Жизнь - игра (СИ) - Белозеров Василий Семенович "Белз" (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— Давайте спорим, — предложил нарочито самонадеянно.
— Спорим. что смогу повторить любой текст, на любой странице ваших книг, которую назовёте.
По условиям пари, спорили недолго. Сошлись на моём обязательстве устроить ей совместный концерт, в случае моего проигрыша. Оказывается, гувернантка, по основному образованию, считала очень ценным возможность блеснуть в высших кругах местного общества, с целью поднятия статуса. Выступление в паре с таким уникальным местным самородком как я, явно прославит и её. Хитрюга однако. Условились, — если я, всё же, смогу прочесть по памяти любые пять строчек в разных книгах, выбранных случайно, она обязуется поехать со мною на пленэр, прямо сейчас. Трудно не заметить единственно ценный предмет маленькой комнаты, — раскрытый ящик мольберта.
— Краски, кисти и рамы с холстами, куплю, какие посоветуете, — перебил я её меркантильные мысли. Наивная, она считает, что концерт со мной будет выгоден только ей. Но специально, конечно, я проигрывать не буду. Во всяком случае, не в этот раз.
Хозяйка достала самую толстую книгу и открыла наугад, где-то в середине.
На моём третьем верном ответе, Клим, как она просила называть её, напряжённо выпрямила спину.
— Такого не может быть в принципе, — почти закричала она срывающимся голосом.
— Вы так не хотите прокатиться на природу? — невинно спросил, добавив, — Тогда обязуюсь устроить грандиозный русский пикник с шашлыками, который вы запомните на всю жизнь. Вместо пяти книг, разрешил выбрать двадцать, в каждой из которых читал любую из страниц на французском. Разгорячившись поисками, девушка даже не заметила, что взяв карандаш, я занялся набросками комнаты и её самой. Для рисунков выбрал альбом гимназистки И. Березиной, аккомпанировавшей мне вчера вечером. Выдернул её работы из высокой пачки таких же тетрадей, сданных для проверки домашнего задания. Кстати, похоже, что мадемуазель намеренно завышает оценки, дочке мецената финансирующего её. Незаметно выдернув один лист, оставил его на столе и переложил альбом в стопку проверенных.
Не найдя ни единой ошибки в моих ответах, обалдевшая иностранка, подбежала ко мне и крепко расцеловав, высокопарно призналась:
— Я уверена, что буду гордиться тем, что имела возможность лично видеть такого уникального ребёнка! Опять мне приходится удивляться, сколь благородны и чистосердечны женщины этого времени. Даже иностранки. Вдруг поймал себя на мысли, что подобное замечание окончилось вчера ночью весьма продуктивно. Что такого, что эта девушка на 5 лет старше милой Ольги, забеременевшей от меня? Только что прочитал в её книгах: «L’amour est de tous les âges. — Любви все возрасты покорны». Уверен, на сто процентов, в способности влюбить в себя эту симпатично экзальтированную девушку. Скорее, трудно отвратить от себя ту, чей восторг уже направлен на меня. Вот только обставить это приятное действо, стоит как можно более красиво и интересно. Это как в игре, результат которой заведомо успешен, — главное получить удовольствие от самого процесса.
— Мадемуазель, — с поклоном начал, вставая в позу церемониймейстера короля Людовика.
— Вы окажете величайшую услугу, если выступите первым учителем в предметах мне до селе недоступных. Добавил уже серьёзнее, что по причине дикости меня окружавшей, в бытность пастухом, никогда не видел живого иностранца, не танцевал и не писал маслом. Даже дам, таких красивых как она, в нашей деревне никогда не бывало. Короче, готова ли она стать первым человеком открывшим мне глаза, на чудеса мира, мне ещё не известные. С поклоном, подал карандашный набросок её головки, с выбившимся локоном и радостным лицом, пойманным фотографической памятью во время недавнего пения. Она снова не ожидала проявления моего таланта, по детски захлопал в ладошки от восторга. Душевно посоветовал, собирать необходимые ей личные вещи для выезда на природу. Обещал явиться через час, захватив всё нужное для пикника и одновременного обучения меня масляной живописи.
