Имперец. Том 4 (СИ) - Романов Михаил Яковлевич (читать полные книги онлайн бесплатно TXT, FB2) 📗
— Угу, — согласился я.
— Может, выжечь? — неуверенно предложила Василиса.
— Опасно, — вздохнул Иван. — Алекс, конечно, сильный маг, но мало обучен. Может и проход выжечь. А может и весь воздух здесь.
— Ну почему? — обернулся я. — Сколько тут до поверхности осталось, половина пролета?
— Половина пролета, технический этаж и насыпной грунт императорского парка, — ответил цесаревич.
— Метров пять, — резюмировал я и пробормотал: — Пять на катет, наклон на тридцать… Это что, десять метров тоннель?
— Можно угол повыше взять, тогда гипотенуза будет поменьше, — заметила Василиса.
— А никто из вас не владеет стихией Земли? — уточнила Шереметьева.
— Увы, — вздохнула Корсакова. — Мы с Алексом только первый курс. Может быть, Его Высочество?
Девушки с надеждой посмотрели на Ивана, но наследник престола лишь покачал головой. Люди за спиной начали волноваться, атмосфера становилась нервной. Так и до истерик с паникой недалеко, особенно учитывая спасенный контингент.
— Так… — я взъерошил волосы, чувствуя, что придется решать проблему в одного. — Давайте мирняк заведем на этаж и отведем подальше от лестницы. Твое Высочество, поработай авторитетом, пожалуйста. Тимофеева отправляй инспектировать этаж, вдруг другие лестницы открыты или, может, завалы разобрали с какой стороны?
— А мы? — спросила Шереметьева с видом решительным и готовым на подвиги.
— И вы с ними, — ответил я. — Мне нужно пространство для маневра.
— Что ты собираешься делать? — Иван посмотрел на меня таким выразительным взглядом, каким иногда смотрел Разумовский.
— Мне нужно подумать, — честно ответил я. — Желательно в тишине.
Цесаревич кивнул и стал загонять уставший народ на этаж. В мое «подумать» он поверил примерно так же, как и я в случайно обнаруженные распахнутые двери на поверхность.
Даже если очень торопились и не смогли грамотно сложить взрывом торговый центр, то не заминировать выходы просто не могли. Но людям нужно чем-то заняться. Пока я тут… Думаю.
Когда народ рассосался, ко мне подошла Василиса, приподнялась на цыпочки и легонько поцеловала в губы.
— На удачу, — шепнула девушка.
Я улыбнулся, провожая ее взглядом. Обрезанная юбка демонстрировала длинные, стройные ноги и коротенькие сапожки с небольшим каблучком. Никогда не думал, что буду торопиться жениться. Нет, ну а чего она? Ходит тут такая…
Тряхнув головой, я обернулся на завал. Разумовский меня наверняка убьет, но что поделать. Выбираться-то как-то надо.
Я посмотрел на месиво из бетона, железа и грунта и попытался нащупать что-нибудь, что могло бы связывать меня с Землей. В голове возникало лишь две ассоциации — окопы и могилы. Песок, бьющий по глазам, и мерзлая земля, в которую с трудом втыкается лопата.
Я усмехнулся и провел ладонями по лицу.
Была бы в этом мире некромантия, наверное, я бы от рождения был в ней архимагом.
Я присел на корточки возле обвала и взял в руку комок чернозема, который каким-то чудом просочился сквозь бетон с самого верха. Хорошая, жирная почва. Наверняка завезли откуда-нибудь с посевных площадей нашей огромной родины.
Мысли плавно перетекли на отеческий дом в деревне, на поле картошки, которое мы копали отсюда и до обеда. Не в этой, в той, моей прошлой жизни. Жирный чернозем был щедрым, но и требовал много труда.
Лопата втыкается в землю — я копаю грядку для матери.
Лопата втыкается в землю — я копаю могилу.
Сотни грядок, сотни могил.
Земля принимает все, что люди в нее закапывают. Семена, тела, ядерные отходы. Ей потребуется год, тысячи или миллионы лет, но все, что попадет в нее, обратится в тлен или в камень.
Камень — это ведь тоже земля?
Деревня родителей лежала в долине меж двух холмов. Когда-то там прошел ледник, оставив огромную борозду в рельефе и полноводную реку, что приютила людей. Один из холмов напоминал застывшую волну и всегда меня завораживал. Такой каменный девятый вал, несущий огромные глыбы на своей вершине.
