Целитель 12 (СИ) - Большаков Валерий Петрович (читаем книги txt, fb2) 📗
— Значит так… — Гайдай плотно соединил ладоши, и приложил пальцы к губам, словно размышляя о тщете всего сущего. — Олег, три дня тебе — отлежись, как следует. Хватит?
— Вполне, — кивнул актер, взглядывая в сторону комнаты, на пороге которой стоял заспанный Вася, кутаясь в простыню. — И доктор есть… — невесело хмыкнул он. — М-м… А съемки?
— Я забираю наших женщин, — решительно махнул рукой режиссер, — и еще Диму, и… да, и Михаила Сергеевича. И оператора! Слетаем в Рио, снимем один эпизод… — небрежно добавил он, хотя Инна различила в его тоне плохо скрытое ликование.
— Ух, ты-ы! — восторженно затянула она. — Ну, ничего себе!
— Да-а! — залучился Гайдай. — Только вы не слишком обольщайтесь, Инночка. Снимать будем! Индейские пляски, где-то там, в амазонских дебрях. — Глаза за сильными очками залоснились. — Вы только представьте себе: ночь, луна, костры… Рокочут барабаны, извиваются смуглые тела в одних длинных травяных юбках… Картинка!
— Здорово как! — восхитилась Инна. — А мы? Мы там будем танцевать?
— Обязательно! — коварно улыбнулся Леонид Иович. — В одних длинных травяных юбках!
Среда, 29 марта. Позднее утро
Рио-де-Жанейро, авенида Атлантика
«Ил-62» авиакомпании «Кубана» сел в аэропорту Галеан вечером, и ничего, кроме зарева огней, Рита не углядела за окнами такси. Поселили их в отеле «Атлантико Тауэр», трехзвездочном, но точно не хуже «Гавана либре».
Кутерьма с заселением «руссо туристо», билетами, бумагами длилась часов до одиннадцати, пока, наконец, Леонид Иович не помахал картинно бланком разрешения — киногруппе дозволялось посетить деревню племени тапирапе.
И всё это время белые женщины, хоть и загорелые, терпеливо и кротко ожидали, когда же их отпустят на знаменитый пляж…
Да нет, какие уж там кротость и терпение! Изнывали они, теряя веру в людей — и бросились к подкатившему «Икарусу» наперегонки.
* * *
Копакабана не слишком поразила Риту. Берег, как берег… Блещущий океан впереди, строй пальм за спиной, пошевеливавших перистыми листьями вдоль авениды Атлантика. Изумрудные валы шумно накатывались, шурша белоснежными оборками пены, но звуки прибоя еле слышны — уж больно широка полоса мельчайшего песка, что так приятно ласкает и греет ступни. А золотистая дуга пляжа выгибается на километры…
Девушка скупо улыбнулась. Видимо, былая подавленность усохла, скукожилась перед явленной красотой на границе суши и воды! Весь перелет из Гаваны она думала, вспоминала, анализировала. Сколько длилась не назначенная встреча с Мишей? Там, в асьенде? Секунды!
Что можно понять за столь короткое время? Какие выводы сделать? Да еще в той буре эмоций, что захлестнула и его, и ее?
Они обязательно встретятся, в Щелково-40 или в Москве, да где угодно! Вот тогда и объяснятся…
Только первый шаг пусть сделает Миша.
Рита повела уголком губ в ироничной полуусмешке. Да, горечь обиды жжет, разъедает по-прежнему, но слезы высохли…
— И это март! — восторженно завопила Наташа Гусева. — Представляете⁈
Мокрая и счастливая, девушка растянулась на песке. «Алиса» выбрала красный купальник, Аня дефилировала в черном, Инне подошел белый, а Рита натянула синий бикини.
Проклова с Терентьевой, как дамы взрослые и солидные, щеголяли в закрытых купальниках, но притягивали жаркие взгляды местных и заезжих мачо ничуть не слабее девчонок.
— Всегда для меня было загадкой, — вымолвила Гарина, пряча глаза за черными очками, — женщина в купальнике одета? Или раздета?
Инна прыснула в ладошку.
— Во-во! А ты еще переживала! Ой, да как же я, вся такая голенькая, ай-я-яй! Глянь! — она повела рукой. — Сплошное ню!
Смуглые от природы или загорелые бразильянки крутили попами со всех сторон. Белозубые и жизнерадостные, они дефилировали поодиночке и дружными компаниями, нежились на мякоти песка или бежали навстречу искрящимся, переливающимся волнам — налитые шары грудей увесисто подпрыгивали, словно вырываясь из тонких полосок ткани.
— Инн… Давно хотела тебя спросить… А как я, вообще, получила главную роль? Там же столько актрис пробовалось… Актрис!
Видова засмеялась, колыша приятными округлостями.
