"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17 (СИ) - Марков-Бабкин Владимир (бесплатные версии книг .TXT, .FB2) 📗
– За истекшие сутки ситуация в Испании несколько прояснилась. Совершивший вчера военный переворот начальник мадридского военного округа генерал Примо де Ривера жестко устанавливает свои порядки в испанской столице. Распущены правительство и парламент, приостановлено действие законов, запрещены всякие демонстрации, солдаты имеют приказ стрелять на поражение по зачинщикам любых беспорядков. В стране запрещены все политические партии. Идут аресты лидеров социалистов, анархистов и руководителей рабочего движения. Деятельность профсоюзов приостановлена.
– Что король?
– По заявлениям самого генерала, его величество король Испании Альфонсо XIII находится во дворце. Дворец охраняется военными. Другой информации о судьбе монарха у нас нет. Официально сообщается, что король одобрил установление в Испании военной директории во главе с генералом Примо де Ривера.
– Что известно об этом генерале?
Свербеев взял из папки справку:
– Выходец из семьи потомственных военных, его отец, дед и ближайшие родственники занимали высшие военные посты в королевстве, к тому же дед стал героем войны за независимость против наполеоновских войск. Сам же генерал Мигель Примо де Ривера весьма авторитетен в армии. На службе с четырнадцати лет. Участник военных кампаний в Марокко, на Кубе и на Филиппинах. Сторонник жестких мер. Известен своим неприязненным отношением к старой аристократии и крупным землевладельцам.
– Какова реакция в Испании на переворот?
– Вчера в Мадриде местами вспыхивали уличные бои, однако армия жестко подавила выступления. О ситуации в провинциях пока мало информации, но смею полагать, что всякие выступления будут подавлены. Генерал весьма популярен в войсках, а армия очень негативно относится к творящемуся в стране революционному хаосу. Есть мнение, что военные решились на переворот, испугавшись начавшихся в Испании волнений по поводу участия королевских войск в восстановлении порядка в Окситании. Что находит подтверждение в незамедлительных арестах всех сочувствующих коммунам Франции.
– Весьма интересно. Весьма.
МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ.
ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО».
22 июня (5 июля) 1917 года
– Как нам известно, сегодня неожиданным массированным ударом германские войска заняли Амьен, поставив под угрозу британскую группировку в Дюнкерке. Англичане начали спешный отвод войск через еще не занятый немцами Абвиль, однако германские войска продолжают наступление в направлении побережья, стремясь отрезать британцев в районе Дюнкерка. Ситуация на этом участке фронта принимает катастрофический для союзников характер. В случае взятия немцами Абвиля войска Великобритании будут вынуждены эвакуироваться морем. Такой план уже принят в Лондоне, и идет спешный сбор судов для проведения этой операции.
Да, ай да немцы, ай да сукины сыны! Гинденбург и Людендорф сумели-таки выкинуть неожиданный фортель! И мы, и британцы, и Петен, и даже коммунары – все были уверены, что германцы обязательно двинут на Париж и возьмут его! Именно в этом ключе и оценивалось взятие Компьена в нарушение подписанного с Коммуной мирного договора. Но нет, немцы, как оказалось, взяли Компьень в качестве плацдарма для удара на Амьен!
Восклицательные знаки. Одни восклицательные знаки! Твою же мать!
Палицын меж тем продолжал доклад:
– В случае если германским войскам удастся выйти к Ла-Маншу и в случае если по какой-либо причине эвакуировать экспедиционные силы в Британию не удастся, то возникнет угроза капитуляции значительной английской группировки, что, в свою очередь, вполне может повлиять на общественные настроения в Великобритании, которые, как известно, и так весьма радикальны. В таких условиях может стать вопрос о всем дальнейшем ходе войны и участии Соединенного Королевства в ней.
– Что Петен со товарищи?
– Белая армия быстрым маршем двинулась на Париж, стремясь войти в столицу раньше немцев.
– Смогут они потом отстоять город?
