Я начинаю путь... - Аббакумов Игорь Николаевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
А чем мы не понравились местным «акулам пера и телекамеры»? Много чем. Например, своим поведением на стадионе. Как я уже говорила, самой массовой категорией зрителей состязаний, были московские полицейские, прибывшие обеспечивать порядок. Для них это было обычной работой, такой же, какую они делали в дни проведения чемпионатов по футболу. Правда, принимать экстренные меры к обузданию перебравших через край фанатов, им совсем не пришлось. Партикулярная публика вела себя хоть и оживленно, но не буйно. Гости Москвы не распивали спиртных напитков, не находились под «кайфом», не устраивали драк и не швыряли в оппонентов пустыми бутылками. Они не выскакивали на поле с агрессивными намерениями… В общем, вели себя столь же чинно, как и находящиеся рядом служащие полиции. За это местная пресса обозвала их закодированными сектантами. Особую сенсацию вызвало поведение зрителей из Петербурга. Мало того, что они вели себя спокойно, так вдобавок к этому, когда они покинули свои места, после них не осталось ни конфетных фантиков, ни стаканчиков, ни окурков, ни даже шелухи от семечек. Штатным уборщикам стадиона и убирать после нас было нечего. Казалось бы, ставьте нас в пример! Но нет же, такое поведение немедленно объяснили как результат систематической «промывки мозгов». Нет, отчасти они правы. Помня ленинградцев советской эпохи, я первая начала бороться на наших собраниях за высокую культуру поведения. Пришлось долго и упорно внедрять в сознание людям простую мысль: настоящий патриот никогда НЕ ГАДИТ! Ни словами, ни поступками. Честно сказать, одними словами перевоспитать никого не вышло. Дело пошло на лад, когда я вспомнила о том, как такие вопросы решались в Советской Армии. После того, как я внесла конкретное предложение на всеобщее обсуждение, все сочли его весьма забавным. Правда, вскоре стало не до веселья. Пара свинот, пойманных на том что сорили, вынуждены были собрать свой мусор, а затем торжественно похоронить в вырытой на пустыре могиле. Само собой разумеется, что копали могилу сами виновные. Как правило нужда в такой процедуре возникала не чаще одного раза в год. Впрочем, последний год обошелся без похорон. Решив, что копать полноценную могилу ради закапывания конфетного фантика — это совсем не круто, наши разгильдяи приучились собирать свой мелкий мусор в пакетик и относить в урну.
Каким то образом, местные журналюги про это узнали. После этого, стоило ли удивляться, что нам приписали некий «Синдром Николая Палкина»? Ведь так и писали, что «такое с позволения сказать приличное поведение, есть результат подавления всяческих свобод, с помощью жесточайшей муштры времен Николая Палкина».
— Вячеслав Александрович! Ну что у вас за люди такие живут? Прямо не город, а заповедник извращенцев какой-то!
— Зря ты так Маша о нас судишь. Мы, москвичи нормальные люди, ничем не хуже питерцев. К тому же Москва слезам не верит. Ни твоим, ни слезам наших шелкоперов. Просто людям нужно приглядеться к вам, прежде чем судить. Ты еще увидишь, какая на самом деле Москва.
Маслов оказался совершенно прав. Уже на второй день, на зрительских трибунах начали появляться первые партикулярные представители местного населения. Ну а в последний день проведения фестиваля, трибуны стадиона сиротски не выглядели. И настроены люди были вполне благожелательно к нам. В числе зрителей были даже представители городских властей.
Как прошли сами соревнования? Мне трудно об этом судить. Наверное можно было провести и лучше. Ведь опыта организации подобного рода мероприятий у нас не было еще. Первое, чем мы угостили зрителя — паркур. Что это такое, мало кто знал. Тем не менее все остались довольны увиденным. Эти состязания проводились в два этапа — одиночные и парные. С самого начала мы были уверены в том, что равных в этом нам не будет. Просто потому, что мы дольше этим занимались. Каково же было наше удивление, когда в одиночном состязании победил житель самого Новоархангельска — столицы Аляски. Ну а в парном состязании мы с трудом стали победителями, потому, что уроженцы Семиречья оказались лишь самую чуточку хуже нас.
