«Бог, король и дамы» (СИ) - Белова Юлия Рудольфовна (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Рассказы фрейлин также не способны были помочь молодому человеку. Для Жоржа-Мишеля не было тайной, что красавицы умели избавляться от врагов ничуть не хуже доблестных шевалье. Но способ, которым фрейлины благодарили своих спасителей, совершенно не приличествовал дворянину.
Молодой человек вздохнул. Раньше он представлял взрослую жизнь иначе. Ему казалось, что быть взрослым — значит, быть свободным, делать все, что душе угодно, и не перед кем не отчитываться. И вот все оказалось как раз наоборот. Вместо свободы молодому человеку грозила монастырская келья, вместо развлечений — решение проблем, о которых прежде он даже не подозревал.
Что бы ни утверждала Жанна, шевалье Жорж-Мишель не мог поверить, будто родные отправят его в монастырь — в Венсенн, вполне возможно, но Венсенна юноша не боялся, все-таки это была королевская резиденция. Однако утешить возлюбленную за перенесенные страдания и наказать мерзавца за вероломство было долгом каждого порядочного человека, и юноша принялся особенно усердно тереть лоб — благодатную почву всех мыслей.
После целого часа возделывания этой почвы, завершившегося появлением на лбу графа прыщика, шевалье наконец-то вспомнил весьма занятный рассказ господина де Виллекье. Воспитатель дофина рассказывал о людях, именуемых «браво», и уверял, будто проживают они в Париже и за деньги делают то, что друзья совершают от чистого сердца. Увы, Жорж-Мишель не знал, в какой квартала Парижа необходимо отправиться в поисках подобных людей, ибо Париж был велик, а людей в нем было больше, чем придворных в Лувре. После еще одного часа метаний по комнате в памяти Жоржа-Мишеля всплыло воспоминание о случайно подслушанном разговоре фрейлин. Девицы сплетничали о неком шевалье, весьма ловко умеющем улаживать подобные дела. Имени шевалье граф не помнил, однако расспрашивать о нем фрейлин не решился, слишком хорошо зная, до чего девицы бывают несдержанны на язык. Перебрав в памяти около трех десятков имен, восстановив от начала и до конца давно забытый разговор, молодой человек, наконец, вспомнил имя ловкого шевалье. Звали его Эжен де Ландеронд, был он родом то ли из Анжу, то ли из Турени — подробностей фрейлины не знали.
Молодой человек собрался было отправиться на розыски шевалье, но вовремя остановился. Во-первых, сообразил юноша, он никогда не встречался с Ландерондом и даже не догадывался, где тот обитает. Во-вторых, расспрашивать об этом придворных было все равно, что сообщить о своих планах всему Лувру, включая короля, королеву-мать и господина де Сипьера, капитана гвардии его величества. В-третьих, лакеи при дворе знали все и всех и не привлекали к себе ничьего внимания.
Решение было правильным — послать за Ландерондом лакея.
Через два часа упорных поисков и еще четверти часа оживленных переговоров лакей ввел в покои графа де Лош шевалье Эжена. Завидев лучшего друга дофина, молодой человек, до этого мгновения даже не подозревавший, куда идет, встал столбом, нервно оглянулся в поисках спрятавшихся за портьерами головорезов и проверил, хорошо ли выходит из ножен шпага. Жорж-Мишель, до глубины души взволнованный предстоящим разговором, ничего не заметил. Эжен де Ландеронд плюхнулся в кресло, в испуге забыв попросить на это разрешение. Жорж-Мишель, не зная, с чего начать разговор, забыл разрешение дать.
Молчание затягивалось. Ландеронд, имевший слабость почитать себя соперником графа в благосклонности фрейлин, беспрестанно вертел головой, не понимая, откуда должна явиться опасность. Граф де Лош и де Бар, неожиданно вспомнивший наставления господина де Броссара, лихорадочно размышлял, должен ли он предложить шевалье вино, печенье или карты.
Наконец, будучи на пять лет старше Жоржа-Мишеля, гость сообразил, что в комнате они совершенно одни, и, следовательно, расплата за пару не к месту сказанных колкостей откладывается. Результатом последующих наблюдений стал вывод шевалье де Ландеронда о том, что необходимо взять дело в свои руки, ибо граф де Лош и де Бар мялся, краснел и бледнел словно невинная девица у брачного ложа.
