Бояръ-Аниме. Романов. Том 7 (СИ) - Кощеев Владимир (электронные книги бесплатно .txt, .fb2) 📗

— Вам совершенно не о чем беспокоиться, моя принцесса, — с тихим смешком сказал я. — На следующей неделе меня наградят за спасение государя, и я тут же сяду в самолет, чтобы прилететь к вам как можно скорее.

Виктория вновь вздохнула.

— Очень на это надеюсь, Дмитрий, — придав голосу капельку наигранной строгости, произнесла боярышня. — И я посмотрела поправленные вами документы. Не со всем я согласна, но мы можем попробовать.

— Отличные новости, Виктория, — бодро ответил я. — Именно этим мы и займемся, как только я приведу себя в порядок после приземления. Если вы, конечно, не возражаете.

— Я буду ждать этого с нетерпением, — ответила она. — Но мне пора вернуться к делам. Рада была вас услышать, Дмитрий. Берегите себя.

— Это взаимно, Виктория. Обещаю беречь себя как только могу, — сказал я.

Закончив разговор, я по-новому взглянул на отчет «Оракула». Может быть, и хорошо, что царица так и не появилась на камерах. Хватит с меня этих столичных интриг, пора возвращаться домой на Урал.

Но прежде нужно было сделать еще несколько дел. А потому я набрал новый номер и, дождавшись ответа, произнес:

— Здравствуйте, Игорь Павлович, прошу прощения за то, что вчера не смог явиться на встречу.

— Я читаю новости, княжич Романов, и прекрасно осведомлен о причине, — сказал Стремнев. — Полагаю, вы звоните, чтобы назначить новую встречу?

— Да. И я хотел бы, если вы сочтете это приемлемым, пригласить вас в наш особняк, например, сегодня вечером.

Боярич несколько секунд обдумывал мое предложение. Но, наконец, принял решение.

— Хорошо, Дмитрий Алексеевич, я освобожусь после семи вечера и сразу направлюсь к вам. Если это все?..

— До вечера, Игорь Павлович, — подтвердил я, прежде чем положить трубку.

Итак, вечером я что-то обязательно выжму из Стремнева, и можно считать, что день удался. А пока нужно заняться работой. Героически я спас царя или нет, а мои проекты за меня никто не сделает.

Глава 15

— При всем уважении, Дмитрий Алексеевич, — покачал головой Игорь Павлович Стремнев, — вы рассуждаете в корне неверно. По вашему мнению, существует некая разумная воля, которая определяет, как и когда работает дар.

— А разве это не так? — приподняв бровь, уточнил я.

— Чтобы в точности описать систему даров, нужно смотреть в период ее возникновения, — заговорил боярич, глядя на меня. — К примеру, князь Демидов получил свой яд, хотя, откровенно говоря, не слишком отличался от своих современников. Прошу прощения, если вас это заденет, но в тот временной период травили друг другу жизнь вообще все аристократы. Однако на всей планете только Демидовы стали отравителями. Не Медичи, не какая-либо иная европейская семья, прославившаяся именно таким способом проведения своей политики. А ведь в Европе это было не просто обыденностью, а настоящей модой. И мы не говорим еще о турках с их гаремами, змеями в кроватях и прочих радостях.

— Продолжайте, — предложил я.

Чувствовалось, что Игорь Павлович действительно увлечен этой темой. Чем дальше он говорил, тем сильнее у него горели глаза. Даже жаль, что такой человек прозябает на должности управляющего мясной компании. Ему бы выступать перед студентами того же Царского Государственного Университета, вот где пригодился бы подобный энтузиазм.

— Как таковая система, как философский конструкт, имеет место быть, — сказал он. — Но она не задает конкретные моменты, только общее направление. К примеру, условия получения дара не так важны, как тот факт, что у изначально сильных одаренных быстрее растут ранги, чем у слабых. Владение способностью управлять магической энергией — да, контролируется системой, но сильный огневик легче обучится водной стихии, чем слабый водник, не менявший дар. Это константа. А если мы рассматриваем возможность намеренно вмешаться в целостность организма и при этом сохранить дар, мы должны соблюдать несколько обязательных условий.

