Единственная на всю планету - 3 (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович (версия книг .txt) 📗
— Наверное, — ответила Ольга. — А кому же еще?
— В обычном случае ничего другого можно было бы не делать, — кивнул Павел. — В обычном, но не в случае с корпорацией, которая в считанные годы станет лидером экономики России. Как только мы объявим о ее создании, и узнают, что вы владеете третью всех ее акций, ваша семья окажется под ударом. Если не будет других наследников, стоит вам всем погибнуть, и ваши акции отойдут государству. Вам объяснять, сколько найдется заинтересованных именно в таком исходе? И то, что вы взяли на крючок первых лиц государства, не слишком поможет. Показательный пример — это ваш отпуск. За вашу самодеятельность и двух охранников от его организации господин Бортенев должен был содрать со своих подчиненных шкуру, но почему‑то этого не сделал. Догадываетесь почему? Он не может причинить вам прямой вред, но не испытывает любви к человеку, который взял его за горло и постоянно показывает норов. Понимаете? Польза от вас — государству, а неприятности — лично ему. И ваша наведенная симпатия не очень поможет, если человек знает, чем она вызвана. Поэтому он так слабо отреагировал на вашу выходку. А после того как вы закончите с девушками и подготовите им своего мага, он может вообще расслабиться и беспокоиться о вас только на бумаге. То же самое и с вами, Виктор. Завещание написано на Людмилу?
— Оно было написано сразу после Алейска, — ответил Фадеев. — Я его буду переписывать.
— Вот и учтите то, о чем я сказал. Если бы вас и ваших женщин унесли с пляжа, мы сразу лишились бы трети голосов.
— А что вы предлагаете? — спросил Нор.
— Поступить можно по–разному, — сказал Павел. — Я распорядился в завещании о передаче своих акций семье, а право на управление компанией оставил за Субари, а он свои акции завещал мне. Игорь поступил так же, как я. Но наши пакеты намного меньше ваших. Надо все хорошо обдумать, а заодно доработать Устав. И объявить о своих решениях, чтобы знали и не делали ненужных и опасных для нас телодвижений. Мы хотели объявить о создании корпорации перед Новым годом, но ситуация быстро меняется, поэтому я предлагаю сделать это гораздо раньше — через месяц или два. Ольга, вам еще сколько возиться с делами ФСБ?
— Если по девушкам, то осталась последняя обработка, а все знания мы им уже передали. А с магом… Я ведь могу с ним там не сидеть. Если все будет готово в Обнинске, заберу его туда. Когда будет прибор?
— Субари обещал через две недели.
— Тогда уже можно начинать работу с учеными. Я пока могу делать обычную оптимизацию, для которой мне не нужны никакие приборы. Нам с Нором для этого нужен месяц. Параллельно буду работать с Гершевичем. Еще смогу приезжать сюда для работы с охраной.
— Так и сделаем, — довольно сказал Павел. — Пока вы будете заканчивать с девушками, мы закончим с домом. Собственно, все отделочные работы уже закончили, и осталось завезти мебель и все, что необходимо для нормальной жизни. Здесь мы уже сдали два дома для семей работников НТЦ, так что сейчас начнем завозить тех, с кем заключили договора. НТЦ для нас сейчас — это гарантия дальнейшего развития. Мы уже запустили в производство все, что могли сделать сами, а для остальных проектов захваченных специалистов недостаточно.
«Как они смотрятся! — думала Ольга два дня спустя, стоя перед застывшими в строю девушками. — И по лицам видно, что уже есть привязка. Да и мне не хочется их отдавать никакой богине».
— Вы уже закончили? — спросил подошедший Поляков.
— Закончила, — кивнула она. — Любуюсь на результаты. Что у них осталось?
— Сейчас занимаемся верховой ездой и будем до отправки тренировать в борьбе и фехтовании. Остальное пусть им дает заказчица. Первых думаем отправить уже через неделю. А чем займетесь вы?
— Я, Николай Иванович, уезжаю, — сообщила Ольга. — Есть работа в Обнинске. Гершевича заберу с собой. Когда закончу с ним заниматься — верну. Не могу я терять здесь время, пока он будет перенимать мой опыт.
— И сколько времени вы его будете учить?
