Оленин, машину! (СИ) - Десса Дарья (читать книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
«Эк куда хватил, — подумал я саркастично. — Ты ещё скажи, что Миха планы товарища Сталина попутал».
— Да я вас за такое имею право расстрелять на месте! — продолжил истерить полковник.
Уж не знаю, чем бы эта история для нас закончилась. Может, на ефрейтора моё служебное удостоверение и произвело впечатление. Но полковнику Колбасову, видимо, было на это глубоко плевать. Я же не офицер, простой водила. Подумаешь, из СМЕРШ. Так и что? Вот если бы на моём месте был старший по званию…
Рядом заскрипели тормоза, я обернулся и вытянулся, приветствуя своего командира моего, родного, так сказать, 13-го отдельного танкового батальона — майора Арсентия Гавриловича Сухова.
— Оленин? Ты что здесь? Где полковник Грушевой? Тебе ведь было поручено его возить. В чём дело? — нахмурился комбат.
— Разрешите доложить, товарищ командир! — и дальше быстро пересказываю всё, что случилось за последние несколько часов. Что сам Грушевой рванул на танке вперёд, а мне приказано сопровождать военкора «Сталинского натиска».
— Вот только выполнить задание редакции товарищ военкор не сможет, поскольку полковник Колбасов решил отдать его под трибунал! — бодро закончил я.
— Это ещё с какого перепуга? — удивился комбат.
— Мы, чтобы ускориться, задержали его колонну. Всего-то на десять минут.
— Да? И где этот Колбасов?
— Да вон там, — показал я на толстяка, который продолжал распекать несчастного Миху, грозя ему трибуналом и расстрелом как «врагу народа», «предателю священной Родины», «японскому шпиону» и прочая.
Сухов вышел из виллиса, а его водитель — мой дружок Серёга Лопухин задорно подмигнул. Комбат одёрнул гимнастёрку, поправил ремень и кобуру с ТТ, потом неожиданно строевым шагом, словно на полковом плацу, подошёл к Колбасову, встал напротив и отрапортовал, вытянувшись перед ним, как перед ну очень большим начальством.
— Товарищ полковник, разрешите доложить!
Интендант, не ожидавший подобного, приподнял брови и спросил надменно:
— Вы кто такой, майор?
Арсентий Гаврилович вздохнул и расслабился. Привычным жестом достал удостоверение СМЕРШ и сунул под нос Колбасову. Когда у того полезли крошечные свиные глазки на покрывшийся от изумления складками лоб, тихо сказал:
— Это ты у меня сейчас, полковник, пойдёшь под трибунал за невыполнение приказа штаба армии. И уж там мы выясним, кто тут японский шпион.
— Да я… просто они… — залепетал вдруг Колбасов, сдуваясь, как лопнувший шарик, и будто становясь ниже ростом. Наглый ефрейтор, стоя неподалёку, продолжал тянуться с рукой, словно приклеенной к пилотке и даже, кажется, боялся дышать.
— В следующий раз, полковник, когда увидишь надпись СМЕРШ, даже не думай мешать нам работать. Понял меня⁈ — последнюю фразу Сухов буквально рыкнул в жирную морду интенданта. Тот отшатнулся, но на коротких ногах устоял.
— Так точно… — пролепетал.
Сухов резко развернулся, прыгнул в свой виллис, и его машина запылила дальше.
— Военкор! — окликнул я растерянного Миху, который всё это время не знал, как себя вести. — Поехали скорее! Всё самое интересное пропустишь!
Глухаревич очнулся и побежал ко мне. Я прыгнул на место, завёл движок, и мы погнали дальше за наступающими войсками, которые лавиной катились по китайской стороне. Там, на западе, гремело и полыхало. Насколько мне подсказывала память, впереди был Мишаньский укрепрайон, состоящий из пяти узлов сопротивления. С нашей стороны его атаковали восемь батальонов: три стрелковых, три пулемётных и два артиллерийско-пулемётных. Общий фронт протянулся на 100 км.
Всё-таки случаются такие удивительные совпадения! Я в Рязанском РВВДКУ две курсовые написал на тему советско-японской войны, а точнее — боевых действий 1-го Дальневосточного фронта! И вот теперь сам являюсь их непосредственным участником. Да, кстати, впереди у нас серьёзные препятствия. Японцы хорошо подготовились. Как знали, что после разгрома фашистов за них примемся всерьёз.
