Весь мир на дембель (СИ) - Нестеров Николай (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
Товарно-денежные отношения на базаре давно уже стали полностью рыночными, задолго до ГКЧП и прочих ненужных формальностей, вроде распада СССР. Чтобы торговать в главном корпусе надо заплатить единовременно от пяти до десяти тысяч рублей, в зависимости от вида продукции и удобного места. Плюс существовала ежемесячная плата помимо официальной, которая шла прямиком в чёрную кассу директора рынка и его подручных.
Санитарные наклейки, штампы у мясников и ветеринарные свидетельства продавались оптом и в розницу не скрываясь – я чуть не прослезился от умиления, настолько буднично и цинично все это было организовано. Честно говоря, даже в моем времени это делалось не так нагло и открыто, по крайней мере, после двухтысячного года.
Милиционера видел лишь пару раз, да и то выходящего из здания дирекции рынка. Врать не буду, конвертов торчащих из кармана не видел, но судя по довольной морде лица, конверт, если он существовал, был изрядной толщины.
Кроме официальных и неофициальных поборов, как и положено всякому себя уважающему рынку, здесь ещё и рэкетиры водились. Причём, как свои, так и чужие. Правда, шерстили они уже не всех подряд, а исключительно постоянных клиентов: фарцовщиков, профессиональных спекулянтов и торгашей, «игровых» и цыган, торгующих сигаретами, жвачками и прочей дрянью.
Конечно же, здесь постоянно обитали наперсточники и торговцы фальшивым золотом. Для полного совпадения с моими воспоминаниям о временах эпохи ваучеров не хватало только табличек с надписью «Куплю валюту» и коробов из под спирта «Рояль» – а так все в точности!
По самым скромным оценкам, две трети продуктов и девяносто процентов промтоваров на рынке имеют откровенно левое происхождение и торгуются по фальшивым документам.
Если же послушать разговоры на рынке, то полное ощущение «дежавю»: где-то под Рязанью бандиты на днях угнали КАМАЗ с леваком. Водителя, угрожая обрезом, выкинули на обочину, а фура с товаром исчезла без следа. И это 1989 год на дворе!
Дальше больше: ходят слухи, что «солнцевские» и «люберецкие» объединились, чтобы прижать азербайджанские и чеченские группировки. «Ореховские» пока думают, на чью сторону встать, у них временные проблемы: главаря и нескольких ближайших подельников закрыли весной, но сроки небольшие и, говорят, после Нового года Сильвестр-Тимофеев выйдет по УДО.
Конечно, достоверность этой информации весьма относительна, но сам факт, что это обсуждают обычные торговцы на рынке – обескураживает. Благодаря знанию азербайджанского тоже все это теперь ведаю. Причём, никто не подозревает о моих лингвистических способностях.
Оказалось, что организованных преступных сообществ, в просторечье именуемых бандами, в Подмосковье, как блох на дворовой собаке – не сосчитать, причём на рынке о них знают все, привыкли и даже не удивляются. Милиция мышей, похоже, вообще не ловит, впрочем, я уже упоминал о том, что шестой отдел в МУРе возглавляет незабвенный гражданин Рушайло, а значит, и говорить не о чем.
Вполне логично, что Рафик Ибрагимович пользуется услугами своих земляков-бандюков, хотя мелькают, время от времени, брутальные парни спортивной наружности и характерной дагестанской внешности. Есть ещё парочка личных охранников, вышибал по совместительству, следящих за порядком на рынке, но они особой роли не играют и серьезной силы из себя не представляют.
Информацию о левых схемах, номера автомобилей и фамилии экспедиторов, я тщательно фиксирую и запоминаю, затем уже дома, переписываю в блокнотик, используя продвинутую криптографию из смайликов и арабских закорючек на фарси, мало известных в Подмосковье.