Футбол вызвал гораздо больше интереса у зрителей. Смотреть его пришли даже тренеры московских футбольных клубов. Ну, их интерес понятен: они выискивали перспективных игроков для себя. Найти они конечно не нашли, но уверяли, что все-равно получили удовольствие от зрелища развернувшейся схватки. Ну еще бы! Никаких «договорных» матчей! Все по-честному. Парням нужна была победа и только победа! На меньшее они согласны не были. Вот только мало одного желания, пусть даже огромного. Соперники хотели того же самого и ради этого выкладывались полностью.
— Уровень игры конечно так себе, — высказал свое мнение Вячеслав Александрович, — дворовые команды, не более того. Но зато каков энтузиазм! Какая воля к борьбе! Ей богу, приятно смотреть на них. Даже в безнадежной ситуации не падают духом, обязательно борются до конца.
Я конечно не любительница футбола, Это бабушка моего мужа была настолько ярой любительницей, что до самой своей смерти считала дурным тоном смотреть футбол по телевизору. Стадион и только стадион! Самой святой в ее жизни, кроме Дня Победы и Дня снятия блокады была дата рождения «Зенита» — 25 мая. Причем, она нас уверяла, что болела за него с самого первого городского чемпионата, в котором команда под названием «ЛМЗ им. Сталина» приняла участие! Так или не так, но были люди, которые ее уверенность стремились разрушить. Мол предком «Зенита» была дореволюционная «Мурзинка». В ответ, бабка называла их «контрой недобитой» и уверяла, что так рассуждать могут только скрытые троцкисты. Спорт вне политики говорите? А так ли? Даже в этом мире я не увидела нейтрального отношения со стороны политиков к занятию спортом.
А тем временем, победители начали определяться. В финал вышли Екатеринбургский «Камень» и наш «Зенит». В первом тайме финальной игры, уральцы поднапряглись и сравняли счет по очкам. Кому быть победителем, должно было решиться во втором тайме. Если конечно судья не назначит дополнительное время игры или послематчевый пенальти. Обе команды выглядели не лучшим образом. Вымотались ребята. Глядя на них, я поняла, что на последнее усилие наших может не хватить. Они и так сделали немало. Оставалось только достойно завершить игру. Желательно победой. Соперники наших ребят тоже выглядели не бодрячками, но наши смотрелись гораздо хуже. И так мне их стало жалко! Ни я, ни наши девчонки, никогда раньше не считали «футболеров» своими ребятами. Они не дожидались окончания наших занятий в танцклассе. Они не провожали нас до дома, оберегая от приставания хулиганов. Это не им мы стирали носовыми платочками и салфетками кровь и грязь с разбитых лиц, не им мы помогали подняться с земли после первой же проигранной ими серьезной схватки. Они вообще, пришли позже всех и в большинстве своем жили не в нашем районе. Только сейчас появилось чувство, что для меня они такие же свои, как и привычные нам «мордобойцы». Я посмотрела в лица девчонок и увидела в них такое же выражение сочувствия и жалости, какое испытывала в данный миг сама. Кое-кто готов был даже расплакаться.
Нет! Нужно что-то сделать! Чем то помочь, ведь мы своих не бросаем! Разве не в этом мы уверяли друг-друга? Вот только не плаксивое сочувствие! Сыграть вместо них мы не сможем. Что тогда? Подбодрить? Чем и как? А судья тем временем вот-вот подаст сигнал, после которого что-либо предпринимать будет поздно. Что делать? А вот что:
Никогда не претендовала на особое мастерство в исполнении песен. Но сейчас, никто кроме меня в этом мире не знал нужных слов и мелодии. В этот момент я больше всего на свете боялась двух вещей: некстати сорвать голос и свистка судьи.
