтобы добиться той самой победы на руинах предыдущей, требовалось создать армию нового типа, обкатать и закалить в боях — и только тогда она сможет добиться решающей победы над гитлеровским фашизмом в кратчайшие сроки. Но на все это требовалось время и немалые ресурсы — материальные и людские — которых Российской Федерации остро не хватало для своих нужд.
Нет, если возникнет такая необходимость, Россия взвалит на себя и потянет еще не такой воз. Но лучше бы она не возникала. К тому же еще оставалась проблема взаимодействия с СССР-1941, а если точнее с товарищем Сталиным и его соратниками. Президент знал, что большинство его собственных соратников, если их так можно назвать, от одной такой мысли придут в тихий ужас, так что потом их придется отпаивать валерьянкой или же чем-нибудь покрепче. А не взаимодействовать нельзя. Во-первых — одна Российская армия, снабжаемая через труднопроходимый (по рассказам пленных) межвременной переход, войны с фашизмом не выиграет. Во-вторых — отсутствие взаимодействия приведет к конфликтам, а там (не дай Бог) недалеко и до того, что деды, не понимая, что происходит, поднимут оружие на внуков. В-третьих — а как вы без этого взаимодействия создадите эту самую армию нового типа? Кто позволит вам переучивать бойцов и командиров, менять уставы и вмешиваться в командование? И все это придется делать на коленке, в условиях войны с одной из лучших армий в мировой истории. Такие вещи возможны только при наличии санкции с самого верха — и не иначе.
Так что с точки зрения президента лучше было бы, если бы этого облака-перехода и вовсе не существовало, или оно внезапно закрылось. Ведь это классика такого рода локальных конфликтов, когда обороняющаяся сторона не желает его эскалации, она стремится перекрыть противнику доступ на свою территорию, уничтожив используемый для этого мост, тоннель, сухопутный перешеек и так далее (нужное подчеркнуть). Естественно, для уничтожения облака военные предложили самый мощный из имеющихся у них в арсенале неядерных боеприпасов. Использовать на своей территории сколь угодно малые тактические ядерные заряды президент отказался наотрез.
Академик Велихов, к которому президент обратился за консультацией, насколько само по себе опасно разрушение такого портала, ответил, что точно сказать ничего не может, так как для этого облако требуется предварительно обследовать. Но поскольку оно с большим трудом пропускает не очень массивные материальные предметы, да еще и нейтрально в смысле радиации и прочих видов излучения, то можно считать, что его энергетическая накачка имеет не очень высокий уровень. Чтобы сказать точнее, это облако предварительно стоило бы изучить. Поблагодарив товарища Велихова за консультацию, президент повесил трубку и подумал, что раз академик считает, что большой опасности нет, то можно и даже нужно попытаться свести потери от этого явления к минимуму.
Поэтому, если в бомбоотсеки и на внешнюю подвеску пяти бомбардировщиков были подвешены по девяносто шесть ОФАБ-250, то шестой нес только одну особо мощную бомбу, широко известную в узких кругах под прозвищем «Папа всех бомб» или просто «Папа». Ни разу до того это изделие не применялось в боевой обстановке, поэтому этот день (точнее, вечер) должен был бы стать ее дебютом. Или не стать — мало ли как сложатся обстоятельства. Поэтому, отпустив министра обороны и записав свое обращение к народу России, Президент собрался и при полном параде выехал по адресу Москва, Большая Дмитровка, дом 26, где как раз в четыре часа вечера должно было начаться одно из очередных плановых (по счастью) вечерних заседаний Совета Федерации.
Итак, Президент прибыл в Совет Федерации к шестнадцати часам (ровно к тому моменту, когда сенаторам включили его обращение к народу) и пятнадцать минут простоял за кулисами, наслаждаясь славой. Потом, когда обращение к народу завершилось и на экраны снова вернулась обычная заставка цвета запекшейся крови: «Регистрация Совет Федерации» «Всего», «Присутствует», «Отсутствует», «Кворум», Президент вышел из своей засады и поднялся на трибуну.
— Коллеги, — сухо сказал он, — я обращаюсь к вам в связи с той экстраординарной ситуацией, сложившейся по причине появления на нашей территории межвременного туннеля, соединяющего наше время с августом 1941 года, что несет угрозу для жизни наших граждан и государственной безопасности. Вы уже знаете, что проникшие к нам части вермахта повели себя привычным образом, в результате чего погибли наши мирные граждане, в том числе и дети. Исходя из этого, на основании пункта «г» части 1 статьи 102 Конституции вношу в Совет Федерации Федерального Собрания обращение об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации на той стороне этого межвременного тоннеля в 1941 году, вплоть до полного устранения исходящей оттуда угрозы.
Сделав паузу, Путин внимательно осмотрел зал, оценивая его реакцию. Убедившись, что все и все поняли так, как надо он добавил:
— Должен особо отметить, что наши солдаты и офицеры, обороняя дальние подступы к территории Российской Федерации, должны иметь право действовать из чисто военных соображений, невзирая ни на какие политические условности. Если не дать им такой возможности, то последствия могут быть непредсказуемыми, начиная от ненужных дополнительных потерь и заканчивая провалом всей операции. На этом у меня все, коллеги, спасибо за внимание.
Сказав это, Президент сошел с трибуны, после чего, в результате коротких прений (а что тут препираться, и так все ясно) и еще более короткого голосования, к 17:00 по Москве искомое разрешение было дано. Впрочем, Президент не стал дожидаться этого момента, оставив за себя своего официального представителя, заместителя министра иностранных дел Григория Карасина, который в министерстве отвечал за взаимодействие с палатами Федерального Собрания. Сразу, как только закончились все бюрократические формальности, и решение Совета Федерации было оформлено и вступило в силу, об этом были немедленно проинформированы Президент, Министр Обороны и Начальник Генерального штаба. После этого офицеры Генштаба, вот уже больше шести часов роющиеся в архивных картах (Апчхи) и боевых донесениях, начали прикидывать, как бы наличными силами стягиваемой к черному облаку 144-й мотострелковой дивизии выполнить поставленную задачу по захвату на той стороне не простреливаемого вражеской артиллерией плацдарма.