— Хочу научиться рисовать как французские экспрессионисты, — пообещал на прощание, — и всё благодаря вам. Явственно ощущал тщеславные надежды девушки принять участие в образовании совершенствовании такой неординарной личности, какую она чувствовала во мне.
Через десять минут приказывал сонной Олюшке, собрать корзину для пикника. Уточнил, где хранятся продукты, самые красивые, роскошные столовые приборы и шпаги, на которых собирался жарить мясо. Объяснять, как выглядят шампуры или мангал, не посчитал нужным, вряд ли она знает. В леднике нашёл свежее мясо, которое тут же нарезал и замариновал со специями и сухим вином, всё в той же фляге из под молока. Тётушка, как и ожидал, побежала по гостям, продолжая приятный труд по распространению сплетен о моих фантастических талантах. Место, где она хранила деньги, приметил ещё в вечер приезда из деревни, когда она прибирала дорожный кошелёк, спрятанный за лифом платья. С трудом открыл, неудобной старинной шпилькой, замок старинного комода. Выбрал, на всякий случай, бумажку с самым большим номиналом, подумал, и захватил ещё две по сто. Закрыл замок, мысленным приказом, повернув собачку в скважине. Даже удивился, как я мог не понять сразу своих способностей, когда уже имел пример мысленного разгона гвоздя до сверхзвуковой скорости. Ведь только что, читал у Клеменс: «Vouloir, c’est pouvoir. — Хотеть значит мочь. Кто хочет — может».
На прощание, ласково погладил Олю, именно так и там, где она тайно от самой себя, мечтала. Крепко поцеловал в губы и строго приказал:
— Тётушке ни слова. Убегая, почувствовал её растерянное недоумение. Ведь она была твёрдо уверена, что я делаю всё по приказу Ульяны Никифоровны. Но, ничего страшного. Теперь, уже нисколько не сомневался, — те чувства и мысли которые вызваны мною, мною же могут быть изменены, только пожелай я. Вспомнив ожидающую иностранку, проник в её мысли, добавив им напряжения неизвестности и радостной уверенности в скором счастье от предстоящего путешествия. Меня это совершенно не затруднило, так как именно такие же ощущения переживал и сам. Вообще:
— Может ли человек дать то, чего не имеет сам? — задал сам себе риторический вопрос. По дороге, заскочил в магазин, где покупала принадлежности для живописи, моя учительница. Как она и предполагала, магазин ещё был закрыт, по случаю выходного дня и раннего времени. Требовательно постучал в правый оконный проём, закрытый железными ставнями, как подсказала Клим. Зевающий приказчик, удивлённо вытаращился на мою детскую физиономию.
— Милейший Павел Мефодьевич, госпожа Клеменс Джоли просила передать её заказ, — произнёс заученно монотонно. И уже совершенно другим голосом и просто:
— Короче, вот список, только быстрее, — ждёт. Увидев за мной экипаж Смолиных, торговый человек опрометью бросился исполнять приказ. Передавая три коробки с материалами и подрамники, крайне уважительно спросил:
— Счётс прикажетесс переслать мадемуазель Джоли, или в контору господина Смолина?
— Каков счёт? — немедленно отреагировал вопросом. Как фокусник, тут же, Павел протянул мне гербовый листок со штампом магазина. Итогом длинного списка, стояли шесть рублей пятьдесят пять копеек.
— Вот это я влип, — озадачился, улыбаясь про себя, — надо было хоть десятирублёвок взять. Тётка у меня, как оказывается, богатенькая. Вспомнил, сколько банковских пятисотрублёвых бумажек, с изображением Петра первого, хранилось в кубышке. Как и ожидалось, сдачи для меня, в пустой кассе не нашлось. Спросив служителя ещё о мольберте, — купил, тут же разложив палитру, краски, кисти и масло по его отсекам. Взяв с приказчика расписку и обещание подготовить сдачу к полудню, забрался на козлы.
— Чуть не забыл, — обернулся, изобразив забывчивость, — о покупке, вас просили не говорить даже хозяевам, так как предполагается использовать всё для подготовки подарка ко дню рождения, знаменитейшего человека, в нашем городе. Не дожидаясь подтверждения услышанного, развязал вожжи и с нетерпением пустил лошадку в направлении Александровской гимназии.
