Врата Войны (СИ) - Михайловский Александр Борисович (лучшие книги .txt) 📗
После этого распоряжения со стороны Первого Лица военная машина начала набирать обороты, все быстрее и быстрее лязгая всеми своими шестеренками. С интервалом не больше десятка минут по тревоге были подняты остальные части 144-й краснознаменной мотострелковой дивизии: танковый и мотострелковый полк в Ельне, еще один мотострелковый полк поблизости от места событий в Клинцах, артиллерийский полк в Почепе, которым была поставлена задача блокировать банду и в случае отказа капитулировать полностью ее уничтожить. Разведывательный батальон 144-й дивизии, дислоцированный в Смоленске, был поднят по тревоге, на машинах переброшен к аэродрому Смоленск-Северный, где его разведывательно-диверсионные группы погрузились на прибывшие за ними с базы Двоевка под Вязьмой транспортные вертолеты Ми-8 АМТШ и вылетели в район инцидента для детальной разведки обстановки на местности. Чуть позже с той же базы в Двоевке вылетели две эскадрильи ударных вертолетов — одна «Крокодилов» Ми-24 и одна «Аллигаторов» К-52. Это именно они, вместе с несколькими группами разведчиков пресекли продвижение двух немецких мотоциклетных рот в сторону райцентра Сураж. После штурмового удара по мотоциклистам и практически полного истребления двух рот вертолеты ушли для дозаправки на ближайшую авиабазу, которой оказался аэродром в Сеще (примерно 100 км от Красновичей), где базируется 566-й военно-транспортный авиаполк. Вот такой вот геморрой. Транспортники с дальностью в несколько тысяч километров сидят почти на самой границе, а ударные вертолеты не могут нормально работать в приграничных районах, потому что их аэродром расположен от границы на расстоянии, превышающем их полный боевой радиус. То же самое проделала поднятая с Липецкого аэродрома пара Су-25, которая получила приказ подавить вражеское ПВО в районе странного черного объекта, а также заснять с близкого расстояния загадочное черное облако. И первая, и вторая задачи были выполнены успешно — и вскоре эти фотографии изучали в Москве на Фрунзенской набережной, и не только там.
В тот момент, когда вертолетчики разгромили, а разведчики добили немецкую мотоциклетную колонну, у российской стороны появились первые пленные немцы из сорок первого года и образцы солдатских документов помимо тех, что были захвачены двумя милиционерами в самом начале. Конечно, эта информация вызвала некоторое недоумение со стороны командования, но факт вооруженного вторжения неопознанного противника под сомнение уже не ставился, и военная машина набирала обороты, не желая останавливаться только из-за того, что вторгшийся враг был пока не опознан.
Ровно в двенадцать часов тридцать пять минут полученная от пленных и многократно подтвержденная информация о том, что вторгнувшиеся в Россию силы на самом деле являются немецко-фашистскими агрессорами из сорок первого года, стала фигурировать в официальных документах Национального центра управления обороны Российской Федерации. Пятнадцать минут спустя после этого знаменательного события дежурный генерал доложил об этом как о подтвержденном факте начальнику генерального штаба и заместителю министра обороны генерал-полковнику Герасимову. Еще спустя полчаса генерал Герасимов поставил об этом в известность министра обороны генерала армии Шойгу. При этом генерал армии Шойгу получил от своего заместителя пухлую папку с распечатанными на бумаге материалами, коды доступа к закрытым базам данных, в которых аккумулировалась оперативно поступающая информация по этой теме, и два электронных USB-ключа, без которых эти коды будут недействительны.
Министр обороны сложил все это в большой портфель, сел в машину и покинул территорию здания на Фрунзенской набережной, направившись для прямого доклада старому-новому Президенту, единому во всех лицах. Вот кортеж министра вырвался на Кутузовский проспект — прямой как стрела и широкий как взлетка для стратегических бомбардировщиков; включились мигалки и аппаратура, обеспечивающая кортежу «зеленую волну», и вот вокруг обтекаемых черных машин заревел растревоженный воздух. Быстрее только вертолетом. Сидя на заднем сиденье, министр листал материалы папки и думал о том, что еще почти никто в стране не знает о случившемся, а жизнь в России уже необратимо изменилась. Уже стягиваются к месту прорыва войска 144-й дивизии, его приказом подняты по тревоге части 20-й гвардейской и 1-й танковой армий, а также авиация Западного военного округа. На ближайший к месту событий аэродром Сеща из Вязьмы направлен большой автомобильный конвой со всем (за исключением топлива), что необходимо для обеспечения боевых вылетов армейской авиации (самолетов-штурмовиков и ударных вертолетов).
