Альтернатива маршала Тухачевского (СИ) - Толстой Владислав Игоревич (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
Почтеннейшее собрание оживилось — план господина Рехберга, в модифицированном к потребностям момента виде, представлялся оптимальным решением проблемы. В самом деле, привлекать к решению "русской проблемы", как предлагалось в первоначальном варианте, предложенном в 1919 году, Францию и лимитрофы, было совершенно излишне (имеется в виду "план Рехберга", представленный в 1919 году британскому и французскому военному командованию — он предусматривал вторжение в Советскую Россию объединенной армии Англии, Франции, Германии, Польши и других стран под германским руководством; отвергнут политическим руководством Англии и Франции, не желавшими нового возвышения Германии — В.Т.). Новый же вариант был очень хорош — объединенная англо-германская армия, общей численностью 300 тысяч человек, проходит через Польшу, сметает неорганизованную, не успевшую отмобилизоваться армию большевиков, в считанные недели захватывая Москву и Петербург.
Финансирование данного предприятия было куда менее обременительно, нежели оплата 1,5-2-миллионной армии лимитрофов, собиравшейся воевать против большевиков не менее года; меньшая же численность вполне компенсировалась непревзойденной боеспособностью германских войск, должных составить подавляющее большинство в армии вторжения. В самом деле, один немецкий солдат стоил не меньше пяти поляков, и не меньше десятка румын.
Намного проще была бы и дележка добычи — мистер Рехберг, владелец крупнейшего калийного концерна в мире, "Винтерсхалле АГ", желал создать мировую калийную монополию (соответствует РеИ — В.Т.), мистер Крупп желал создать крупные сельскохозяйственные производства в черноземной зоне России (соответствует РеИ — в 20-е Крупп получил сельскохозяйственную концессию на Дону — В.Т.), свои интересы были и у других германских бизнесменов. Но германские деловые интересы в России не шли ни в какое сравнение с неуемными аппетитами Парижа.
Большая же часть "русской туши" становилась законной добычей Британии. Что было особенно приятно — отпадала необходимость обсуждать непомерные желания Варшавы, Бухареста и Хельсинки. Конечно, пришлось бы в какой-то мере пойти навстречу Парижу и Брюсселю — но, даже с учетом этих издержек, "русская экспедиция" становилась весьма высокоприбыльным предприятием.
— К сожалению, окружение генерала фон Секта, видной фигурой в котором является полковник фон Шлейхер, пока не проявляет желания сотрудничать — сообщил неприятную новость мистер Шредер. — Мы пытаемся повлиять на них через общих знакомых в деловых кругах, но результата пока нет.
Скромно сидевший в уголке подполковник Мензис мысленно поморщился — эта идея не произвела на него хорошего впечатления с самого начала. Вражда между окружением кронпринца, в котором собрались пробритански настроенные деятели Германии, и склонными следовать "линии Бисмарка" прусскими аристократами, исстари контролировавшими прусскую, а, впоследствии, и германскую армию, тянулась уже добрых два десятка лет. Представить себе, что доверенное лицо генерала фон Секта, сделавшего ставку на возрождение германской армии в том числе и посредством тесного сотрудничества с Советской Россией, полковник фон Шлейхер, вдруг согласится содействовать проекту, передающему Рейхсвер под командование злейшего врага его шефа, лично его, да и всей прорусской группировки немецкого генералитета, генерала Макса Гофмана, было, на взгляд Стюарта Мензиса, излишне оптимистично. И те преференции, которые герр Рехберг наверняка гарантировал своим противникам, дела не меняли — в отличие от известного библейского персонажа, потомственные военные из старых прусских фамилий явно были не расположены "сменять на чечевичную похлебку право первородства". Другое дело, что заявлять об этом вслух определенно не стоило — хотя подполковник происходил из весьма влиятельного шотландского рода, имевшего неплохие связи в британской элите, в частности, его дед был крупнейшим производителем шотландского виски, но портить отношения с сэром Невиллом, лордом Лондондерри, лордом Астором, мистером Шредером, явно одобрившими этот проект, не стоило даже ему.
