С чистого листа (СИ) - Бурак Анатолий (книга жизни txt, fb2) 📗
Так-то, «по раздельности», тут и там имелись незанятые стулья. Но, рассудив, что не стоит бесить и так невесть что навоображавшую себе красавицу, я внимательно следил за опустошаемостью посуды с разной степени скоростью и аппетитом уничтожающих снедь посетителей.
Тренировал наблюдательность, так сказать. Что, вполне возможно, пригодится в моей дальнейшей работе. Хотя, сам ещё не знал, как сделать правильный выбор.
С одной стороны недавно прозвучавшее предложение весьма заманчивое. И, если можно так выразиться, «на перспективу». Всё-таки, убойный отдел — это вам не хухры мухры. Но работа предстоит если не адова то, в любом случае очень хлопотная.
С постоянными вызовами посреди ночи, втыками от начальства и прочими, в кавычках, «радостями» жизни. Которые, почему-то свято в этом уверен, неизменно будут сопровождать мой карьерный рост на протяжении всего периода службы.
Кстати, с чего это вдруг мне выпала такая честь? Ничем себя, вроде бы, не проявил. Никаких выдающихся заслуг не имею и особой проницательности не выказал. А тут сразу — бах! И взгляд матёрых волкодавов пал на вчерашнего слушателя Школы Милиции. Зелёного, неоперившегося юнца. Да, что греха таить, по сути ещё мальчишку.
Вспомнив своё отражение в зеркале, с которого на меня смотрела совсем молоденькая и, на мой взгляд, совершенно не обременённая интеллектом пацанская моська, я криво ухмыльнулся. Но, поймав удивлённый взгляд подошедшей Верочки, тут же виновато пожал плечами и кивком указал нужное направление.
Там, как раз закончила трапезу парочка индивидуумов. И, поев, они уже встали из-за стола, беря в руки подносы с грязной посудой.
— Пойдём, вон два места освободились. — Негромко сказал я и, под еле слышный бубнёж Верочки, подал пример и двинулся вперёд.
Ворчала же девушка потому, что, как ей казалось, я всеми правдами и неправдами ухожу от ответа на её, в общем и целом, незамысловатый но, для неё такой животрепещущий вопрос. И, понимая, что в присутствии соседей откровенничать я не стану, по всей видимости, жутко страдала от любопытства.
Но, так как ничего с этим поделать я не мог, то попросту поставил поднос на стол и, расположившись на стуле, споро заработал ложкой. Девушка, чьё место оказалось напротив, недовольно зыркала глазами. Но, Слава Создателю, у неё хватило ума сдерживать свои порывы и не педалировать тему.
Так что, обед проходил в спокойной но, совсем не дружественной и, по-моему, начинавшей постепенно накаляться, обстановке. Вскоре сидящие рядом закончили но, вполне предсказуемо, на их место тут же нашлись другие желающие. Так что, благодаря обстоятельствам, главный принцип любого приёма пищи, гласящий «когда ем — глух и нем» был соблюдён.
Ну, и ладненько. Верочку, безусловно, было немножко жаль. Но, хотя ничегошеньки и не помню, вполне резонно предполагаю, что от этого ещё никто не умирал.
Закончили мы обед посыпанными орехами и политыми застывшим сахарным сиропом булочками. И, запив эту вкуснотищу компотом, дружно поднялись из-за стола, освобождая место деликатно топтавшимся и ожидающим своей очереди больными.
— Ну? — Требовательно схватила меня за отворот пижамы Вера, едва мы покинули столовую.
— Что ну? — В лучших традициях, не помню, правда какого народа, позёвывая ответил я. И, отвернувшись, чтобы смачно рыгнуть, смущённо прикрыл рот ладошкой. — Извини.
— Я тебя убить готова! — Вдруг, ни к селу ни ко городу, заявила красавица.
«Ага, заебать до смерти»! — Так и вертелось на языке. Но, так как, хоть мы явно испытывали обоюдную симпатию, но до «самого главного» дело ещё не дошло, благоразумно удержал свой дурной язык за зубами. А, вместо этого, состроил как можно более невинную мордашку и робко полюбопытствовал. — За что?
— Какой же ты, всё-таки… — Тряхнула меня девушка. Но, так как я, по-прежнему не реагировал, отпустила многострадальную пижаму и начала допрос по новой.
— Зачем тебя следователи вызвали?
— Так, чтобы расспросить, как оно всё было. — Не стал запираться и скрывать правду я. И, дабы не мучить, и без того исходящую на говно… то есть, простите, снедаемую любопытством девчёку, честно пояснил. — Я ж, можно сказать, единственный свидетель.
