Наследники по прямой. Книга первая - Давыдов Вадим (электронная книга TXT) 📗
— Нет. Совсем не похожа. Ты очень красивая девушка, Даша, — но совершенно другая. — Гурьев не собирался сегодня углубляться в детали — кто на кого похож и что всё это значит. Пусть будет пока так.
— А сколько ей сейчас лет? Она… намного Вас старше?
— Мне тридцать. А ей скоро исполнится тридцать два. В сентябре.
— Так это не её сын… Брат? Младший брат?
— Да.
— Ладно, — кивнула Даша и повторила с какой-то настораживающей интонацией: — Ладно. Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Вот увидите. Обещаю.
— Давай всё-таки пойдем дальше, — осторожно сказал Гурьев. — А то я опоздаю на званый обед к вашей заведующей.
— Так нечестно, — Даша посмотрела на него.
— Что нечестно?!
— Я Вашу тайну знаю, а Вы мою нет.
— А что за тайна у тебя такая?! — Гурьев опять задавил адреналиновый всплеск — только метнулись по щекам желваки.
Неужели, пронеслось у него в голове. Неужели. Она знает? Что — знает?!? Что за бред лезет тебе в голову, наставник заблудших?!
— А теперь Вы со мной, как с маленькой, — нахмурилась Даша. — Я взрослая.
— Подобные утверждения характерны как раз именно для маленьких, — вздохнул Гурьев. — Скажи ещё — опытная.
— Нет. Не опытная. Но взрослая. А тайна в том, что нет никакой тайны. Все думают, что есть, а на самом деле — нет. Грустно, правда?
Гурьев чуть перевёл дух. Кажется, пронесло. Пока — пронесло. Надолго ли?!
— Не грустно, — ласково произнёс он. — Тайна — это всегда скелет в шкафу. По-моему, лучше обойтись без скелетов. Они имеют привычку выпадать при самых неподходящих для этого обстоятельствах. Ну, и потом — теперь у тебя тоже есть тайна.
— Это Ваша.
— Ну, мы же с тобой друзья, — Гурьев улыбнулся, покачал головой. — Мы так и будем болтать по колено в воде, пока не стемнеет?
— Конечно, нет. Идём.
— Мы разве на «ты»? — вкрадчиво поинтересовался Гурьев, уже угадав ответ и заранее смиряясь с неизбежным. А попробовал бы я трепыхнуться, подумал он не очень весело.
— Но ведь ты сам сказал — мы друзья. В школе я буду ужасно, до тошноты вежливая. А вообще… Я не знаю, почему. Я просто — так чувствую. Можно?
Это да такой степени непедагогично, подумал Гурьев с ужасом. До такой степени, что…
— Можно.
— Гур.
— Что?!
— Опять я угадала, — Даша посмотрела на Гурьева, как показалось ему, снисходительно. И улыбнулась.
— Угадала, — он смотрел на неё так, словно видел впервые. — Угадала ты, Даша.
А, всё равно, махнул он мысленно рукой. Всё равно через два дня вся школа будет его так называть. Ничего не попишешь. А там — и весь город. Пророчество.
— Я всегда угадываю, — она пожала плечами так, словно речь шла о чём-то безнадёжно обыденном и скучном, как тетрадь в линеечку. — Идём?
Они дошли до его скалы, потом, одевшись, быстро дошлёпали до пляжа, вместе поднялись в будку спасателя.
— Чердынцева?! — Огромный, похожий на боцмана пиратского галеона — только без повязки на глазу — мужичище вытаращился на них, переводя взгляд удивительно ясных, детских каких-то, глаз с Гурьева на Дашу. Лицо у него тоже было такое открытое, детское — просто читай, не хочу. — Заходи, кума, любуйся… Ты чего?!
Проклятые маленькие города, подумал Гурьев. Ненавижу.
— Познакомьтесь, Денис Андреевич, — Даша вздохнула и виновато посмотрела на Гурьева. — Это Денис Андреевич Шульгин, наш учитель физкультуры. А это…
Гурьев пожал веслообразную лапищу:
— Перекись, вата есть? Надо царапину обработать.
— А что случилось-то?!
— А не надо вопросов. Не надо, — покачал головой Гурьев. — Сами справитесь, или помочь?
— Справимся, товарищ Гурьев.
Ему показалось, что в голосе Шульгина прозвучало что-то вроде обиды. Вот это напрасно, напрасно, подумал он. Напрасно я так с ним. Правильный мужик. Пригодится. Для дела — и вообще, пригодится.
— У тебя рубашка есть? — гораздо мягче спросил Гурьев и улыбнулся — своей нормальной улыбкой, против которой не было защиты ни у кого, никогда. — Ты посмотри, в каком я виде. Люди сейчас разбегаться начнут.