Мальчишками мы часто сбегали наверх, на холм, чтобы сидеть на нагретых за день горячих плитах, болтать ногами над казавшейся бесконечной пропастью и смотреть, как солнце медленно сползает за бескрайние распаханные поля.
Лопата втыкается в песок, и я строю укрепления, из которых этой же ночью мы будем отстреливаться.
Лопата втыкается в помесь глины и почвы, и я рою могилу людей, которых не смог спасти.
Лопата втыкается в чернозем, и я возделываю почву на своей родной земле.
Лопата втыкается в помесь бетона и металла… Нет, в чернозем, который я возделываю. Который просочился между бетоном и металлом, осыпался песком по щелям, растаял в тепле подземного здания.
Я не возделываю почву и не рою могилы, я ищу выход из этого гребаного подземелья.
Лопата втыкается в чернозем и…
Обжигающий морозный воздух лижет мое лицо.
Я открываю глаза и вижу огромный круглый коридор, пронзающий насквозь все опорные конструкции и все слои городских коммуникаций. Добротные стены из оплавленного, еще теплого камня. Черного, как на отеческой земле, древнего, как в моем детском воображении.
Костяшки пальцев колет от избытка магии, и ладони нещадно болят. Я подношу их к своим глазам и вижу старые, старые мозоли.
Прости. Я бы хотел перестать копать могилы, но, боюсь, тогда некому будет возделывать наши плодородные земли.
Глава 14
Удивительное дело, но, как оказалось, нас даже пытались откопать. Правда, с другой стороны и не слишком успешно — завалы регулярно осыпались обратно, но тем не менее. Так что выражение морды лица Серова, когда особист увидел нашу компанию, было непередаваемым.
— Как? — произнес Серов, умудрившись вложить в три буквы всю глубину своего охренения. — Как?
Была у меня рифма в ответ, но я сдержался. Тут и дети, и дамы, и член императорской семьи — не время для солдатского юмора.
— А что вас смущает? — спросил Иван спокойным тоном.
— Ну… — красноречиво произнес мужчина, и я обернулся.
В целом, шок особиста был объясним. Они откапывали проход там, где просто обвалился торговый центр, а мы вышли там, где выход сверху засыпало обрушившимся рядом стоящим зданием.
— Господин Мирный воспользовался стихией Земли, — спокойно пояснил цесаревич, не слишком-то глядя на собеседника.
Все внимание наследника престола было направлено на стены Кремля рядом, из-за которых поднимались отчетливые следы дыма и доносились звуки боя. От Серова это, конечно же, не укрылось.
— Ваше Высочество, на улицах города и на территории Кремля идут бои, но верные императору войска теснят мятежников, — проговорил особист. — Я бы хотел попросить вас покинуть этот район и перебраться в более спокойное место.
Глаза Ивана нехорошо сузились, и он процедил:
— Серьезно? — выдохнул он. — Предлагаешь мне забиться под половицу, как какой-нибудь крысе, в ожидании, когда же все кончится?
Однако пронять особиста оказалось не так-то просто.
— Ваше Высочество, распоряжение боярина Нарышкина, как только достанем вас на поверхность, сразу же обеспечить максимальную безопасность, — терпеливо объяснил Серов.
— А с каких пор Нарышкин может отдавать мне указания? — начал заводиться наследник престола.
Даже не знаю, чем бы этот диалог закончился, но особист был мужиком умным и, потыкав в телефон, протянул трубку Ивану.
— Я — человек маленький, Ваше Высочество, — проговорил Серов тоном самым покладистым из возможных. — Виктор Сергеевич наверняка сможет обрисовать вам полную картину.
Цесаревич в большом восторге от такого выверта особиста не был, но отказываться от разговора с одним из самых влиятельных соратников в текущей ситуации было бы полным идиотизмом. Я, как хорошо воспитанный молодой человек, хотел тихонечко отойти, даже глазами поискал Василису с прочими поднявшимися, которых уже осматривали врачи скорика, но Иван коснулся моего локтя.
— Александр, — негромко обратился ко мне цесаревич. — Я понимаю, что ты сегодня и так сделал больше, чем мог бы сделать любой на твоем месте, но ты мне нужен.
