Физрук-9: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович (читаем книги бесплатно txt, fb2) 📗
— Новый Ноев Ковчег? — хмыкнул Третьяковский.
— Никакие старые аналогии в нашем случае не работают. Не надо нас сравнивать с древними мифологическими персонажами.
— Итак, вы уходите в Новый Мир, предоставляя Старый его судьбе, а как же ваши близкие? Родители, бабушки, дедушки, друзья, Родина, наконец?
— Мы ничего и никого не забудем.
— Хорошо. А — помочь?
— Кому?
— Родине. А в конечном счете — и близким.
— Конечно. Вы можете на нас рассчитывать…
О чем они говорили дальше, я не услышал. Провалился в сон. А утром наступил обычный распорядок, не считая того, что завтрак готовила Русалочка, а за столом сидела целая компания. Потом гости покатили в свой Крапивин Дол, а мы с Перфильевым-младшим — в школу. Инцидент с ночным исчезновением восьмого «Г», разумеется, дошел до школьного начальства. Ведь Антонина Павловна живет в одной квартире с директором — своим папашей. И я был приглашен на ковер. Присутствовали товарищи Разуваев и Царева.
— Объясните, товарищ Данилов, что произошло минувшей ночью? — осведомился Пал Палыч.
— А что произошло? — удивился я. — Ах, да. Ребята поздновато вернулись домой, за что, я полагаю, были наказаны родителями.
— Александр Сергеевич, — встряла завуч. — Мы ценим вас, как педагога, понимаем, что вы не хотите подвергать ребят лишним волнениям, тем более, что для некоторых из них восьмой — это выпускной класс, но все-таки мы обязаны реагировать на вопиющее нарушение дисциплины.
— Дорогие коллеги, — сказал я. — Это класс может стать выпускным не для некоторых, а для всех учащихся восьмого «Г». Поэтому не нужно поднимать лишнего шуму. Тем более, что это так называемое «вопиющее нарушение» произошло в выходной день и к школе оно не имеет никакого отношения. Займемся другими делами. У нас на носу городская спартакиада. Если вам нужно кого-нибудь наказать — накажите меня.
— Вас-то за что! — удивился директор. — Вы, если я правильно понял, опять всех вытащили.
— Ну хотя бы потому, что я показал ребятам этот треклятый лаз.
— Александр Сергеевич! — трагическим голосом воскликнула Эвелина Ардалионовна.— Вы хотите сказать, что являетесь фактически зачинщиком этой хулиганской вылазки⁈
— Не зачинщиком, но причиной.
— Вы хоть понимаете, чем вам это грозит? — спросила Эва. — Как минимумом строгим выговором, а то и — увольнением.
— Пожалуйста! — усмехнулся я. — Вы полагаете, я не найду себе работы?..
— Подумайте, о чем вы говорите, товарищ заведующая учебной частью! — рассердился Разуваев. — Уволить молодого специалиста, отлично себя зарекомендовавшего, имеющим благодарность от правоохранительных органов! Да нас с вами самих уволят без выходного пособия!
— Согласна — погорячилась, — потупила взор Царева. — Так что вы предлагаете, Павел Павлович?
— Оставить без последствий. Да еще объявить преподавателю физкультуры, товарищу Данилову благодарность в приказе. Все дети живы, здоровы. Пришли в школу.
— Хорошо, — кивнула Эва.
— Вы можете идти, Александр Сергеевич, — сказал мне директор.
Помахав им рукой, я покинул кабинет. Тем более, что прозвенел звонок. Первым сегодня был десятый «А». погода стояла хорошая. Уползли на запад тучи, солнце сияло, как начищенная сковородка. На школьном стадионе высохли дорожки. Поэтому я устроил для старшеклассников забеги на короткие и длинные дистанции. Они мчались, мелькая длинными ногами акселератов — нормальные парни и девушки, не гомо суперы какие-нибудь. Хотя кто их знает, не проверял «песчанкой». А может стоит проверить?
Ведь для чего-то мне Граф всучил это устройство? Не может быть, чтобы гениальность коснулась только моих пацанов. А вдруг все городские детишки, пусть и в разной степени, но окажутся мутантами? И не только — детишки. Простая логика — между восьмым «Г» классом школы №19 и моим разница в пять лет, следовательно таких восьмых «Г» может быть как минимум еще три. Просто никто больше не вычислял суперов и не собирал их в одном классе. Они выросли и ушли во взрослую жизнь.
