Отпуск в СССР или Назад в будущее (СИ) - Молотов Владимир (первая книга TXT) 📗
Поначалу он шёл от почты с чётким планом, но теперь этот неприятный тип спутал все карты. План у Димы имелся сумасшедший: поджечь деревянный дом в два этажа, в котором в двадцать первом веке обосновались (и до сих пор работают) несколько офисов – в одном из них на заре своей карьеры полгода ошивался сам Дима.
Да так поджечь, чтоб сгорел дотла: припасти спирта или бензина, варварски облить бревенчатые стены и развести костёр на заднем дворике, где почти нет людей. Впрочем, и в самом здании никого нет. Дима навёл справки: в прошлом дом пустовал. А потом оставалось вернуться к себе в будущее и посмотреть, как оно изменилось! Как повлияло уничтожение объекта на жизнь людей и этих фирм, обитавших в доме? Это вам не Лерку маленькую предостеречь, это посерьёзней будет!
Так рассуждал Дмитрий до поры до времени. Он даже рассчитывал помешать чем-нибудь пожарникам. Но чёртов кагэбэшник навёл на другие мысли. В голове у Кукарского уже роились намётки нового, более масштабного плана, который мог бы дать толчок изменениям не только на небольшом участке города, но и в пределах всей страны, а то и… Впрочем, очень часто наши мысли заносят нас в такие заоблачные дали, что аж дух захватывает!
Хотя и дом никуда не денется, подумалось Диме, авось и туда успею!
– Потому что с Николаем отлично знакома данная гражданка по имени Люба. А вы более пяти минут провели сейчас с ней. Чувствуете связь? – тем временем сказал Кирыч, замедлив ход и внимательно покосившись на собеседника.
– А вы что, следили за нами? – Дима скорчил недовольное лицо.
– Скажем так, мои люди выполняли свою повседневную работу. Они сообщили об отлучении Любы с почты. А я волею случая оказался поблизости и быстро подскочил. – Кирыч, на удивление, ответил честно.
«Странно, как это вы так юрко справляетесь со столь хлопотными делами при тотальном отсутствии сотовой связи?!» – глубокомысленно сказал про себя Кукарский. Хотя недавно же заметил он, что тут неподалёку имелся уличный телефонный автомат… А вслух Дима произнёс:
– Хорошо. Я вижу, вы откровенны, буду и я с вами искренен. – Он вдруг представил себя этаким героем типичного шпионского фильма Страны Советов.
Кирыч остановился, повернулся к собеседнику и приподнял брови, морщины на лбу очертились чётче и напомнили гармошку.
– Да, я знаком с Николаем, – твёрдо продолжил Кукарский. – И хочу предложить вам сделку. Я помогаю вам, вы помогаете мне. Это будет взаимовыгодное сотрудничество. Но учтите, вам придётся поверить в совершенно невероятные вещи! В противном случае у нас с вами ничего не получится.
– Что ж, посмотрим-посмотрим, – просветлел Кирыч. – Для начала пройдёмте в машину.
И они перебрались в чёрную «Волгу», стоявшую неподалёку.
«А и чёрт с ним! – махнул про себя Дима. – Поди-ка дом-то я всё равно успею поджечь!»
Сентябрь 1983 года, Коля
Путного фотографа в Кунгуре Коля нашёл довольно быстро. Фотостудия с незамысловатым названием «Портрет» ему уже попадалась на глаза здесь, в прошлом. В сию контору он и отправился, чтобы избавиться от того «Зенита», который предназначался на продажу.
Студия располагалась в полуподвальном помещении пятиэтажного дома. Коля дал себе слово взглянуть на это место в будущем, то есть в своём времени. И спустился вниз. Его встретила тучная женщина, восседавшая за письменным столом. На столе лежал лист стекла, а под стеклом красовались чёрно-белые портреты различных обывателей. Среди этих портретов, в центре, красовался один большой и цветной фотоснимок, слово разукрашенный вождь среди своих серых индейцев, — настоящая гордость конторы!
Женщина записала Колю в журнал (он сказал, что, дескать, будет сниматься на новый паспорт в сорок пять лет), затем Николай был препровожден ею в главное таинство советских мастеров массовой фотографии.
Здесь, посреди небольшого полумрачного зала, торжественно зиждилась на деревянной треноге дивная фотокамера, как будто сделанная из гармошки, с маленьким объективом на торце. Та самая штуковина, из которой птичку отправляли в полёт большие листы негативов, пихаемые в аппарат сбоку. И пихал их этакий волшебник, накрываясь чёрной простынкой.