— У вашего сиятельства есть ко мне дело? — почтительно осведомился молодой человек.
Жорж-Мишель обрадовался. Он никак не мог подобрать подходящее слово и теперь был счастлив, обнаружив, что разговор сдвинулся с мертвой точки.
— У меня есть… враг, — сообщил отпрыск Лорренов.
Гость еле заметно вздрогнул. Вторично огляделся по сторонам. Незаметно коснулся кинжала. Успокоился.
— Благодарю вас, ваше сиятельство, за оказанное доверие, — с еще большей почтительностью проговорил Ландеронд. — Однако… простите меня, ваше сиятельство, но я не понимаю, почему вы не подадите жалобу королю? Я не сомневаюсь, его величество отправит вашего… недоброжелателя… в Бастилию… на пару-тройку недель.
— Но я не хочу видеть этого человека… Совсем! — воскликнул юный граф.
— Конечно, — покладисто согласился молодой человек. — Это так естественно. Но, опять-таки, ваше сиятельство, я могу только посоветовать вам обратиться к его величеству. Король Карл наверняка вышлет негодяя из Франции.
— Я не хотел бы придавать делу огласку, — со смущением пояснил Жорж-Мишель. — Дело касается не только меня, но и третьих лиц… Я не хочу их компрометировать.
Гость неожиданно умолк, в упор уставившись на юного графа, и только несколько раз будто случайно коснулся рукой свисающего с пояса кошелька. Жорж-Мишель в недоумении прислушивался к звону монет, но, в конце концов, догадался, что это значит. Густо покраснел, торопливо отстегнул свой кошелек. В кошельке было четыреста ливров.
— Шевалье… — молодой человек отвел взгляд, от души мечтая провалиться сквозь землю. — Мой лакей оторвал вас от важных дел… Может быть, эта безделица поможет вам… забыть об этом досадном недоразумении?
Чуть ли не зажмурившись, юноша протянул гостю кошелек — в глубине души юный граф опасался, что кошель полетит ему в лицо — и искренне удивился, когда шевалье деловито принял деньги.
— Ну, что ж, ваше сиятельство, — совершенно другим тоном произнес Ландеронд и наклонился вперед. — В подобных делах есть верное средство и надежные люди. В Латинском квартале вы найдете трактир под названием «Жареный кабан»… Кстати, вы знаете, где это?
Жорж-Мишель отрицательно покачал головой.
— Что ж, идите по улице Сен-Жак до улицы Нуайе. Поверните налево. Не доходя двух кварталов до площади Мобер, сверните на узенькую улочку, ведущую в сторону монастыря святого Бенедикта. В первом же переулке по вашу левую руку вы найдете этот трактир. Вы узнаете его по свиной голове над входом. Обойдите трактир справа и постучите в заднюю дверь. Спросите Себастьена Мало. Он все устроит. Да, еще одно, — молодой человек непринужденно поднялся. — Не стоит ходить туда днем — вы никого не застанете. А ночью господа выходят на промысел. Так что отправляйтесь к «Жареному кабану» в сумерках.
Ландеронд церемонно поклонился его сиятельству и испросил разрешения удалиться. Только в прихожей молодой человек сообразил, что от вполне понятного волнения совершенно упустил из вида, что графу де Лош нет никакой нужды лично отправляться к «Жареному кабану» и достаточно послать за Себастьеном лакея. Хотел было возвратиться и… передумал.
Плевать! Свои деньги он получил, а если титулованного щеголя, посмевшего отбить у него красотку дю Руэ, в «Жареном кабане» прирежут — значит, так тому и быть. Он плакать не станет.
Таким образом у шевалье Жоржа-Мишеля, свято верящего во всеобщую любовь к собственной персоне, оказалось при дворе сразу три врага. А он об этом даже не подозревал.
Граф де Лош и де Бар торопливо шагал по грязному переулку, с отвращением оглядывая обшарпанные стены и не на миг не выпуская эфес шпаги, словно прикосновение к стали способно было защитить его от опасности, а более всего от окружающего уродства. Шпага шевалье была самая простая, как и его наряд, поскольку в последний миг перед выходом юноша догадался, что было бы глупо отправляться к месту сборища убийц и грабителей, вырядившись как к придворному торжеству.