— Дорогой Стюарт! А какого мнения о текущей ситуации Вы? — хозяин гостеприимного дома, владелец влиятельной газеты "Обсервер", лорд Уолдорф Астор решил включить в обсуждение быстро завоевавшего нешуточное влияние в британской разведке подполковника Мензиса, к тому же потихоньку "набиравшего вес" в шотландском клане британской элиты.
— К сожалению, я в последнее время преимущественно занимаюсь "царством большевиков" — поэтому не смогу оценить обстановку в общем — скромно улыбнулся Стюарт Мензис.
— Мистер Мензис, думаю, я не ошибусь, если скажу, что всем присутствующим будет интересно услышать Вашу оценку нынешнего состояния России — решительно высказался сэр Невилл.
— Если Вы такого мнения о моих скромных познаниях, сэр Невилл — не могу отказаться — вежливо согласился разведчик.
— Итак, Советская Россия — подполковник говорил неторопливо, тщательно подбирая наиболее отточенные формулировки — страна, не только сохранившая недостатки царской России, и, многократно их усугубившая.
— Начну с экономики, леди и джентльмены. Россия при двух последних императорах имела крайне противоречивую экономику. С одной стороны, русские сохраняли традицию экспорта хлеба, каковой и являлся одним из основных их экспортных товаров; с другой же стороны, 70 % товарного хлеба производилось в не столь многочисленных, но обширных и довольно недурно развитых поместьях южной части страны, где имелась правильная обработка земли, руководимая дипломированными агрономами, использовалась современная для того времени сельскохозяйственная техника, трудились наемные рабочие. В то же время, 80 % населения царской России составляли крестьяне, основная масса которых имела в своем владении, если так можно выразиться, поскольку юридическими владельцами значительных массивов земли были не частные собственники, а община, как у Британии, в средние века, весьма скромные участки сельскохозяйственных земель. Совершенно так же велась и обработка земли, как в XVII или XVIII веке, но, в Англии; разумеется, соответствующими были и урожаи, и, с Вашего позволения, прибыльность этого бизнеса.
Стюарт Мензис сделал паузу, дав возможность достопочтеннейшему собранию оценить информацию — леди и джентльмены не обманули его ожиданий, выразив свою реакцию снисходительными легкими улыбками, позволительными цивилизованному человеку, знакомящемуся с бытом дикаря.
— Разумеется, платежеспособный спрос основной массы русских был низок — весьма и весьма, позволю себе уточнить. Чтобы вытянуть из своих подданных даже эти деньги, русские цари ввели государственную монополию на водку — должен заметить, с немалым успехом, сами же русские называли государственный бюджет Российской Империи ее последних десятилетий "пьяным".
— Естественным следствием этого стала неразвитость русского рынка, в первую очередь, рынка промышленных товаров — слишком низок был спрос, точнее, довольно небольшая часть населения России могла позволить себе уровень потребления, сопоставимый с европейским. По разным оценкам, это было 15–20 % населения.
— В этих условиях русская промышленность тоже стала своеобразной — мистер Мензис позволил себе ироничную улыбку, вполне позволительную представителю элиты Великой Британии, совсем недавно бывшей "мастерской мира", и, продолжавшей оставаться "владычицей морей". — Были крупные машиностроительные заводы и верфи, большей частью принадлежавшие государству — они специализировались на производстве оружия и кораблестроении; частное же машиностроение, как правило, находилось в существенной зависимости от заказов государства, что весьма способствовало развитию и так распространенной в этой стране коррупции, со всеми вытекающими из этого экономическими последствиями, в первую очередь, снижением качества товара и резким ростом его стоимости, по сравнению с европейскими аналогами. Естественно, многие товары, необходимые для хотя бы относительно цивилизованной страны, в России не производились из-за узости внутреннего рынка — тут русских спасал импорт.