— Точно не скажу, а если примерно, то около месяца.
— Я сообщу руководству, — сказал Поляков. — Если разрешат…
— Если не разрешат, останетесь без мага, — равнодушно сказала Ольга. — Я у вас не наемный работник и помогала только потому, что обещала Гарле отработать полученную силу. Работа с Гершевичем вообще на общественных началах. А у меня много других дел, из‑за которых мы даже не смогли отдохнуть так, как планировали. Держите адрес. Если ваше руководство решит доверить мне Гершевича, привезете его туда. Только перед поездкой позвоните, а то я могу быть в Ржеве.
Прежде чем Ольга села в машину, к ней подбежала Вика.
— Девчонки передали, что ты совсем уезжаешь, — сказала она. — Это правда?
— Для них — правда, — ответила Ольга. — Их всех скоро будут отправлять, а я сюда уже не вернусь. Моя работа закончилась, а я не могу на них смотреть без слез! Хочется взять всех в охапку и никому не отдавать.
— Многие из них тоже плачут, — сообщила Вика. — Твой полковник на них посмотрел, чуть сам не прослезился и до обеда всех освободил от занятий. Оля, а мы с тобой будем видеться?
— Будем! — Ольга притянула девушку и поцеловала ее в щеку. — Я тебе потом как‑нибудь сама позвоню. Понимаешь, сейчас будет много дел и придется постоянно уезжать из Москвы.
— А я не знаю, как жить дальше, — призналась Вика. — Сейчас закончу с девчонками, и что дальше? Единственное, чему я научилась, это бить морды и рубить мужиков в капусту. И кому это нужно? Наниматься в телохранители с моими деньгами просто смешно… Может, выйти замуж?
— Уже предлагают? — засмеялась Ольга. — Ладно, я поеду, поговорим на эту тему как‑нибудь потом.
Сегодня заехал представитель компании, с которой Сергей весной заключил договор, и предупредил, что им даются две недели на улаживание всех дел.
— Квартиру будете продавать? — утвердительно спросил он. — Если вылетите через неделю, компания может купить ее у вас вместе с обстановкой. Не вижу никакого смысла отсылать вещи через всю страну, лучше купить на месте все, что нужно, для новой квартиры. По договору мы вам выплачиваем подъемные и приобретаем билеты, так что остается только уволиться с работы.
Сергей не стал говорить, что его уже уволили, попросил оценить квартиру и пошел звонить своему другу Виктору Борисову, вместе с которым до вчерашнего дня работал в НИИ прикладной математики.
— Меня загребают по договору, — сказал он ему. — Предложили, если уедем раньше, купить квартиру вместе с барахлом. Сейчас оценивают. Если цена будет подходящей, мы согласимся. Ты же с ними тоже подписал договор. Еще не приходили?
— Звонили, — ответил друг. — Я их предупредил, что могу освободиться только через полмесяца, так что придется вам лететь первым, а мы уже после вас.
Когда закончил разговаривать и вернулся в гостиную, работника компании уже не было.
— Я ему сказала, что мы согласны на эту цену и можем улететь через два дня, потому что ты сейчас все равно не работаешь, — сообщила жена, протягивая бумагу с итоговой цифрой. — Он ответил, что завтра принесет билеты и подъемные, и ты с ним сходишь оформить продажу квартиры. Да, я ему отдала наши паспорта.
Сергей хотел выругаться, но посмотрел на написанную цифру и передумал. На следующий день к десяти опять появился вчерашний мужчина, который выдал ему под роспись подъемные, вернул паспорта с вложенными в них билетами и, просмотрев собранные документы на квартиру, увел Сергея к нотариусу. А на следующий день они вылетели в Москву около шести вечера по местному времени. Прилетели тоже вечером, но уже в восемь часов по Москве. Как и обещали, Соломатиных встретили в аэропорту и вместе с двумя десятками других пассажиров посадили в небольшой автобус, который через четыре часа привез их в Ржев.
— Забирайте свои вещи, — сказал сопровождающий. — Сейчас я вас отведу в гостиницу, где отдохнете до утра. Потом позавтракаете и пойдете заселяться в свои квартиры. Ладно, вы сейчас все равно засыпаете на ходу, так что лучше я обо всем расскажу завтра.