Я уж молчу о тех, кто родился и вырос в Литейске до 1975 года. Город существует явно больше ста лет, не говоря уже о разных поселениях вокруг этой, блин, астроблемы. Нет у эволюции начала, нет у эволюции конца… Интересно, я первый до этого додумался или все-таки товарищи ученые раньше допетрили? Да они должны были создать здесь закрытую зону: колючая проволока, КПП на въезде и выезде и все сдают анализы каждую неделю, а то и чаще. Жуть!
За десятым «А» последовал девятый «Б», потом седьмой «В» и только потом — восьмой «Г». Да что их нарочно по алфавиту выстроили сегодня? Своих я тоже не стал загонять в душный спортзал и для начала погонял как следует. А погоняв, понял, что не стоит держать их вторую половину урока на промозглом апрельском ветерку вспотевшими. Простудятся еще. И потому скомандовал возвращаться в здание. В раздевалке я велел пацанам переодеться в сухое, а затем — строиться в спортивном зале.
Когда они построились, я прошел вдоль шеренги, держа руки за спиной, чтобы самовольные спелеологи прочувствовали всю серьезность момента. Они стояли, насупясь, видимо, ждали нагоняя, похлеще того, который я им устроил в подземелье. А я молчал. Мне нужно было собраться с мыслями. Если другие педагоги считают трудными детьми подростков, которые курят, выпивают, матерятся, нецензурно выражаются, подворовывают и так далее — они ни хрена не знают о трудных подростках. Трудные — вот они!
— Ну и чего мне еще от вас ждать? — спросил я. — Это не риторический вопрос. Мне очень хотелось бы получить на него ответ. И пока я не получу его, мы останемся здесь.
Вот теперь они смотрели на меня по-другому. Я снова двинулся вдоль их строя, наблюдая, как прокатывается волна чувств, обуревающих этих конопатых, белобрысых, темноволосых сверхчеловеков. Поняли, что шутки кончились и больше себя дурачить я не позволю. Вполне возможно, что вчера они мне устроили итоговое испытание. Надеюсь, я его прошел. Конечно, эти оторвы могут сделать вид, что полезли именно за ящиком с теплофорным снарядом Никитина, но ведь для того, чтобы его отыскать и поднять наверх не нужно шестьдесят рук. Нет, они хотели посмотреть, пойду ли я за ними!
— Можно мне сказать, Александр Сергеевич! — шагнув вперед, обратился ко мне Перфильев-младший.
— Валяй!
— Мы просим прощения за вчерашнее.
— Вы его получили. Дальше!
— Мы никому не собирались причинить беспокойство. Главным образом мы испытывали себя. Хотели проверить — каково это, взять и уйти.
— И каков результат?
— Это очень трудно.
— А почему в выработку полезли? Сказали бы мне заранее. Мы бы организовали поход. Родные бы не беспокоились.
— Под землей проще почувствовать, как обрываются все связи. И потом, если бы кроме нас еще кто-нибудь знал, зачем мы идем, получилось бы понарошку.
— Понарошку… — вздохнул я. — Какие вы все еще дети… Ладно, урок окончен, дуйте по домам.
Строй рассыпался. Пацаны кинулись в раздевалку. Ко мне подошел брательник, пробормотал:
— Тебя Ксюша хочет видеть. Зайдешь к нам?
— Хочет по-родственному устроить мне головомойку?
Володька неопределенно дернул плечом, дескать, не знаю.
— Ну тогда все сейчас и поедем. И Севку захватим.
— Точно! — обрадовался братишка и ускакал переодеваться.
Я зашел в тренерскую и тоже переоделся. Когда я спустился со школьного крыльца, Борисов и Перфильев-младший топтались у ворот. Мы втроем дотопали до гаража, который, как и мастерские, по-прежнему, оставались без хозяина. Нового трудовика пока не нашли. Его функции взял на себя отчасти военрук. Мужик он был рукастый. А дополнительные уроки — это все-таки дополнительные деньги. Ему они сейчас нужны до зарезу. В учительской циркулировал слух, что химичка, Екатерина Семеновна, перешла жить к Григорию Емельяновичу.
Глава 2
И хотя «молодые» об этом не распространялись, я был искренне рад за них обоих. Встретились два одиночества. Пригласят на свадьбу, подарю что-нибудь ценное. «Волга» домчала нас с пацанами до дома, где жили мои близкие. Сеструха встретила всю компашку радушно — ароматпирогов распространялся по квартире — но в глазах ее застыла тревога. Надо думать, прошедшая ночь ей дорого обошлась. И не только потому, что она испугалась за братишку, но и потому, что женское чутье подсказывало ей — проблемы еще не кончились.
