Сомали: Черный пират (СИ) - Птица Алексей (список книг txt, fb2) 📗
Капитан завис на какое-то время, переваривая поток слов и старательно выцепляя из него основное. Потом попытался торговаться, но вскоре сдался, открыв дверцу сейфа с деньгами. Быстро спустившись обратно на баркас, мы поплыли к следующему судну. На этот раз нам попался сухогруз греческого магната, шедший под флагом Либерии. Свой брат негр, грех такого не ограбить. Пацаны свои, поймут чай.
Но на сухогрузе из негров оказался только подобранный в каком-то африканском порту чёрный как смоль пёс по кличке Нигер. Остальные члены команды оказались европейцами и азиатами, ну да нам татар… неграм всё едино. К сожалению, пришлось применить грубую физическую силу и немного пострелять. Потом стало понятно, почему на этом судне так активно сопротивлялись: выручка оказалась в два раза больше, чем на первом транспортнике.
Покидав все деньги в мешок, я спустился в лодку. Мои подельники видели примерную сумму и потому замыслили недоброе. Словно не замечая их радостных взглядов, я повёл баркас на маршрут третьего судна. По графикам в это время здесь должен был проходить «англичанин», что держал путь в Японию. Но что-то не срослось, и впереди замаячил силуэт гораздо более крупного сухогруза.
Пожав плечами, я решил взять и его. Доплыв, по запарке не обратил внимания на надпись по борту. Белые буквы не отложились у меня в памяти, а зря, ведь надпись оказалась на русском. Свою ошибку я понял, едва перелез на палубу газотурбохода.
— О, ять, негры! Ребята, тут негры вылезли с оружием! — выкрикнул матрос, что увидел нас первым, и бросился наутёк.
— Не стрелять! — бросил я своим. — Надо уходить, тут поживы не будет. У советских в кармане только от селёдки ухо, а свои доллары они не отдадут, будут сопротивляться до последнего.
— Послушай, Мамба, мы уже залезли, надо атаковать и мы разбогатеем! Смотри, какой корабль огромный! Наверняка они богатые. А если они станут сопротивляться, тогда мы их всех перестреляем! — воинственно изрёк один из членов моей шайки и разрядил в воздух свой помповый дробовик.
Стрелявшего тут же подержала тройка подельников. Ну-ну… Я жестоко раскаивался в своей невнимательности и ошибке с выбором судна. Негры, не дожидаясь моих распоряжений, бегом по отработанному на двух предыдущих кораблях сценарию бросились по палубе к рубке. Хреново, отсутствие дисциплины и верности своему командиру должно жестоко караться. Но пока стоило всё же попытаться спустить всё на тормозах.
Ворвавшись следом за ними в рубку, я застал в ней напряжённых и испуганных вахтенных.
— Что вам надо? — растерянно проговорил старший смены по-русски.
— Капитана, — тоже по-русски ответил я и добавил: — мне нужны деньги.
Взвыли звуки тревожной сирены. Моряки молчали, но вскоре пришёл капитан, всем своим видом показывающий несогласие с тем, что творится на его корабле.
— По какому праву? — начал он по-английски.
— По пиратскому беспределу, — парировал я на русском. — Давайте капитан не будем тянуть кота за яйца. Моя команда плохо слушается меня, и поэтому возможны любые эксцессы! Ни вам, ни мне не нужны лишние жертвы. Поэтому прошу отдать мне деньги, которые у вас есть, или часть денег, чтобы я мог показать их своей команде, и мы уйдём с вашего корабля.
— Но у меня нет денег! И откуда вы так хорошо знаете русский?
— От верблюда! Знаете, какие в Африке верблюды умные? Мне надоело вас уговаривать, — и я шевельнул стволом автомата. — У вас же всё общее? И деньги это не ваши, а государственные. Ещё раз вам повторяю, мои люди плохо меня слушаются! Нормы международного права тут не действуют, оружия вы не имеете, сопротивляться вам нечем. Вы беспомощны, капитан. Смиритесь с неизбежным и передавайте от меня привет Леониду Ильичу.
От последних моих слов капитан впал в ступор. И тут на палубе раздался выстрел из дробовика! Услышав его, я выбежал из рубки. На палубе шла битва между включившим брандспойт матросом и негром из моей команды, что отчаянно сопротивлялся потоку обрушившейся на него воды. Он-то и открыл стрельбу, но стрелял плохо и потому промахнулся. Передёрнув затвор дробовика, негр снова собрался выстрелить, когда я заорал:
— Не стрелять! Собирай всех, уходим!
