Чингисхан. Пядь земли (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" (библиотека электронных книг TXT, FB2) 📗
— Я под руку римлян не пойду и вас не поведу, — отрезал Эйрих. — Хоть пол передо мной пусть золотом устилают, моя цель — благополучие готского народа, а не какие-то там деньги.
Истинная цель Эйриха заключается в собственном величии, в создании такого, о чём будут говорить следующую тысячу лет. Достижение того, чего ещё никто не достигал и больше не достигнет. Правда, говорить такое дружинникам бессмысленно.
«Умный и дурак не могут беседовать, верблюд и коза не могут бодаться», — вспомнил он поговорку, услышанную когда-то от своей первой матери, Оэлун.
— Ладно, пока говорить не о чем, — вздохнул Ниман Наус. — Завтра посмотрим на Константинополь, вдруг тебе там понравится?
/4 сентября 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, г. Константинополь/
Великий город.
Эйрих смотрел на него с холма в восхищении, потому что не видел доселе настолько больших городов. Афины казались маленькими, если сравнивать их с этим городом-гигантом. Самые крупные города Мавераннахра казались теперь захолустными деревеньками... даже стольный град, жемчужина хорезмшахов, Кёнеургенч.
Крыши бесчисленных домов, практически все из красной черепицы, большая круглая площадь с некой колонной, мощёная белым камнем, выглядящая чужеродно посреди сплошной застройки, большой ипподром, знакомый Эйриху лишь из описаний — ему было трудно поверить, что всё это построили люди.
Вдыхаемый им воздух пах солью и рыбой, а со стороны города доносился оживлённый гомон. И в этот улей, где вместо муравьёв люди, предстояло войти Эйриху.
— Нам точно надо туда? — обеспокоенно спросила стоящая рядом Эрелиева. — Он меня пугает... А что если я потеряюсь?
— Не потеряешься, если будешь держаться рядом, — обнадёжил её Эйрих. — Идём.
В седельной сумке Инцитата лежит приглашение от консула, поэтому со входом в город проблем быть не должно. Только бы не потеряться...
Они добрались до некой длинной стройки. Эйрих догадался, что тут начали закладывать новую городскую стену. Город уже слишком разросся, чтобы его могли защитить старые стены, видимые вдали.
Странно, но на границе города их никто не остановил. Эйрих до последнего думал, что их задержат, спросят, кто такие и откуда прибыли, однако на границе городской черты даже не стояло никаких постов — настолько римляне были уверены в собственной безопасности.
То, что за ними следят — это факт. Эйрих видел городских стражников, которые внимательно смотрят за движением группы вооружённых мужей, поражённо озирающихся по сторонам. Возможно, их узнали и имеется особое распоряжение от консула, чтобы их пропустили.
Их колонна вышла на некую большую и широкую улицу, вдоль которой расположились многочисленные торговцы, многоголосо предлагающие свой товар. Улица была вымощена серым камнем, ровным и аккуратным. Вдоль улицы расположены канализационные стоки, позволяющие уводить нечистоты в реку.
— Будь здоров, уважаемый! — обратился Эйрих к одному из торговцев, в отличие от остальных, не кричащего о своём товаре.
Торговал он какими-то древностями, вроде старых медных лампад и потрёпанной бронзовой посуды.
— И тебе здоровья с долгими годами, — без особой радости пожелал торговец. — Меня зовут Максимом, по прозванию Палеолог, торгую антиквариатом. Что-то интересует?
— Меня зовут Эйрихом, сыном Зевты, прозваным Щедрым, — представился Эйрих.
— Хорошее прозвище, — похвалил его Максим. — Надеюсь, прозвали тебя так не за щедрость в пролитии крови... Хочешь что-то купить? Что-то древнее?
— Древности меня не интересуют, — честно ответил Эйрих. — Мне бы узнать, где мы сейчас находимся и как пройти к Большому дворцу.
— Находимся мы на Месе, главной улице столицы, — сообщил торговец. — А чтобы пройти к Большому императорскому дворцу, надо идти по Месе, повернув налево у форума императора Феодосия. Может, тебя заинтересует эта великолепная лампада?
Торговец достал из-под прилавка очень старую бронзовую лампаду.
— Говаривают, что она хранилась в гробнице египетского фараона... — начал продавать товар Максим Палеолог.
— Она хотя бы работает? — поинтересовался Эйрих.
— Работает! — заверил его торговец. — Сейчас покажу!
Торговец налил в лампаду масло, наклонил её носиком вниз, после чего поработал кресалом с огнивом, разжёг трут и подпалил от него небольшой фитиль на носике лампадки. Фитилёк загорелся ровным и достаточно ярким огнём.
— Сколько хочешь за неё? — спросил Эйрих.
— Пять силикв, — назвал цену торговец, а затем увидел потерю интереса на его лице. — Три силиквы! Учти, что это, возможно, хранилось в гробнице целого фараона!
— Что-то мне так не кажется, — покачал Эйрих головой. — Четверть силиквы, но даже так я переплачиваю.
— Идёт, — нехотя согласился Максим.
Эйрих вытащил из кошелька монету указанного номинала и передал торговцу. Потушенная лампада же перекочевала в торбу Альвомира, заинтересованно разглядывавшего древности на переносном прилавке.
— Благодарю тебя за подсказку и за лампаду, — кивнул торговцу Эйрих. — Всего хорошего тебе, Максим Палеолог.
— И тебе всего хорошего, Эйрих Щедрый, — грустно улыбнулся торговец.
Лампады римлян Эйриху нравились, ведь если зажечь сразу несколько, то на столе становится светло, почти как днём. Разожги хоть десять лучин, так ярко светить они не смогут. Это была полезная вещь, которую надо обязательно покупать, как и оливковое масло, служащее им топливом. Книжки хочется читать и ночью, хоть Виссарион и предупреждает о вреде для зрения, что очень небезопасно для лучника.
Эйрих на остроту зрения никогда не жаловался, но не злоупотреблял чтением при свете лампад, боясь испортить глаза. Время само всё испортит, не надо торопиться.
Размышляя о масляных лампах, используемых римлянами, Эйрих миновал форум Феодосия, затем форум Константина и дошёл до Большого императорского дворца.
Чувствовалось, что с городом не всё в порядке. На форумах было много людей, но видно, что почти все они переживают не лучшие времена: некоторые нездорово худы, некоторые стоят на коленях и вымаливают подаяние, а на высоких тумбах, рассеянных по всему форуму, стоят тощие и ослабленные проповедники, вещающие что-то о тяжёлых временах и необходимости крепиться. В Афинах Эйрих тоже видел таких святых отцов, проповедующих перед паствой, но риторика у афинских священниках была несколько иной.
Еды не хватает, раздачи бесплатного хлеба, как заведено в Риме, здесь нет, поэтому голод выглядит гораздо опаснее. Нерациональное распределение зерна — вот причина нынешнего положения.
Пока они шли в Константинополь, Эйрих размышлял над перспективой Египта. Кто контролирует еду — тот истинный правитель. В Египте контроль над зерном находится в руках магнатов-латифундистов, диктующих свою волю остальным зерновым дельцам. В дела императоров они не лезут, им и так хорошо в Египте, но имеют на них значительное влияние. Поэтому императоры вынуждены учитывать интересы магнатов, когда проводят свою политику.
Может ли Эйрих захватить Египет?
Захватить — это меньшая из проблем, пусть и серьёзная. Удержать — вот это неразрешимая проблема. Стоит Эйриху совершить блестящую военную кампанию, на манер италийского похода Ганнибала, и утвердить свою власть над Египтом, как за его головой направят все доступные римские легионы, против которых ему не выстоять. Ещё следует не забывать о Йездегерде I, шахиншахе державы Сасанидов. Этот точно раньше остальных поймёт, что римляне не удержали Египет и захочет забрать этот лакомый кусочек себе.
Тогда Эйрих будет вынужден либо бежать из Египта, либо умереть, пытаясь удержать слишком большой кусок, а конфликт перерастёт в схватку двух гигантов — Константинополя и Ктесифона.
«Когда трутся друг о друга два вола, муха между ними погибает», — подумал Эйрих. — «Так отец говорил».
Рано думать ему о таких серьёзных вещах. О Египте можно будет начинать задумываться, когда он сам станет одним из «волов».
