Невыразимый эфир (СИ) - Альбан Ориак (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Жаль, что ей придется умереть.
— Никогда! Я этого не допущу! — крикнул паромщик. — Никогда!
Дьявольский голос расхохотался. От этого леденящего кровь сардонического смеха пошла такая плотная волна, что витрина магазина задрожала, а хрупкие зеркала, непрочно стоящие на старых полках, обрушились и разлетелись на осколки. Паромщик ощутил, как внутри него возник тяжелый ком, но сделал вид, что не замечает хаоса, развернувшегося позади. Едва удерживаясь, чтобы не побежать и не выдать своего страха, он неловким движением зажег сигарету. Чего бы ему это ни стоило, — и не будет стоить в дальнейшем, — он защитит ее от этого безумия и от всех химер, что без устали предрекают ей скорую смерть. Добравшись до дома, он переждал минуту в коридоре у подножия лестницы. Никто ее не тронет. Он еще раз поклялся себе в этом. Никто.
Он медленно поднялся на второй этаж. Ванная комната была обставлена по-спартански, но со вкусом; прямо посередине стояла старая медная ванна. Девушка выглядела лучше, казалось, краски вернулись к ней. Увидев паромщика, она с детской непосредственностью кинулась ему на шею. Всю ее одежду составляло лишь грубое бледно-голубое полотенце. Ее кожа была теплой и слегка влажной. От светлых прядей, выпрямившихся от воды и плотных, как мышиные хвостики, исходил нежный запах меда и какого-то мыла; этот влекущий аромат ударил паромщику в голову, как пары алкоголя, проникая до самой глубины его естества и разжигая низменную животную страсть. Но воспоминание о том, что сейчас с ним произошло, прочно сидело в его сознании и не желало исчезать, несмотря на головокружительное счастье. Чем ближе он прижимал к себе девушку, тем больше он удивлялся этому, и тем сильнее он ее любил. Мгновение затягивалось.
— Угадайте, что за запах!
— Легко! Должно быть, шампунь с ароматом лесной земляники, шелковицы или черной смородины. Правильно?
— Нет, нет, и еще раз нет! — засмеялась она.
— О, значит, это не так просто, как я предполагал. Вишня?
— Нет! Еще одна попытка. Угадаете, и я ваша.
Паромщик чувствовал, как его сердце колотится в грудной клетке, словно вулкан, пробудившийся после долгого сна. Его переполняла дикая страсть. Руками, дрожащими уже не от недавнего страха, а от нахлынувших эмоций, он гладил ее обнаженные бедра, как прибой ласкает скалу. Ладони то поднимались выше, то спускались, затем отстранялись, чтобы после вернуться вновь и продолжить свое восхождение, скользя по гладкой коже и отмечая все ее неровности — родинки каштанового цвета, ощущая, как горячая плоть становится мягкой и податливой. Его приход явно застал ее врасплох: под полотенцем на ней ничего не было. Оно соскользнуло с ее сияющего тела, и паромщик почувствовал, как маленькие соски напряглись в его ладонях, словно два орешка. Океан чувств захлестнул его душу — подлинное безумие, поглощающее те островки ясности, что еще оставались в его сознании. Он прошептал ей на ухо слово, последнее, прежде чем позволить потоку страсти полностью захватить их. Услышав его, она засмеялась. Он безумно ее любил. В сокровенных недрах его существа проснулся неистовый зверь. Отныне он стал другим — бездумным порождением зоны.
— Шиповник?
— В точку!
Этой ночью они наконец открыли друг другу свои мечты и свои имена, и шепот звучал для каждого как поэзия. Будто на торжественном алтаре, они обменялись высокими клятвами, как если бы судьба больше не имела над ними власти. Им казалось, что теперь они знают, как победить зону. Пару раз девушка принималась плакать в подушку, и тогда паромщик баюкал ее на своем широком плече, утешая и обещая, что ничего плохого с нею не случится. С легкостью, доступной лишь волшебным сказкам, они строили самые невероятные планы их будущей великолепной жизни. Они с готовностью лгали друг другу, отлично сознавая свою ложь — но просто из желания спрятаться от мрачного проклятия зоны. Ставшая женщиной этой ночью, обессиленная, ближе к рассвету девушка уснула с улыбкой на губах, в то время как паромщик продолжал размышлять о живом стебле и о словах своего безумного двойника в зеркале. Завтра, подумал он, они наконец достигнут ворот фабрики, и тогда наконец их приключения закончатся.