Отвлёкшись на мои вопли, негр снова промахнулся, засадив весь заряд дроби много левее матроса.
— Не стрелять, сын шелудивого шакала, — вновь выкрикнул я, наставляя на бестолкового подчинённого автомат. — Не стрелять, или я разорву тебя зубами.
С трудом, но он послушался меня и побежал искать остальных. Мне же пришлось для острастки дать очередь над головой матроса. А то он явно почувствовал себя бессмертным, защищая социалистическую собственность.
— На пол, всем на пол! — заорал я, заведя в рубку отважного матроса. От греха подальше.
Орал я очень грубо и яростно, при этом бешено вращая белками глаз. Я был зол, очень зол: на самого себя, на тупоголовых негров, на своих бестолковых земляков. Через пару минут все три моих негра столпились снаружи рубки, а моряки лежали на полу, давая мне простор действий. Побледневший, с бисеринками пота на лице капитан смотрел на меня, словно увидел перед собой саму смерть, и я его понимал.
— Капитан, у меня мало времени, я жду денег.
Капитан вздохнул и пошёл в свою каюту, где хранились деньги, а я отступил, отводя свою команду к баркасу. И пока капитан ходил за деньгами, успел всех согнать в лодку.
Капитан медлил, но деваться ему всё равно некуда. Наконец, он вышел на палубу и передал мне свёрток с "деньгами". Свёрток казался подозрительно большим, я тут же его развернул и убедился, что он туда положил наспех разорванные листы газеты «Правда», от этого он и казался большим.
— Как интересно… Ты думал, что белый может обмануть любого негра? Я был лучшего мнения о тебе, капитан!
Ворох газетной бумаги, подхваченный резким порывом влажного морского бриза, разлетелся по палубе. Капитан с досады махнул рукой и вынул из внутреннего кармана кителя другой свёрток, гораздо меньший. Развернув его, я убедился, что там лежит разномастная валюта.
— Ладно, корабль как твой называется?
— «Парижская коммуна».
— Ага, я запомнил. Будем считать, что я взял эти деньги в долг у СССР. Верну бананами, когда захвачу власть в Африке. В десять раз больше верну. Воины Аддис-Абебы никогда не врут.
— И всё-таки: откуда ты так хорошо русский знаешь? — спросил капитан мне вслед.
— Родители научили, — отмахнулся я от него и мигом сполз по канату вниз. А что, разве я соврал? Родители научили, а какая разница кто они были, научили же.
Перерезав верёвку, мы отчалили от корабля. Двигатель баркаса работал уже на пределе, бензина в обрез, но до порта должно хватить. Да, нехорошо получилось с ограблением, тут я просчитался, но давать заднюю уже поздно, да и негритята мои словно ополоумели совсем. Деньги я кинул в мешок, не считая. Через несколько часов двигатель внезапно заглох. Все растерялись. Громко, матерясь, я стал возиться с мотором, отдав приказ работать пока вёслами.
Мотор упрямился, чихал, фыркал выхлопными газами, но запускаться не собирался. Уже вся моя морда лица покрылась копотью и стала ещё более чёрной, если это в принципе возможно, а мотор по-прежнему упрямился. «Твою мать! Так тебя и раз эдак через кочерыжку!» — материл я гнусную железяку, заводясь вместо мотора. Наконец, мне всё же удалось его запустить, и он, запыхтев, как упрямый бычок, начал набирать обороты.
Лодка ускорилась, а я без сил упал на дно утлой посудины. Слишком много пришлось отдать энергии на захват кораблей, усмирение своих подельников и возню с проклятым мотором. Да и моральных сил потрачено немерено. Нос баркаса вскоре ткнулся в песчаный берег в десяти километрах от порта Берберы. Один за другим спрыгнули на песок мои подельники, с ожиданием поглядывая в мою сторону.
— Так, давайте делить деньги. А то все уже в нетерпении, — правильно понял я их желания. — Посмотрим, сколько я могу вам дать?! — вслух размышлял я, засовывая руку в мешок и выуживая оттуда пачку купюр. — Вот, тут на всех хватит.
