Стратегия обмана. Политические хроники (СИ) - Ванина Антонина (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗

— Допустим, — немногословно признал Сарваш, пытаясь понять наперёд, что от него хочет Пацьенца.

Франческо Пацьенца взял в руки портфель, вынул из него конверт и протянул его Сарвашу:

— Сможете сделать перевод?

Сарваш оценивающе посмотрел на Пацьенцу, потом в конверт. Внутри оказалась вырезка пространной статьи из газеты на английском языке. Ещё была пара машинописных листов с чем-то вроде следственного протокола на итальянском.

— И вы хотите заплатить мне за перевод? — на всякий случай уточнил Сарваш, ибо ещё ни разу на своем посту в расчетном отделе переводами, тем более на турецкий язык, он не занимался.

— За перевод и конфиденциальность, — уточнил Пацьенца. — Мне бы не хотелось, чтобы о моей просьбе кто-нибудь впоследствии узнал.

— Простите за дерзость, а разве кроме меня в Милане нет знатоков турецкого языка? Хотя бы профессиональных переводчиков?

— А у вас проблемы с языком?

— А у вас проблемы с доверием незнакомым людям?

Пацьенца не ответил на вопрос, и Сарваш понял, что попал в самую точку.

— Мы ведь не первый раз с вами сотрудничаем, Изакко. К тому же я знаю человека, который очень вам доверяет, и её мнение не может быть для меня пустым звуком. Если бы вы оказали мне эту услугу так же чисто, как и ту с Карло Кальви, я был бы вам очень признателен.

На счёт истории с Карло Кальви Сарваш не был уверен, что сделал что-то полезное для Пацьенцы. Но вот благожелательное отношение к собственной персоне со стороны Лили Метц было новостью.

— Ну, хорошо, — произнёс Сарваш, — я сделаю перевод, но на прежних условиях.

— Вы по-прежнему не научились тратить деньги? — саркастически вопросил Пацьенца.

— Я по-прежнему привык ценить каждую минуту своего свободного времени. Мои условия не изменились.

— Хотите, чтобы синьор Кальви уступил свои акции по заниженной цене?

— Скоро он сделает это без всяких уговоров. Просто в нужный момент намекните ему, что покупатель есть. И добавьте, что после бегства Бенедетти, вряд ли кто-то ещё захочет покупать долги в обмен на пост всего лишь вице-президента.

Договорившись об обмене услугами и сроке перевода, Пацьенца покинул кабинет, а Сарваш ознакомился с предоставленным ему материалом. Газетную статью написала некая Клэр Стерлинг, и речь в ней шла о прошлогоднем покушении на папу римского Иоанна Павла II. При беглом прочтении этот журналистский материал казался редкостным словоблудием, полным намёков и не понятно на чём обоснованных предположений. Заканчивался он выводом, что убийство папы заказал советский КГБ, организовали его болгарские спецслужбы, а исполнил завербованный и обманутый ими турок Агджа.

То, что на первый взгляд показалось Сарвашу машинописным протоколом, оказалось сухим канцеляристским описанием некой римской квартиры с детальной прорисовкой местоположения мебели, цвета обоев и жалюзи. Имя хозяина апартаментов было тщательно вымарано черной пастой.

Как человек, родившийся и много лет проживший в Османской Империи, а после её распада поддерживающий деловые связи с гражданами Турецкой республики, Сарваш знал язык превосходно, порой ему казалось, что даже лучше родного, ибо по-турецки ему было с кем поговорить, а знающих идиш с каждым годом находилось всё меньше и меньше.

С переводом Сарваш справился за час, написав его от руки максимально красивым почерком, на какой только был способен.

Когда на следующий день Пацьенца вернулся за переводом, Сарваш лукаво улыбаясь, подал ему рукописный текст.

— Простите за любопытство, — произнёс он, — кому вы хотите всучить эту ахинею?

Пацьенца сделал вид, что изучает перевод, который должен для него казаться набором каракулей, но все же спросил:

— Вы с чем-то не согласны?

— А вам самому писанина этой Стерлинг кажется убедительной?

— Почему бы и нет, это ведь всего лишь версия.

— Очень глупая и неправдоподобная версия, смею заметить.

Взгляд Пацьенцы стал куда более заинтересованнее.

— Аргументируйте, — предложил он.

— С удовольствием, — согласился Сарваш. — Вы знаете, что пантюркисты, которыми и являются «серые волки», к коим и принадлежит Агджа, заявляют о воссоздании Великой Турции? Вы хотя бы примерно представляете её границы?

Пацьенца неопределенно мотнул головой:

— Времена Османской Империи?

— Можно и так сказать. Вся соль в том, что пантюркисты согласно своей доктрине претендуют и на территории, принадлежащие сейчас СССР. Поэтому в связи с фантастическим сочинением госпожи Стерлинг мне вдруг стало интересно, как коммунистический КГБ договорился о найме убийцы с турецкими неофашистами? Я даже не буду иронизировать над тем, что подобный союз невозможен хотя бы на уровне идеологий, всё-таки в СССР очень любят упирать на то, что во Второй мировой они одержали сокрушающую победу над своим врагом — фашизмом, а фашисты всех времен, стран и мастей до сих пор называют своим главным врагом коммунистов. В Италии это видно в наши дни как никогда чётко.

— Я понял вашу позицию, но это всего лишь журналистское мнение.

— Согласен. Вот только мне интересно, как госпожа Стерлинг видит заключение соглашения между «серыми волками» и КГБ? «Волки» согласились убить папу, но в замен потребовали вернуть Турции территории Кавказа и Крыма? Или это происходило как-то иначе?

— Интересная версия, — сухо произнёс Пацьенца.

— Хотите, сделаю ремарку и допишу её к переводу? — съязвил Сарваш. — Так будет гораздо интригующе.

— Не стоит. Версия Стерлинг, что сделка заключалась через болгар, куда правдоподобнее.

— А по мне так это не меньшая чушь, чем всё остальное. Ещё не родился такой болгарин и не родился такой турок, которые бы пошли на сотрудничество друг с другом в чём бы то ни было. Слишком памятны исторические обиды, например резня 1876 года, после которой болгар спасли те же русские. В общем, Франческо, кому бы вы ни хотели показать этот перевод, вы окажете этому человеку медвежью услугу.

Пацьенца ничего на это не ответил, только забрал оригиналы и перевод и, пообещав вскоре выполнить свою часть сделки, покинул кабинет.

Сарваш ещё долго гадал, кому из турок может понадобиться текст откровенно слабенькой сенсационной, а значит нереалистичной статейки, и почему Пацьенца хочет, чтобы этот человек её обязательно прочитал — ведь он не может не понимать, что все написанное Стерлинг выдумка, причём низкопробная. А описание некой римской квартиры и вовсе заставляла Сарваша теряться в догадках, кому и для чего оно нужно. У него было слишком мало исходных данных, чтобы прийти хотя бы к десятку версий происходящего, не говоря уже о том, что бы выбрать из неё одну самую правдоподобную.

Через пару дней Сарваш услышал от вице-президента Розоне душещипательную историю, что Пацьенца приходил и к нему.

— Представляешь, какой наглец, — негодовал Розоне, — хотел получить кредит без обеспечения.

— И что вы ему сказали?

— Что сказал? Показал на дверь. У нас тут не благотворительное учреждение, а банк. Будь он хоть трижды консультантом Кальви, правила едины для всех, тем более для Пацьенцы, у которого годовой оклад от Кальви четыреста миллионов лир. Так что нечего прибедняться, деньги у него водятся.

— Мало ли, — пожал плечами Сарваш, — может именно сейчас он на мели.

— Тогда нечего брать кредит, за который потом нечем будет расплачиваться.

— Так ведь он рассчитывал на блат в виду своего положения при Кальви.

— Так вот, пусть лично Кальви ему кредит и выдаёт. Я на такое подписываться не стану. У банка и так непростые времена, а мы будем рисковать ликвидностью. Нет уж.

Не прошло и недели после этого эмоционального разговора, когда случилось странное происшествие. Рано утром Сарваш уже сидел в своём кабинете, как на улице послышалась стрельба. Подбежав к окну, он увидел двух лежащих на земле человек, отъезжающий от них мотоцикл и двое охранников, что палили в его сторону. Набрав номер полиции и сообщив о происшествии, Сарваш тут же кинулся к выходу. Когда он спустился и выбежал на улицу, перестрелка успела утихнуть. Один мужчина, что лежал и не шевелился, по всей видимости, был мёртв, а вторым оказался Розоне. Он едва слышно стонал, пытаясь приподняться, чтобы сесть.