— О, да! Целая толпа набежала! А потом… — в ее голосе зазвучали нотки зловещие и даже замогильные: — Гайдай собрал нас на «тайную утреню» — в пятницу, тринадцатого января…
…Комната для совещаний в громаде «Мосфильма» отыскалась легко, и даже гул голосов почти не долетал. Зато батареи грели изо всех сил, нагоняя жару обширному полупустому помещению. Видов с Харатьяном первым делом отворили форточки, впуская свежий морозный воздух, пахнущий снегом и мерзлой хвоей.
Так называемый слабый пол представляли двое утвержденных исполнительниц — Инна Видова и Анна Самохина. Они вдвоем оккупировали старый скрипучий диван, а мужчины удовольствовались стульями.
— Вот вам гардероб… — запыхтел Гайдай, с трудом отпирая дверцу тихо рассыхавшегося шкафа. — О, даже вешалки есть! Дима, прими у девушек шубки.
— Мадмуазели… — по-светски склонился Харатьян.
— Извольте, мусью, — томно молвила Инна, передавая меховые изделия.
Аня хихикнула стесненно, чувствуя себя новенькой в незнакомом классе.
— Так, ну что… — Леонид Иович нервно потер ладони. — Доброе утро, мальчики-девочки, со старым вас новым годом! Э-э… — он замешкался, словно желая добавить пару слов, но передумал, и махнул рукой. — Начнём, пожалуй. Я пригласил вас, товарищи, с тем чтобы сообщить наиприятнейшее известие: мы будем снимать новый фильм! Предвосхищая вопрос: «А чем же мы раньше занимались?», отвечу заранее: хорошенько подумав, я решил изменить традициям — снимать будем не комедию. И на это есть свои причины…
— Леонид Иович! — любопытный Харатьян вскинул руку, как на уроке. — А что тогда? Неужто детектив?
Гайдай неопределенно покрутил кистью.
— М-м… Скорее приключенческий боевик с элементами эротической мелодрамы!
Лица мальчиков вытянулись в удивлении, у девочек зардели уши.
— Э-э… А почему вдруг такой… странный жанр, Леонид Иович? — осторожно спросил Видов.
Гайдай таинственно заулыбался.
— Олег, вы верите в случайные совпадения?
— Заинтриговали вы нас, — по-хорошему растревожился Дима, — сплошные загадки!
Режиссерская улыбка обрела элегический оттенок.
— Знаете, ребята и девчата… — начал Гайдай проникновенно. — Вот, чем дольше живу на этом свете, тем меньше верю в совпадения… — он шумно вздохнул, и взгляд его, обращенный в прошлое, затуманился. — В середине декабря возвращался я из Одессы, но застрял в аэропорту почти на сутки — погода нелётная, Москва не принимала. С большим трудом, да и то по знакомству, удалось поменять билет на Ленинград — там в кои-то веки погода была лучше, чем в столице. Ну, раз такая оказия, решил я заскочить заодно к коллегам на Братьев Васильевых, а вечером на «Стреле» домой. Всё продумал, хе-хе… Объявили, наконец, посадку, сажусь я в кресло — и вижу в сетчатом, таком, кармашке передо мной книжку, потрёпанную, в газетку обёрнутую. Достал, открыл — а это «Расскажи мне, как живешь» Агаты Кристи!
— А-а! — оживилась Инна. — Это про археологическую экспедицию… куда-то в Сирию, да? Я читала как-то, очень необычно написано!
— Вот! — вздернул палец Леонид Иович, азартно блеснув стеклами очков. — Ты читала, а для меня та повесть была как… как открытие, что ли! Откровение даже! Читаю, и вижу, что текст, поля — всё красным карандашом исчиркано — разбивка по сценам. Стало быть, думаю, кто-то из наших забыл. Ну, детективчик я проглотил на одном дыхании, и, пока читал, в голове сложилась концепция совершенно новой картины…
Харатьян нетерпеливо заелозил.
— Леонид Иович, а книга-то чья была? Нашли?
— Ну, так… Чем я хуже Эркюля Пуаро? — взмахнул Гайдай костистыми руками. — Я ещё в Ленинграде напал на след! Позвонил Славе Говорухину — он у нас по Агате Кристи большо-ой специалист. И что вы думаете? Книгу, оказывается, посеял его же студент, а сценарий по «Расскажи мне, как живешь» — тема диплома! Ну, встретился я с этим молчелом, показал сценарий, Яшин и Мориса[1] — он обеими руками «за»! Третьим будет… А теперь слушайте и вы, мальчики-девочки… Надеюсь, «В поисках утраченного ковчега» Спилберга все смотрели? — «мальчики-девочки» утвердительно закивали, и режиссер возбужденно потер ладони. — Тогда представьте себе немного другую историю, где учёный археолог — это Мэрион Рэйвенвуд, а Индиана Джонс — её помощник на подхвате. Плюс любовь-морковь и немного эротики. Это и есть моя задумка! «Расхитительница гробниц»! Звучит?