– Этого не знает никто, государь. Сил у Петена крайне мало. Как вы помните, половина сил была отправлена наступать на Бордо, что значительно снизило боеспособность группировки, направленной на Париж. Если германцы будут действовать силами батальонных групп, как они делали это раньше, то вполне может быть. Но если нанесут удар, как в Амьене серьезными силами, то Париж однозначно падет.
– А на фоне катастрофы в Дюнкерке и волнений в Британии это может заставить Петена пойти на сепаратный мир. Что скажете, Сергей Николаевич?
Свербеев поднялся и хмуро ответил:
– Такое вполне может случиться, ваше величество. Ситуацию на Западном театре военных действий я бы охарактеризовал как катастрофическую во всех отношениях. Петен может считать так же. Считать, и прийти к выводу, что сепаратный мир, в обмен на тот же Париж, вполне приемлем в сложившихся условиях. Спасти Францию как государство для него может оказаться более важной целью, чем какие-то абстрактные союзнические обязательства.
– На каких условиях может быть такой сепаратный мир, как вы считаете?
Министр иностранных дел развел руками.
– Это трудно прогнозировать, государь. Как минимум можно ожидать признание Петеном независимости Бургундии, Шампани и Пикардии, отказ от требований освободить Бельгию, отказ от претензий на Эльзас и Лотарингию. Возможно, какие-то колонии перейдут Германии. Очевидно, какие-то репарации. Все будет зависеть от масштаба разгрома британцев и ситуации в самой Великобритании. Да и массовые волнения в Швейцарии и неопределенная ситуация в Испании не добавляют оптимизма. Вся западная часть Европы охвачена хаосом, что дает Германии все шансы на скорейшую и разгромную победу. Во всяком случае, в Берлине считают именно так. Это следует из меморандума, который передан нашей переговорной группе в Стокгольме.
– Что хотят?
– Предлагают нам заключить мир, государь.
– Интересно. На каких же условиях?
Свербеев открыл папку и зачитал:
– Признание в качестве новой границы существующей линии фронта. Требуют также передачи Германии города Риги, а также вывод всех русских войск со всех территорий Австро-Венгерской и Оттоманской империй. Это ультиматум, государь.
Глава XIV
Рубикон
МОСКВА. ПЕТРОВСКИЙ ПУТЕВОЙ ДВОРЕЦ.
23 июня (6 июля) 1917 года
Мой наследничек был бледен. Было заметно, как подрагивает папка в его руках, когда он зачитывает повестку дня экстренного заседания Совета безопасности империи. Да уж, в такие времена остро ощущаешь уязвимость системы монархии. Не дай бог что со мной случится, и великий князь Павел Александрович тут же спрыгнет, сразу же отказавшись от престола. И кто после него в очереди? А далее был Николай Михайлович, а он кадр еще тот – историк и фанатичный любитель всего французского. К тому же ярый либерал и сторонник парламентаризма. Боюсь даже вообразить, во что выльется его правление в нынешних условиях. Вероятнее всего, он примет ее только для того, чтобы тут же передать какому-нибудь развеселому Учредительному собранию. А чем в России 1917-го заканчиваются игры с Учредиловкой мы все прекрасно осведомлены из истории.
В общем, «скамейка запасных» у меня крайне никудышная, и это не считая того, что в любой момент вновь могла возникнуть новая катавасия с Алексеем Николаевичем, ведь формально за него отрекался царственный папа, а сам бывший цесаревич ни от чего не отрекался, а значит, может быть в любой момент вытащен из политического небытия и вновь поднят на знамена оппозиции мне любимому. Ну и что, что у него гемофилия? Не он же будет править, в самом-то деле!
Так что вся устойчивая с виду конструкция монархии в период острейшего мирового кризиса была близка к полному опрокидыванию. Разумеется, императорская фамилия многочисленна и «Закон о престолонаследии» Павел Первый написал так, что совсем уж прервать династию довольно сложно, но, как показала история моего времени, для обрушения монархии и России в бездну достаточно простой революции, а это сейчас представляется неизбежным при любом моем оставлении трона.