Так они провели свою четвертую ночь в зоне. Снаружи бушевал ветер, и в этом шуме паромщику слышался макиавеллиевский смех его зловещего отражения. Той ночью он мало спал.
Под светом луны, спрятавшись за старым водоемом, монстр ждал наступления дня. Еще более сильный, чем прежде, он добрался до деревни и с наступлением сумерек обыскал дома. Тогда он и обнаружил радужного растительного червя. Отрешившись от всего человеческого, освободившись от оков, связывавших его сознание, он позволил свирепым инстинктам завладеть его телом и его звериным мозгом. Ощущение, что добыча близка, приводило его в состояние эйфории. Покрасневшими руками он закрывал свой дрожащий рот, чтобы не дать вырваться безумному смеху. Возбуждение было таково, что он просто корчился от боли. Однако, несмотря на судороги, ему не удавалось взять себя в руки. Завтра он отправится вслед за ними и будет поджидать их где-нибудь поблизости от стебля. Они поговорят немного, раз уж так надо. А затем он их убьет, после чего настанет и его черед. И это будет прекрасная смерть, как ни посмотри.
Глава 10
На следующее утро паромщик показал девушке росток, что пересекал северную оконечность деревушки. Об истории с зеркалами ничего сказано не было. Паромщик решил не придавать ей значения и старался вести себя как обычно, несмотря на то, что после вчерашнего его чувства порядком растрепались. Нет, они оба ни о чем не жалели и не испытывали ощущения неловкости от их запретной связи. Для ласк и поцелуев сейчас было не время. Им предстояло решиться и выбрать — двигаться дальше вдоль гигантского стебля, или предпочесть другое направление и отклониться от этого растительного уродца. Паромщик высказал девушке свои догадки, стараясь опираться на логику и скрыв от нее то, что кричит ему его обострившаяся интуиция. Он говорил со всей силой убеждения, а она слушала его, сидя на большом валуне, выщербленном эрозией. День только начался, а она уже выглядела очень усталой: черты лица вытянулись, щеки и губы приобрели восковой оттенок.
— Это не может быть простым совпадением. Моя карта недвусмысленно указывает, что фабрика находится в этом направлении. Стебель ведет прямо к ней. Это создание живет, тем самым подтверждая истину — фабрика продуцирует некую таинственную энергию, и делает это достаточно мощно. Здесь, совсем близко, есть нечто, и я хочу узнать, что это.
— Я боюсь еще какой-нибудь гнусности, — ответила она. — Если не считать слона, все порождения зоны, с которыми мы столкнулись или которые видели, были враждебны. Вспомните деревья в лесу, или те щупальца в болоте. Если эта штука в самом деле живая, то это меня только настораживает. По мне, лучше продолжать идти вдоль рельсов.
— Мы сейчас находимся в нескольких километрах от границы — ну, от края моего рисунка. Все расплывчато и неопределенно. Я не знаю, что лежит там, где заканчиваются эти кривые линии. Железная дорога давным-давно заброшена, а ее путь мне кажется местами слишком прихотливым. Вот почему я думаю, что лучше идти вдоль этого растительного трубопровода — этот червяк ползет прямо к фабрике. Уж он-то петлять не станет. Если мы последуем за ним, то попадем из пункта А в пункт В самой короткой дорогой — по прямой. Если повезет, выиграем час или два. Но, знаешь, я понимаю, чего ты боишься, поэтому оставляю выбор дороги за тобой.
Она попыталась вообразить опасности, что могут их ожидать, от самых страшных до самых ничтожных. Ее очень тронуло то, с каким самоотречением он заботился о ней, и не только из-за случившейся между ними близости. Она понимала, какая это для него жертва — отдать свою судьбу во власть кому-то другому, и легкость, с которой он сделал этот жест, еще больше укрепила ее любовь и доверие. Не говоря ни слова, она поднялась, направилась к растительному мускулу и дотронулась до него кончиками пальцев. Он был теплым, как тело во сне. Загадочные огоньки сверкали так же ярко, как вчера, и пульсировали в ритме медленного дыхания. Паромщик понял, что она приняла его торопливые доводы. Он подобрал свою сумку, закинул ее на плечо и взял девушку за руку, чтобы вместе двинуться прочь из этой призрачной деревни туда, куда убегал, стелясь по земле, диковинный росток.
