Срезанная ветвь (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT, .FB2) 📗
— Так-так, вот он, значит, герой. Речь подготовил?
— Нет. Буду импровизировать, — признался я. — Простите, мне стыдно, но я не помню…
— Оганес Саркисович, — догадался глава администрации. — Простительно, негражданин. Турист, так сказать. Мне, кстати, так и не сказали, за что сослали?
— Клановые разборки, скажем так, — не стал я мудрствовать лукаво.
— Лаконично. Ох уж эти дворянские сословия. Мы тут все практически из контрактного. Никакой подобной клановости не допустим! Вы, кстати, как, поддерживаете достижения социалистической революции?
— Вполне, — кивнул я, хотя о каких конкретно достижениях имел в виду он, и какие достижения были у Антарктического союза вообще — было не вполне ясно.
А дальше был выход в зал, не особо просторный, на человек двести максимум. И тут на входе меня слегка переклинило — где-то в затылке заныло прямо-таки чудовищное чувство дежа вю. Я не сразу вспомнил, откуда оно.
По очень похожему залу к трибунам шёл я, вернее, мой реципиент всего за несколько минут до того, как его сознание впало в безумие и навсегда заменилось моим. От этого холодок пробежал по спине, похолодели ладони — чувство было настолько неожиданным, что кадры от того прохода по залу снова пробежали перед глазами. Игорь Антуанеску, Евгений Анадырёв, Микув Сотрин, ещё пара человек из группы — они как будто бы сидели на месте репортёров и приглашённых родственников награждаемых.
«Единороги», какое же тупое название, явно придумал его скупой на фантазию человек. Но вот кем они стали после того, как на них вышли ренегаты-абиссинцы — не мог сказать никто. Мне подумалось, что среди них тогда сидел кто-то ещё. Обязательно должен был сидеть кто-то ещё, кто-то взрослый, зрелый, высокосенсетивный, настоящий главарь банды, которому были небезразличны знания из того проклятого блокнота и обладание «лозой» — Анукой.
Интересно, о чём думал Эльдар Циммер, когда смотрел на них, идя на символическую плаху для своего рассудка? Наверное, желал мести. Желал расквитаться с ними, хотя тогда они были всего лишь обычной студенческой бандой, не особенно продвинутой.
Я пришёл на помощь своему двойнику. И почти исполнил его мечту — Микува больше нет, его убил Коскинен, а Евгений покинул клан и теперь почти на моей стороне. Остался только Игорь, и я не сомневался, что он всё ещё жаждет мести и отомщения. Ну, и вероятный истинный главарь банды — если таковой имеется.
Наваждение вскоре ушло. Меня усадили в первый ряд, пощёлкали камерами, вскоре вышел глава администрации, произнёс короткую речь по поводу случившегося захвата заложников. Я слушал вполуха, пытаясь сформулировать ответ: «Беспрецендентый случай», «огромная угроза для безопасности», «самоотверженность» и так далее. Минута молчания по погибшим гражданским, и затем началось награждение.
Сперва глава администрации нацепил медаль на грудь главе местного МВД, который руководил — мягко скажем, весьма условно — полевым лагерем при атаке. Затем выписали медаль Строганову-Кириенко, медаль принял и пообещал передать его представитель, один из тех ЧВК-шников, что реально участвовали в штурме. Затем ведущий церемонии провозгласил:
— К награждению приглашается Эльдар Матвеевич Циммер, подданный Российской Федеративной Империи, подпоручик Курьерской службы. Во время захвата заложников юноша проявил доблесть и самоотверженность, при помощи навыка выбросив залетевшую в укрепления сотрудников внутренних дел гранату, спасая несколько человеческих жизней, а также оказал помощь при эвакуации раненых.
Путь на сцену по ступеням под вспышки камер — снова дежа вю, я неожиданно ощутил что-то предательски-напоминающее дрожь в коленках. Неужели боязнь толпы? Или какая-то специфическая боязнь сцены?
— Спасибо, — немного пересушенным голосом сказал я. — Уверен, что на моём месте каждый поступил точно также. Независимо от того, подданными какой страны мы являемся, какой общественный строй в нашей стране — мы с вами говорим на одном языке. Языке мира и порядка. Мне очень дорог… этот мир и порядок, и очень не хотелось бы, чтобы кто-то его разрушил в угоду каким-то догмам и убеждениям. Благодарю вас.