Глава 18
— Куда дальше? — спросил я военкора, который, успокоившись, теперь сидел рядом и чему-то улыбался, глядя вперёд.
Вопрос мой сбил Глухаревича с толку. Он повернул ко мне лицо, поднял брови.
— Думал, ты знаешь, — сказал, после чего я едва не ударил по тормозам. Но скорость всё-таки сбавил. Не хватало ещё, не зная броду, сунуться в воду и оказаться в японском тылу.
— Ну, вот же чёрт, — выругался, задумчиво почесав макушку, сдвинув пилотку, а потом пристроив её на место. — Придётся нам догонять майора Сухова. Уж он-то должен быть в курсе, где теперь самая жара.
— Какая ещё жара? — удивился военкор.
— Ну, образное выражение такое, — пояснил я. — Вроде как где место самое интересное.
Я прибавил скорость, но неожиданное появление впереди перекрёстка спутало все наши планы. Правда, там стояла девушка-регулировщица. Остановив виллис на обочине, попробовал было к ней сунуться и… был благополучно послан куда подальше, чтобы не мешал. Мы теперь стояли с Михой и в растерянности наблюдали, как движутся колонны техники и грузовики с пехотой. Военкор, не зная, пригодится ему это или нет, фотографировал.
Ровно до тех пор, пока из помятого и потёртого, видавшего виды виллиса, остановившегося рядом с нашим, не выскочил молодцеватый капитан, чью грудь украшали несколько орденов и медалей. Я обратил внимание на его знаки отличия: судя по ним, он был из пехоты.
— Кто такие? Кто разрешил фотографировать? — спросил, быстро подходя.
Мы ему представились.
— А, корреспонденты, значит, — бравый капитан тут же стал широко улыбаться.
— Вы думали, японские шпионы? Так мы рожами не вышли, — хмыкнул я.
Пехотинец хохотнул в ответ, парень он оказался молодой, лет 27 примерно.
— Так куда направляетесь?
— Понимаете, товарищ капитан, — начал Миха и объяснил про передовицу и отсутствие материала для неё.
— Так поехали с нами!
— А вы куда?
— Прямиком на Мишань, — махнул офицер в нужную ему сторону. — Я командую пулемётным батальоном. Нам приказано овладеть тамошним укрепрайоном. Передовые части уже вовсю штурмуют его, мы вот подтягиваемся. Всё, мне пора!
Он побежал к виллису, запрыгнул в него и присоединился к своей колонне.
— Ну, что скажешь, военкор? — спросил я Миху.
— А давай! — с задорным блеском в глазах согласился он.
Мы двинулись следом за батальоном. Ох, и пришлось же пылищи наглотаться, пока ехали! Хорошо, недалеко. Вскоре колонна остановилась, бойцы покинули Студебекеры и, выстроившись в походную колонну, быстро двинулись на запад. Мы за ними, но на машине, поскольку оставлять виллис в тайге, в непонятном месте я не решился.
Остановились мы только, когда доехали до штаба батальона, который разворачивали на опушке лесного массива. Здесь же был и виллис капитана, который пока оставался для нас безымянным. Воспользовавшись редакционным удостоверением, Миха быстро пошёл на передовой наблюдательный пункт, откуда батальон должен был начать атаку на вражеские позиции. Там усиленно работали сапёры, напоминая живые маленькие тракторы. Страшно представить: сколько тонн земли каждый из них перекидал за время службы! Да мне и самому пришлось за ленточкой частенько малой сапёрной махать, чтобы углубить свою задницу и не дать противнику направить в неё дрон.
— А, военкоры! — обрадовался капитан, когда мы с Михой доложились о прибытии. — Думал, струхнёте. Молодцы, что приехали. Скоро в атаку пойдём, вон туда, — он указал рукой, в которой был зажат потёртый бинокль, в сторону японского УРа.
— Так быстро? Даже без артподготовки? — удивился Миха.
— Ну, наши несколько часов назад там основательно всё перепахали. Думаю, проблем особых не будет. Правда, я бы от поддержки танков не отказался. Но увы, — пожал плечом капитан. — Они все ушли по направлению к Муданьцзяну, идут через Мулин, Линькоу и другие города. Наше направление — второстепенное.
Миха поник, услышав такое. Он думал, что мы на острие главного удара, а оказалось, что не совсем. Ну, ещё успеет наверстать упущенное.