Но, вместо того, чтобы правильно оценить мою открытость и готовность к сотрудничеству, Верочка снова начала наливаться краской, а наманикюреннй алые коготочки непроизвольно потянулись к моему лицу.
— Убью. — Завела свою заезженную пластинку она.
— Да, за что? — Я слегка отстранился, так как близость сразу десяти миниатюрных кинжальчиков внушала некоторое опасение. Но, так как сзади находилась выкрашенная светло-зелёной краской стенка, поспешно поднял руки перед собой. — Хватит, хватит. — Испуганно проблеял я. — И, как можно жалостливее хлюпнув носом, попросил. — Тётенька, не надо меня зацарапывать. Я вам ещё пригожусь.
Охваченная неистовым порывом девушка всё-же продолжила движение и, закономерно, обе её, аппетитно натягивающие белый халатик грудки, упёрлись в мои ладони. Чем я, скорее поддавшись инстинкту, нежели руководствуюсь голосом разума, не преминул воспользоваться.
Сомкнув пальцы вокруг волшебных полушарий, я почувствовал, как губы мои растягивает глупая и счастливая улыбка, а в паху встопорщились пижамные брюки. Верочка же, выпустив в пространство очередное облако феромонов, запунцовела, как спелый помидор. И, совершенно нелогично, отвела правую руку назад и влепила мне звонкую пощёчину.
— Нахал! — Сверкая глазками, гневно выдохнула она. И, мгновенно отпрянув, резко скомандовала. — Пошли в палату!
«Ну, пошли, так пошли». — Мысленно пожал плечами я.
И, так как моего согласия никто не спрашивал, поплёлся следом за этой излишне деловитой валькирией. Так как, хоть и потерял память но, слепо доверяя древним как мир инстинктам, здраво предположил, что из двух зол нужно выбирать меньшее.
То есть, я мог бы спокойно нахамить, заявив что-то вроде, «не твоё» ну, или в крайнем случае, «не ваше» дело". Вот только ссориться с понравившейся девушкой по такому нелепому пустяку, как её нетерпение, считал откровенной глупостью.
До места моего обитания мы добрались без каких-то особых приключений. Занятые собственными заботами и переживаниями и, соответственно, практически полностью индифферентные ко всему окружающему больные, если и обращали на нас внимание то так, мельком и без особого интереса. Тут же возвращаясь к своим, иногда невесёлым а, в ином случае, наоборот, радостным и позитивным мыслям.
Едва за нами захлопнулась дверь, Верочка, наконец, дала волю обуревавшим её эмоциям и, опять схватив меня за отвороты многострадальной пижамы, впилась в мои губы поцелуем.
Сопротивляться, по вполне понятной причине, я даже не попытался. И, обняв девчёнку одной рукой за шею, а вторую положив на талию, начал отвечать. Причём довольно активно и, постепенно, беря инициативу в свои руки. Отчего концентрация феромонов почти достигла критической точки, а в штанах у меня окончательно встало колом.
«Вот же баба»! — Слегка досадуя на себя за то, что довёл дело до таких пикантных обстоятельств, начал злиться на самого себя я. — «Что мне теперь со всем этим делать»?
Ну, то есть, как поступить, когда на тебя в прямом и буквальном смысле слова, вешается красивая девушка я откуда-то знал. Тем более, что заправленная свежим постельным бельём койка так кстати стола рядом.
Но вот отсутствие на двери защёлки было тем сдерживающим фактором, который не давал мне поднять тоненькое тело на руки и, наконец, добраться до естественного и логического финала.
К счастью, хоть и изрядно возбудившаяся но, всё-таки умудрившаяся окончательно не потерять голову Верочка, тоже помнила о незапертой двери. Как и о том, что в любую минуту в палату могут войти и застукать нас, так сказать, на горячем.
Судя по тому, что успел понять за недолгое время с момента прихода в сознание, слишком уж пуританским здешнее общество не было.
Но, всё-таки, заниматься любовью, пусть и понравившейся тебе, и тысячу раз согласной девушкой, прямо на её рабочем месте, всё-таки посчитал «слишком». Да и вряд ли Верочка удовлетворится одноразовым мимолётным перепихоном. Не то, чтобы я, только очнувшись, сходу научился разбираться в тонкостях женской психологии. Но, почему-то был уверен в том что, отойдя после секса в сторону, смертельно обижу начавшую влюбляться девушку.