— Да нормально всё, — заговорщически усмехнулся Шульгин. — Щас.
— Спасибо, — надевая великоватую рубаху, от всего сердца поблагодарил Гурьев. — Я за таксомотором сбегаю, а вы тут полевой лазарет пока разверните. Салют.
— Ну?! — повернулся к девушке Шульгин, когда хлипкая дверца будки затворилась за Гурьевым. — Рассказывай, быстро!
— Не могу, — покачала головой Даша. — Я честное слово дала.
— Садись, — мрачно кивнул Шульгин. — Ишь, ты. Честное слово. Эх, Чердынцева, Чердынцева. Одни хлопоты с тобой, одни хлопоты…
Гурьев возвратился через десять минут:
— Всё, едем. Денис Андреич, дай одеяло какое-нибудь, я завтра верну.
Шульгин хмыкнул довольно — судя по всему, скорый переход от официоза к неформальному сотрудничеству ему импонировал. Он вытянул из сундука позади себя и протянул Гурьеву требуемое:
— Только не забудь. Имущество-то казённое, Яков Кириллович, сам понимаешь.
— Не забуду. Бывай.
Набрасывая на плечи девушки одеяло, Гурьев недовольно проворчал:
— Идём быстренько, на нас смотрят. Терпеть не могу привлекать внимание.
Даша, коротко взглянув на Гурьева, улыбнулась, — опять эта снисходительная улыбка, подумал он, — и пошла вперёд. Как она ангельски соблазнительно выглядит в этом жутком одеяле, мысленно вздохнул Гурьев. Господи. Рэйчел.
Возле дома Чердынцевых такси остановилось. Быстро оценив картину — небольшая, чисто выбеленная хата в южнорусском стиле, невысокий штакетник забора, калитка с крючочком от честных людей и крошечный палисад, — Гурьев понял: нет. Так не пойдёт. Он спросил:
— Когда отец вернётся?
— В октябре. Точно я не знаю — это военная тайна. Я вас сразу же познакомлю. Он немножко будет ревновать сначала, но ты не пугайся, ладно?
— Я попробую, — усмехнулся Гурьев. — Ты как с хозяйством одна управляешься?
— Соседи помогают, если что. Да у нас и нет никакого особенного хозяйства. Справляюсь. Я привыкла.
Вот обормот, сердито подумал о Чердынцеве Гурьев. Разве можно ребёнка так мучить?! Ну, я тебе вправлю мозги, мореход, дай только тебя дождаться. Ох, вправлю.
— Теперь слушай, — ласково сказал Гурьев. — У меня времени — ну, просто уже минус час. Давай быстренько переодевайся — и назад в машину.
— Зачем?! — у Даши глаза стали круглые-круглые.
— За Денисом Андреевичем съездим. Побудет с тобой до вечера, а там я придумаю что-нибудь.
— Гур…
— Всё, всё. Это приказ.
— Почему?!
— У приказа есть место действия и срок исполнения. Ответа на вопрос «почему» ни один приказ никогда не содержал — и не будет. Дочери военного моряка полагается это знать.
— Да, я быстро, — девушка выскользнула из автомобиля и скрылась за калиткой.
— Мотор не глуши, — буркнул Гурьев таксисту, оторопело озиравшему всю сцену. — Сейчас поедем.
Через несколько минут Даша появилась снова, быстренько уселась на сиденье и протянула Гурьеву аккуратно сложенную и отутюженную рубаху и свёрнутое скаткой одеяло. Чистюля, подумал Гурьев. Чистюля и аккуратистка. Отличница. Совсем, как Рэйчел. Какая-то непонятная, абсолютно безосновательная, беспочвенная радость клокотала в нём, бурлила, как пузырьки воздуха в кипящей воде. Что, у неё и утюг под парами стоит?! Господи, подумал Гурьев, да что же это такое?!
— Трогай, — проворчал Гурьев шофёру, натягивая свою рубашку, приятно щекочущую кожу теплом.
— Гур… А что случилось?
Гурьев приподнял бровь и указал глазами на шофёра. Даша быстро кивнула и отодвинулась вглубь сиденья.
Шульгин, кажется не столько удивился, сколько обрадовался:
— Здорово! Зайдёшь? У меня есть как раз согревающего по…
— Я не зайду, а ты выйдешь, Денис, — тихо произнёс Гурьев. — Сколько до конца рабочего дня?
— Час ещё…
— Снимаю с дежурства. Вперёд.
— А…
— По дороге.
Выслушав короткий отчёт о событиях, Шульгин почесал то место, где когда-то росла буйная шевелюра, а теперь имелась гладкая и загорелая до черноты лысина:
