Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна - Башибузук Александр (читать книги бесплатно .txt) 📗
– …это уже знак моей личной признательности.
Герцогиня, передавая дар, слегка пожала мне руку, а затем резко обернулась и ушла, придерживая падчерицу за рукав платья и подергивая ее при попытках оглянуться.
Вот так. Классика. Это называется: каждый сверчок знай свой шесток. Очевидно, Машка поделилась своими чувствами с мачехой, с которой, по слухам, очень неплохо ладит. Вот и итог. Готов поспорить: Мергерит как женщина понимает падчерицу и, кажется, даже сама не против оказаться на ее месте. Все же ясно читается в ее глазах! Но! Но она в первую очередь не мать, а герцогиня, жена герцога Бургундии и, конечно, не может допустить такого мезальянса, пускай даже платонического, тем более не имеет права на вольное проявление своих чувств. Видимо, не очень уверена в девчонке, за которую всецело отвечает во время отсутствия мужа. Возможно, не уверена и в себе, но тут уже я сам не очень уверен. Взяла и благородно турнула опасного для девичьей чести барона от греха подальше, при этом выполнила задание мужа: отвлекающим маневром заслать ван Гуттена на Пиренейский полуостров.
Черт… немного обидно, но просто гора с плеч свалилась. В топку млядки и куртуазию, тем более с лицами королевской крови. Опасное и непредсказуемое это дело. Где бездельники Иост и Клаус? Домой, собираться. Рано утром отбываем. Вперед, в баронию.
Но помешали пажи герцогини. Они проводили меня в небольшую комнатку, где личный майордом Мергерит вручил мне большую шкатулку, полную блестящих свежеотчеканенных гульденов. Сопроводив это уверениями, что герцогиня Мергерит, внемля просьбе своего мужа, в свое время с удовольствием примет моих дочурок к себе в свиту.
Обида сразу пропала. Вернее, не пропала, а ушла далеко-далеко в глубины сознания. Да, вот такой я меркантильный. Не о себе, а о деле радею, коему деньги только способствуют. От полноты чувств подарил своим челядникам по золотому и отправил их домой собираться, оставив при себе только Иоста. Логана тоже не стал трогать, пусть всласть погромит оборонительные порядки бургундских дам – заслужил, чертяка. А сам, погуляв до полночи в саду, полез в покои баронессы. Так сказать, отметиться перед отъездом.
– Я иду, моя прелесть!.. – Отодвинул полог и в свете луны узрел на ложе вместо очаровательных округлостей костлявую фигуру в ночном колпаке и длинной камизе.
– Это ты, мой пупсик? – На меня, подслеповато щурясь, уставилась морщинистая худая физиономия с крючковатым носом и козлиной бородкой.
– Ага, мой козлик… – пребывая в полном охренении от увиденного, ляпнул я и быстренько свалил в коридор. А затем, слыша за спиной перепуганные вопли того самого «сатрапа», чмокнул в губы подвернувшуюся на пути заспанную миловидную служанку и рыбкой нырнул в окно.
Уже на полпути домой осадил Моргенштерна, хлебнул из фляги кисловатого и терпкого молодого вина, громко расхохотался и заорал, смотря в небо, усеянное мириадами сверкающих звезд:
– Черт, до чего же хорошо!!!
– Вы о чем, монсьор?
– Да ни о чем… поехали…
Глава 11
Слетел с Родена и, не обращая внимания на падающую на колени челядь, взлетел по лестнице. Рванул дверь в спальню и застыл на пороге…
– Жан!!! – ахнула Матильда и покачнулась, собираясь грохнуться в обморок.
Не дал…
Прижал к себе и впился в такие сладкие, желанные губы… Затем чуть ли не со скрипом зубов заставил себя оторваться и скомандовал:
– Где? Веди!..
Но, еще не договорив, услышал возмущенный пронзительный писк за перегородкой.
Ломанулся туда и зачарованно застыл…
Две дебелые румяные девки нянчили на руках одинаковые кружевные коконы, из которых выглядывали две сморщенные от возмущения, красные мордочки. Опять же совершенно одинаковые…
Матильда, гордо вскинув головку, поцокала каблучками к нянькам и вручила мне потомство.
– Вылитые ты! – оформила она сей акт словесно. – Такие же красавицы!
– А чего они орут? – глупо поинтересовался я и зачем-то поочередно сделал дочкам козу из двух пальцев.
М-дя… кажется, я то же самое спросил и у своей жены в прошлой жизни. Когда забирал ее из роддома. Идиот…
– Я же говорю, вылитый ты! – заявила Матильда, почему-то смутилась и добавила со слезинкой в голосе: – Помыслы Господни неисповедимы…
Все ясно. Женушка готовится к спросу за несанкционированное появление на свет именно девиц. И по нынешним временам такой спрос – вполне обычное дело. Вплоть до…
– Я рад! – решил раз и навсегда прояснить данный вопрос. – Очень рад тому, что ты, моя любовь, родила мне дочерей. Более того, уже обговорил вопрос с их признанием. Разрешение получено. Сегодня вечером составлю акт по всей форме. Но тебе все равно предстоит родить мне сыновей. Ясно?
– Жан!!! – Матильда на глазах стала оживать.
Даже зыркнула с молнией во взгляде на нянек, разинувших рот от созерцания господских разборок.
Еще раз поцеловал ее, закрепляя свою милость и прежнюю любовь, и вручил перстень с громадным звездчатым сапфиром. А также шкатулку с частичкой будущего приданого для дочурок. Намародерил… А как же. Кровиночки мои…
Люблю их! И люблю норовливую фламандку! Вот прямо сейчас готов затащить ее на ложе. Шоссы сейчас лопнут от стояка. Но не могу… Время! Время, тудыть его в дышло! Как я уже говорил, учет и соответственный спрос – основа прогрессивного феодального хозяйства. А еще пилить дальше, ферфлюхтера Рафу на клочки рвать, потом англы и клятый Пьеро не за горами.
– Держи… – передал любимой дочурок, не забыв поцеловать крошек. – Буду поздно. Ванну мне приготовьте и отчет по дворовым делам. Отчет – в первую очередь. Все, я на пленэре, да… сейчас принесут сундук, поместишь его в сокровищницу…
– Жан!!! – Жалобный стон в спину.
Извини, родная…
Вышел в коридор и окинул взглядом кучку ближников, активно работающих локтями в надежде выбраться в первые ряды. Всех охвачу, для всех найдется доброе слово или наоборот. Вот только для меня сейчас главное…
Углядел Исаака, скромно стоящего в сторонке, и поманил его пальцем. А заодно вызвал в кабинет Виллема Аскенса, моего бывшего отрядного профоса. Виллем отошел от службы и подвизался в баронии в должности обер-мэтра кузнечных дел – то есть главного кузнеца.
Окинул взглядом кабинет… Н-да… постарались. Все заново оштукатурено, появились резные дубовые панели и комплект мебели в мрачном готическом стиле. Шикарное кресло с любовно вырезанными черепами на подлокотниках. Ох… ёптыть… а это что такое? На потолке обнаружил роспись, являющую собой какие-то адские страсти. Явно Босх поработал. А что: в тему… Нравится. Надо будет парня премировать за старание. Но сначала осмотрю все, что он наваял и продолжает ваять. Провел рукой по бюро. Весьма, даже пыль отсутствует. А вот сюда прилеплю щит и парочку протазанов. А здесь свой портрет при полных регалиях…
– Ваша милость… – раздался робкий голос Исаака. – Значица…
Его перебил густой бас Виллема:
– Капитан!!! Ну наконец-то! А я-то думал – кому понадобился старый Виллем… – Профос собрался приложиться к ручке, но потом, видимо вспомнив, что не люблю я этого, просто поклонился.
– Рад видеть тебя, старый медведь… – Я похлопал по спине профоса. – Как ты?
– Вашими молитвами, капитан. Значица, по мере сил. Вот как раз закончили монтировать новую герсу с хитрым воротом. Лично ковал! Ох, а как я рад!.. – Мастер широкого профиля сентиментально смахнул слезинку в уголке глаза.
– Ладно, братец. Ты мне лучше скажи: как там твое хозяйство в подвале поживает?
– А как? Все в лучшем виде, вот только без дела простаивает. А вы к чему спрашиваете? Неужто есть клиент? – Виллем радостно потер руки.
– Возможно, появится… очень скоро. Ладно, иди, братец. Сегодня вечером разобьем парочку бочек мозельского и всласть попируем. Но будь наготове, можешь понадобиться.
– Ваша милость… – Исаак было опять собрался докладывать, но его перебила череда слуг, потащивших в кабинет подносы с едой.