При этом не стоит забывать и о соседях-хохлах, от которых никогда не знаешь чего ждать, и которые могут ударить в спину в самый неподходящий момент. А ведь существует еще такая паскудная организация, как НАТО, и управляющие ею американцы, которые в последнее время стали совсем безумны. Сейчас они настолько сдвинулись на теме сдерживания России, что вполне могут ударить ей в спину — и тогда возможно все, вплоть до применения ядерного оружия. До всеобщей мобилизации, конечно, еще далеко, но в архивах генштаба уже идет работа по поиску и наших, и трофейных немецких карт за август-сентябрь сорок первого года. Люди, которые принимают решения, касающиеся жизни и смерти миллионов, не должны упускать ни одного возможного варианта.
Но вот не такой уж и долгий путь подошел к концу, машина министра въехала на территорию государственной дачи — а значит, пришло время и Верховному главнокомандующему положить свою руку на пульс событий.
Получив в свои руки спецпапку, Президент внимательно прочел каждый лист, в том числе протоколы допросов пленных немцев и фотокопии их документов. Потом он просмотрел приложенные к делу фотографии, некоторые из которых были сделаны ускользнувшими из Красновичей свидетелями-очевидцами, а некоторые — участниками боевых действий; но все равно самый главный массив информации составляли снимки, сделанные на месте событий камерами беспилотных аппаратов. Закончив с этим, Президент вставил в гнездо своего компьютера USB-ключ, набрал записанный на бумажке код, после чего бегло просмотрел ту информацию, которая поступила уже после того, как на бумаге был распечатан первоначальный пакет. Не найдя среди новой информации ничего, что могло бы опровергнуть главную рабочую версию, президент выдернул из USB-гнезда ключ, разорвав тем самым связь с базой данных, и повернулся к министру обороны.
— Ну, Сергей Кожугетович, — спросил он, — что будем делать?
— Такое не прощают, — ответил тот, — тем более с учетом, как бы это сказать, предыдущего опыта.
— А, — махнул рукой президент, — это само собой. Я вообще не имел в виду придурка Адика и его злых клоунов, вооруженных разным антиквариатом. Сейчас этим делом занимаются настоящие специалисты, и я не хочу им мешать. Я всего лишь спрашивал, что нам делать с этим облаком-туннелем, который ведет в прошлое, после того, как мы уничтожим вторгшегося к нам врага? Ведь не можем же мы сесть вокруг него и ждать, когда к нам снова полезут незваные гости из прошлого? Что нам делать с нашими людьми, которые, пылая жаждой мести, потребуют распространения действия нашей армии и на сорок первый год? Что нам делать с той частью нашей интеллигенции, которая была против присоединения Крыма, против поддержки Донбасса, против Сирии и она же обязательно будет против активных действий нашей армии в сорок первом году? Поднимется крик, что мы опять спасаем кровавого диктатора от демократических немецких фашистов. И это притом, что, попадись эти самые интеллигенты этим самым немцам, остаток жизни у них был бы очень коротким и очень неприятным.
— Ну, Владимир Владимирович, — пожал плечами Шойгу, — психические девиации — это не по моей части. По мне так вообще не стоило бы обращать внимания на визг полоумной оппозиции. А вот тех, которые потребуют продолжения операции по ту сторону барьера, я бы непременно поддержал. И даже безотносительно высокоморальной позиции об обязательности помощи предкам, без которой не может быть никакого патриотизма. Кроме того, есть еще задача обеспечения безопасности нашего государства на дальних рубежах, испытание новых вооружений, боевая обкатка частей и соединений, получение боевого опыта нашими молодыми командирами и прочие плюсы чисто практического свойства. Не думаю, что у вас возникнут какие-либо проблемы с получением разрешения Совета Федерации на применение вооруженных сил за пределами России.