Вполне себе ожидаемо, из-за ширмы классически выплыл чуть лысоватый импозантный дядечка с мушкетёрскими усиками и таковой же бородкой, с острыми чертами лица и цепкими глазами. На нём свободно сидела на размер больше чёрная рубашка, заправленная в широкие серые брюки с коричневым кожаным ремнем.
– Так-с, молодой человек, – весело произнёс фотограф. – На паспорт снимаемся?
– Честно говоря, я хотел бы, — протянул Коля, доставая из котомки «Зенит», — предложить вам вот это.
Мастер нахмурился, подошёл поближе и взял аппарат в руки, подозрительно глянув на посетителя. Коля спохватился и прикрыл разодранный рукав кистью здоровой руки. Фотограф повертел аппарат, хмыкнул пару раз, затем его лицо вдруг помрачнело. Он поднял глаза и злобно воззрился на посетителя:
– Какого чёрта?! Это же мой аппарат!
— То есть как это: ваш?! – искренне удивился Коля. – Не может быть!
— Да вот же, царапина на корпусе, — заявил человек с мушкетёрской бородкой и, приблизив фотоаппарат к глазам Николая, указал сарделечным пальцем на место около объектива. — Она как опознавательный знак. Только у моего «Зенита» есть именно такая царапина!
— Это просто совпадение, — задумчиво протянул Коля, неожиданно выхватил аппарат и отступил на шаг назад. -- Если не хотите, можете не брать.
– Совпадение, говоришь? А вот мы сейчас проверим. – Волшебник фотодела дёрнулся было, чтобы отобрать камеру у Коли, но затем метнулся в сторону, скрылся за ширмой и зашуршал.
Через мгновение он вернулся с большой кожаной сумкой, снабжённой наплечным ремнём. Мастер угрожающе водрузил сумку на стул и порылся внутри.
– Ну конечно! – воскликнул мушкетёр, подняв голову. – Его здесь нет. А ведь ещё утром он был здесь! Но как вы могли… (он растерянно посмотрел на Колю) как вы могли проникнуть сюда, выкрасть его, а потом вернуться и ещё… И ещё иметь наглость продавать мне же мой же фотоаппарат?!
– Вот именно, – усмехнулся Коля. – Чувствуете? Никакой логики! Ну, в общем, я пошёл.
И он предпринял соответствующие действия к тому, чтобы срочно ретироваться. Едва же Герасименко, брякнув «Зенитами» в котомке, вышел в предбанник, тёткину вотчину, как из самого сердца студии раздался крик:
– Аделаида Львовна, задержите его, это вор!
Аделаида Львовна раскрыла полусонные затуманенные глаза и уставилась на проходящего мимо неё Николая. Её рот что-то промычал, и она сама начала уже было со скрипом выбираться из-за стола, однако же Коля быстро взбежал по ступенькам. А уж там, на улице, естественно, не задержался и моментально удалился от студии в стиле спортивной ходьбы.
«Н-да, ну и дела! – шёпотом бормотал про себя Коля, быстро переставляя ноги и глядя на асфальт, – какого чёрта так вышло? Видимо… Видимо… Похоже, что этот фотик давным-давно чудесным образом принадлежал психу из студии. И когда я с этим «Зенитом» сюда прибыл…»
– Ведь одна и та же вещь не может быть в двух экземплярах?! – вслух сказал Коля с озарённым видом, замерев посреди тротуара.
И тут же он двинулся дальше. «Да-да, – продолжил он про себя, – «Зенит» сначала принадлежал этому придурку, потом кочевал из рук в руки и, наконец, достался мне. Но когда я его принес в студию, «Зенит» из прошлого взял да исчез, по закону сохранения массы!»
– Н-да, одна и та же вещь не может одновременно существовать рядом, – повторил он вслух, всё еще возбуждённый.
Впрочем, вскоре Коля успокоился. Бог с ним, с фотографом. Дело-то остаётся не на мази. Фотоаппарат надо продавать. Фотостудий в этом пещерном городке больше нет. Остаётся последний вариант – комиссионка.
Николай недолго блуждал в поисках комиссионки. Совершенно случайно ему попался на глаза нужный магазин. Герасименко погрузился внутрь. У витрины с фотоаппаратами тёрся мальчик лет десяти.