Можно было бы надеяться, что ситуация с рынком в Воскресенске это вопиющее жуткое исключение, не характерное для всего Союза, но это было бы слишком оптимистично. К моменту развала СССР практически все крупные рынки в стране контролировали этнические преступные группировки, по большей части, с южных республик Закавказья. Тут сразу несколько факторов сложилось одновременно: как я уже раньше вспоминал, 80 % воров в законе и преступных авторитетов были выходцами из Армении, Грузии и Азербайджана. Эту статистику не сильно афишировали, но от этого она не перестала быть реальной. И дело конечно, не в национальных особенностях, а в том простом факте, что теневая экономика в этих республиках тотально победила государство ещё в 1970-х годах. Дальше все очевидно: там где теневая экономика и миллионы рублей чёрным налом, там мгновенно появляется организованная преступность. И чем больше денег контролируют криминальные структуры, тем они влиятельнее. Соответственно и авторитет во всех смыслах зависит от денежных потоков. Дальше уже дело техники и землячеств – можно короновать друг друга сколько угодно, получается цепная реакция: свои продвигают своих. Это сильно упрощенная схема, и знатоки криминального мира только поржут над таким объяснением, но смысл именно такой. Даже если кто-то будет доказывать, что сами воры живут «без копья в кармане».
Вторая причина успеха кавказских кланов в захвате рынков: менталитет. Вот здесь сказываются особенности национальной культуры и традиций. В РСФСР, в Белорусской ССР и большей части Украины до самого момента крушения страны в 91-ом году подавляющее большинство жителей считали торговлю занятием недостойным и не престижным. У восточных народов, торговое ремесло, наоборот, всегда считалось и считается почетным и уважаемым. И даже семьдесят лет советской власти не смогли изменить эти вековые традиции. В этом нет ничего плохого, страны Востока существуют в таком виде многие сотни лет и такой образ жизни для них привычен. Но в советских реалиях это вылилось в то, что вылилось. В безобразие полное.
Третья причина чисто экономическая: государственная торговля жестко регулируется и контролируется, а через рынок можно пропустить товаров хоть на миллион рублей вообще без документов и отчетности. Либо с временными липовыми бумагами, которые можно уничтожить сразу после реализации.
Возникшая поначалу мысль о том, что можно спокойно пожить в своё удовольствие, где-нибудь в Крыму на берегу моря в собственном доме, с камином и знойной красоткой в комплекте, растаяла без следа. Нет, никаких проблем с реализацией этой мечты нет, в моей памяти легко наберется полсотни быстрых и относительно честных способов заработка, не входящих явно в противоречие с законом и совестью. Однако, это тупиковый путь со всех точек зрения: бессмысленная трата времени и возможностей. По всей видимости, любой попаданец обречён на активное переустройство мира, если он не совсем тормоз и имеет хоть каплю совести. Возможно за исключением случаев, когда попаданец попал на фронт и сражаешься за свою страну, и до реформ дожить не успевает, но это действительно редкий исключительный случай.
Есть ещё один важный аспект, который обычно упускается из виду: жить рядом с друзьями, знакомыми и родственниками и не влиять на их судьбу невозможно. Это инстинктивное желание любого нормального человека: уберечь близких от ошибок, глупостей и несчастий. И здесь возникает серьёзный парадокс: попытка исправить одни ошибки часто приводит к другим, часто более серьезным, проблемам. Попаданец в своё прошлое принимает на себя тяжкую ответственность за будущее других людей, меняя их судьбу своим вмешательством. И даже больше: как только я серьёзно вмешиваюсь в жизнь близкого человека, я навсегда стираю его старый образ из реальности. Обычно это неплохо – та же Светка Карелина в нынешнем виде намного приятнее и симпатичнее, и будущее у неё должно сложить лучше, чем в прошлый раз (кстати – вот это далеко, не факт?). Но уже сейчас, после моего вмешательства в ход истории, судьбы огромного числа моих друзей изменились до неузнаваемости. И не факт, что мы станем теперь хотя бы товарищами. Ведь характер и мировозрение формируется в течение все жизни под влиянием окружающего мира, а если общество другое, то и люди теперь будут другие.
Тот же балагур и весельчак Вова Мочанов, никогда уже не станет таким, каким я его знал. Не будет его гениальных схем по охмурению девиц, фантастически невероятных планов и разводок бандюков. Не станет он уважаемым в определённых кругах решалой. Может, даже жениться на другой девушке?
