Изумруд Люцифера - Дроздов Анатолий Федорович (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
– А кто-то вчера очень просился… – сощурился Кузьма.
– Не подумала, – покраснев, созналась Рита. – Я почему-то решила, что мы вот так приедем и заберем… Ты же экстрасенс! – нашлась Рита. – Должен почувствовать…
– Чувствуют собаки, – обиделся Кузьма. – Люди – думают. Смотри! – он взял карту и на обратной чистой стороне быстро начертил схему: дорога, лес, тропинка, дачи. – От шоссе до дач по тропинке километра три. ("Да все пять!" – хотела сказать Рита, но промолчала.) Первую половину пути он и не думал прятать деньги. Из-за них, проклятых, он убил человека, тяжело ранил другого, поэтому прижимал их к себе и тащил сколько мог. Я видел его уже больного, но тогда это был здоровенный лось… При спуске с холма видны дачи: здесь, на виду, он тоже прятать бы не стал…
– Ну почему? – возразила Рита. – Найти пустой домик и засунуть кому-нибудь под пол…
– Слишком умно, – не согласился с ней Кузьма. – И опасно. Могли соседи увидеть, хозяин дома со временем найти…
– Может, кто уже и нашел?! – вклинилась Рита, которой смерть как не хотелось снова тащится в лес. – А мы тут ломаемся…
– Ты думаешь, что можно по-тихому найти полтора миллиона? – Кузьма широко улыбнулся, и Рита в который раз с завистью отметила, какие у него красивые и здоровые зубы. – Да любой бы от радости не удержался и шепнул жене, или, по пьяни, соседу. И пошло б… Через пару дней к нему бы приехали суровые люди в фуражках и забрали все до последнего доллара. Да еще судебный иск навесили бы за те деньги, что успел пропить. Нет, Маргарита, к этим деньгам за все прошедшие годы никто не притрагивался. Они на месте. Где-то здесь, – Кузьма очертил кружок на схеме. – Причем, недалеко от тропинки: он боялся погони, поэтому не мог себе позволить бродить по чаще…
– А если просто обманул? – спросила Рита. – Позабавился? А мы тут корячимся…
– Не думаю! – сказал Кузьма. – Обычно перед смертью люди не врут, да и причин врать мне у него не было. А если б врал, расписал бы в подробностях, где и что лежит. Вот тогда б мы, действительно, покорячились. А он только тропинку указал…
– А если он закопал сумку? – Рита все еще пыталась остановить Кузьму. – Где мы сейчас ее под снегом найдем?
– Чем закопал? – улыбнулся Кузьма. – У него не только лопаты, но даже, наверное, ножа с собой не было. Да и вырыть ножом яму в лесу для такого баула… Не было у него на это времени. Скорее всего, пень-выворотень или что-то в этом роде. Вставай, Маргарита, нас ждут великие дела…
Они вновь потащились по уже знакомой тропе, только в этот раз взяли лопату и топорик. Кузьма, весело посвистывая, шел впереди. На холм Рита еле взобралась, пришлось Кузьме снова взять ее за руку и тащить за собой. Перед спуском он вдруг остановился.
– Скажи, Маргарита! – почему-то он все время называл ее полным именем, что ее раздражало. – Тебе тяжело было подниматься?
Она только нечленораздельно буркнула в ответ.
– Вот и ему было тяжело, – весело сказал Кузьма. – У тебя в руках только топорик, а него была тяжеленная сумка. Тут он где-то и лег. Посиди-ка!
Он оставил ее на знакомом пне, а сам углубился в лес. Рита, ощущая телом мокрую стылость гнилого дерева, и не имея сил встать, подумала, что если он снова потащит ее к дороге, вернется к машине. Бог с ней сенсацией! Здоровье дороже…
Кузьма вынырнул из чащи слева от тропинки и перебежал на правую сторону. Рита слышала, как он бродит по лесу, ломая сухие ветки. Спустя некоторое время Кузьма негромко позвал ее:
– Рита! Иди сюда!
Что-то было в его голосе такое, что заставило ее подняться и поспешить к нему. Кузьма стоял у толстой старой осины, крона которой терялась высоко в сером небе, и улыбался ей странной улыбкой. Еще не веря, она шагнула к нему и увидела прямо у его ног большое черное дупло, нижний край которого терялся в снегу.
– Держи! – Кузьма подал Рите лопатку лезвием вперед. – Сунь-ка ее в дупло!