Я кивнул, внимательно слушая своего биологического брата.

— Во-первых, имплантат не может влиять на те части организма одаренного, которые связаны с его способностями, — пояснил Игорь Павлович. — Пресловутые магические каналы и чакры завязаны на физическое тело. И влиять на них вы не имеете права. Поэтому мы можем пить таблетки, но тяжело переносим операции на жизненно важных органах. Во-вторых, чем ближе к натуральному материалу ваш имплантат, тем меньше вероятность, что дар будет уменьшен. Операции со свиными клапанами сердца — прямое тому доказательство. Натуральный продукт, который практически полностью совпадает с оригинальным органом. Сюда же относятся и донорские органы от простолюдинов, которые пересаживают одаренным. Такому пациенту необходимо пройти реабилитацию, но после нее никаких препятствий для использования способностей не возникнет.

Он замолчал, потягивая кофе, а я хмыкнул.

— Не похоже, что это настолько тайная информация, — проговорил я, глядя на Стремнева. — Почему же до сих пор никто не преодолел этот барьер?

Боярич поставил чашку на блюдце.

— Дмитрий Алексеевич, а как вы представляете такие исследования? — напрямую спросил он. — Вы берете благородного человека, рубите ему руку, пришиваете новую и смотрите на результат? Простите, но найти добровольца на подобный эксперимент затруднительно. К тому же нельзя забывать, что исследования такого рода были официально запрещены после магической резни. И, конечно, всегда есть инвалиды после боевых действий, но давайте смотреть правде в глаза — самые крупные сражения, плодящие подходящих пациентов, остались позади, а технических возможностей, позволяющих подобные операции на достаточно высоком уровне, в те времена еще не существовало. Да в половине цивилизованных стран на тот момент лечили кровопусканием и клизмой! Утрирую, разумеется, но вы меня поняли.

С этим спорить я не стал. Для меня до сих пор здешний уровень медицины воспринимается как древнее варварство. Однако я могу это изменить, хотя бы заложить основы, от которых пойдут новые исследования, порождающие прорывные технологии и методики.

Игорь Павлович вновь взял чашку с кофе и продолжил:

— Для начала вам следует знать, что у каждого типа дара есть своя индивидуальная система работы, — сказал он. — Вы, Романовы, управляете своими силовыми полями с помощью мозга, как вас ни режь, как ни ампутируй конечности, но пока вы остаетесь в трезвом уме, ваши способности будут работать.

Я откинулся на спинку кресла, глядя на него с удивлением.

— Это очень опасные вещи, — покачал я головой. — Как вы их получили?

Изучение чужого дара — это вопрос крайне важный. Не так давно я судился с боярами Николаевыми за подобное. Судьба этого рода весьма показательна — всего лишь за попытку узнать, как работают мои способности, Николаевы заплатили весьма высокую цену.

Стремнев улыбнулся.

— Исторические источники, Дмитрий Алексеевич, помнят вашего предка, великого князя Дмитрия Ивановича. В войне с Японским сегунатом он потерял обе ноги и правую руку, — с готовностью поделился знаниями тот. — Полагаю, вы тоже слышали о нем. Герой войны, практически в одиночку остановивший наступление самураев на наши земли. Ваш тезка не только удержал границы, но и перешел в контрнаступление, фактически стерев с лица земли треть вражеской армии.

Да, был у нас такой родственник практически перед самым отречением от трона. В семейных летописях он запечатлен героем, доказавшим, что с Романовыми придется считаться всем. И в том числе благодаря его личному вкладу в победу Русского царства, а потом и присутствию на переговорах с Рюриковичами, нам и удалось получить Казанское княжество и фактически монополизировать нефтедобычу в стране.

Никаких упоминаний о том, что он сохранил свой дар, я не встречал. И в семейных хрониках этого не упоминалось. Дмитрий Иванович жил в уединении в своем имении, где и скончался в возрасте восьмидесяти семи лет.

— И про многие рода вы осведомлены, Игорь Павлович? — уточнил я, прежде чем продолжить разговор.