В зале я заметил улыбки — вполне ожидаемо, потому что фраза про «язык мира и порядка» звучала весьма вычурно и искусственно, да и «догмы» были совсем не кстати. Но затем раздались дежурные аплодисменты, снова вспышки камер, я снова уселся в зале и подумал над сказанном. Нет, конечно, на самом деле это был не экспромт. Каждое слов я взвесил и обдумал. Через репортёров я подал вполне чёткий знак апологетам теории «антихриста» — нет, я не такой, меня не стоит боятся, а все ваши догмы — полная чепуха.
Была лёгкая надежда, что они это услышат, поймут и наконец-то отстанут от меня. И тогда из двух оставшихся основных противников — «Единорогов» и приятелей из Бункера — останутся только последние.
После мероприятия меня снова поймал глава администрации и ещё один гражданин в форме незнакомого мне рода войск.
— Эльдар Матвеевич — ещё на пару вопросов, — сказал глава администрации и прихватил меня за локоть.
— На пару допросов? — немного мрачно пошутил я, но шутку не оценили.
Мы свернули в коридор и зашли в какой-то абсолютно случайный кабинет — кого-то из службы картографии, судя по обилию карт на стенах.
— Майор службы разведки и безопасности Антарктического Союза Иванов Иван Иванович, — представился мужчина.
Он был слабеньким, но сенсом, и в момент рукопожатия он явно попытался постучаться в моё сознание, но я не пустил — представил черепную коробку пустой.
— Первый вопрос, не буду таить — всё-таки, каковы ваши цели пребывания здесь? У нас есть догадки, что вы как-то завязаны со спецслужбами Империи, это так? Знаем, что подпоручики особого отдела Курьерской службы очень часто являются агентами. А уж с вашими-то навыками.
— Мне представлялось, что наши спецслужбы дружат, товарищ майор. Да, некоторые из моих коллег являются, и не скрою, что сам бы хотел продолжить карьеру там. Но никаких задач по слежению не было. Меня отправили сюда, потому что Антарктический Барьер препятствует бесконтрольной телепортации, а значит снижен риск моей гибели.
— Гибели? — хмыкнул Иван Иванович. — В смысле?
— Я представитель весьма специфического имущества, скажем так, полученного в наследство. Есть определённые круги внутри Империи, и, возможно, за её пределами, которые за ним охотятся. К тому же, кто-то пустил слух у сектантов, что я что-то вроде тёмного мессии, и поэтому мой арендованный дом в Акулаевске взорвали.
— Поэтому ты так не хотел шума и от репортёров бегал, — оскалился Оганес Саркисович. — Ясно, ясно…
— Что ж, звучит как правда, — кивнул Иван Иванович и задумался. — Взорвали дом, значит…
Я решил обнаглеть и вспомнил, что лучшая оборона — это нападение.
— Кстати, ваши коллеги так и не раскрыли, кто на меня напал, почему?
Обороняться товарищ майор, похоже, привык — ни морщинка не дрогнула на его лице.
— Увы, наши ресурсы весьма ограничены, к тому же к телепортациях компетентны только имперские спецы, поэтому пока что вся надежда на них. Второй вопрос более… скажем так, деликатный. Нам известно, что господин Строганов-Кириенко с вами беседовал в фургончике перед активной фазой штурма. Вы не могли бы…
— Пересказать диалог? Запросто. Всё дело в Аямэ Мико.
Я рассказал всё, касающееся подарка и возможной закладки-прослушки внутри, сказал про возможный след Демидовых. Но не упомянул ничего по поводу инсценировки и по поводу деталей телепортации поп-дивы — об этом у нас с князем был уговор, и нарушать я его не решился. Если сугубо-клановые разборки никак не бросали тень на князя, то инсценировка теракта была куда как более страшным фактом. Я чувствовал, что переходить дорогу Строгановым мне было пока что не по зубам даже с тылом в виде Общества.
— Что ж, очень ценная информация. Из-за стройки магистрали разборки Демидовых и Строгановых всё чаще случаются на нашей земле. Но мне кажется, что-то вы не договариваете. Мне очень хотелось бы, чтобы вы взяли мой контактный номер на случай, если захотите рассказать больше. Или если узнаете чуть больше…