Рита выполнила указание. Черенок лопаты в самом верху дупла уткнулся во что-то плотное.
– Это не древесина – слишком мягкая, – сказал Кузьма, когда Рита выпрямилась, – и не гниль – та еще мягче, да и труха бы посыпалась…
– Нашли? – Рита все еще не могла поверить.
– Похоже, – Кузьма отступил на шаг в сторону и достал из-за пояса топорик. – Посторонись! Пусть простят нас лесники…
Рубил он долго. Топорик был маленький и не очень острый, поэтому Кузьма прорубал в стволе узкую дорожку идущую вверх. Внутри осина была полой, но времени, чтобы добраться до закладки ушло немало. Когда в просвете показалась черная материя, Кузьма стал действовать топором осторожнее, а затем и вовсе отложил его в сторону.
– Давай попробуем повернуть ее! – попросил он Риту. – Сидит-то она плотно, но если стронуть с места… Так стреляные гильзы из автомата достают.
Поначалу не получилось. Сумка оказалась плотно набитой, и пальцы лишь скользили по ней. Кузьма попросил Риту отступить и вновь замахал топориком. Из расширенного проема в стволе дерева показалась матерчатая ручка, они ухватились за нее вдвоем и резко дернули. Сумка сначала едва-едва, затем резко повернулась в дупле – и резко ухнула вниз. Кузьма, опустившись на корточки, сунул руки в дупло и вытащил ее на снег.
Некоторое время они молча смотрели на сумку: длинную, тяжелую, черную, всю в коричневой легкой трухе. Кузьма, улыбаясь, сказал Рите:
– Откроешь? Доверяю.
– Нет-нет! – отступила она, все еще опасаясь неудачи. – Это ты нашел!
Пожав плечами, Кузьма склонился над сумкой и потянул за молнию. Та раскрылась, обнажив ряд уложенных друг на друга брезентовых мешков. Рита, вспомнив, наконец, зачем она здесь, дрожащими руками достала из перекинутой через плечо сумочки фотоаппарат и защелкала затвором. День хотя и клонился к концу, но света пока хватало.
Кузьма вытащил одну из брезентовых сумок, на окантованной металлом горловине сорвал пломбу, раскрыл. Рита сквозь объектив камеры видела, как он осторожно извлек наружу толстую черно-зеленую пачку и показал ей.
– Доллары! Видишь, почернели по краям, но сохранились неплохо. Ну конечно! – он хлопнул свободной рукой себя по лбу. – Силы у него хватало, и он запечатал сумкой дупло. Так садоводы их глиной замазывают. Воздух перестал поступать, гниение прекратилось, а дерево подняло ее выше. Посмотри, вода внутрь не поступает, вентиляция есть, сумка из натурального материала… Как в банке!
– Они нормальные? – спросила Рита, осторожно беря у него пачку. – Деньги были холодные и слегка сырые. – Не пропали?
– Сгодятся! Процентов десять, ну, пятнадцать, иностранный банк за комиссию при обмене возьмет, а может и без этого обойдется. Вот так, Рита! Мы их нашли. Тебе приходилось хоть раз держать в руках более полутора миллиона долларов? Есть шанс!..
Они еще долго фотографировались у черной сумки – пока не закончилась пленка. Другие брезентовые сумки Кузьма запретил открывать, поэтому одни те же пачки долларов они по очереди держали в руках, улыбаясь в объектив, а потом Рита сделала несколько крупных планов: пачки долларов в руках на фоне белого снега. Наконец Кузьма аккуратно сложил деньги и закрыл сумку. Рита хотела нести ее сама и сразу же отказалась: сил хватило только на то, чтобы оторвать эту неподъемную тяжесть от земли. Кузьма без лишних слов забрал баул, присев, надел его ручки на плечи на манер рюкзака и поднялся на ноги.
– Отнеси инструмент в машину и выезжай на дорогу. Я буду ждать тебя там, – велел он. – А то сторож нас не поймет. Работники природоохранного комитета могут ходить в лес с топором и лопатой, но возвращаться с сумкой… Еще звякнет в милицию, и если нас с тобой по пути заметут с такими деньгами…
Обратной дорогой они почти не разговаривали, каждый по-своему, переживая случившееся. Только у самого города, Рита, закурив в очередной раз, осторожно спросила:
– Скажи, ты ведь мог никому не говорить об этой сумке?
