Уроки ирокезского (СИ) - Климова Алиса "Луиза-Франсуаза" (читать книги .TXT) 📗
Утром из Горного департамента прислали бумаги с описанием нового месторождения железа. Хорошее месторождение, богатое – но так неудобно расположенное… То есть, если хорошо подумать, то расположение его и вовсе неплохое, если все верно распланировать то через год уже и руду можно начать добывать. Да и заводик металлургический там неплохо встанет, тем более для начала можно его поставить за одно лето. И это было хорошо – если не считать такой мелкой мелочи, что его можно было бы поставить уже летом текущим, а теперь придется ждать следующего. А все потому, что когда канцлер – еще прошлой осенью – попросил его завод такой вместе с рудником в план включить, то председатель Госкомитета по планированию делать этого не захотел. И не сделал.
Откровенно говоря, никто бы не сделал, и вовсе не потому, что сложно это. А потому, что любого, кто работой такой занялся бы, окружающие сочли бы сумасшедшим. А как иначе-то? Ведь о месторождении этом не было известно вообще ничего…
Опять неверно: как раз канцлер и сказал, что оно там есть. Вот только сказал он это настолько… очень неконкретно сказал: вот, мол, примерно тут есть железная руда, много. Надо, пока эту руду тут ищут, завод построить. И построил бы Станислав Густавович завод, а вдруг руды бы там не оказалось? Сам канцлер ведь не сказал даже какая там руда, а ведь от этого зависит и какой завод ставить. Ну, не очень-то и зависит, если ставить "завод имени Марии Петровны", но а если руды нет? Завод-то – это ведь не просто завод, это и дорога железная (причем канцлер сказал сразу двухпутную строить), и городки рабочие…
После обдумывание поступившей информации Станислав Густавович не утерпел, пошел кое-что уточнить непосредственно у Волкова:
– Саша, какого дьявола?
Волков оторвал взор от бумаг на столе, поднял голову:
– Это ты о чем?
– Я о заводе в Куртамыше. Почему ты сразу не сказал, сколько там этой руды железной?
– Как это не сказал? Сказал – много. И сказал, что неглубоко. Что, нашли?
– Да, сегодня письмо принесли от Иоссы. Надо завод ставить.
– Ну так ставь, я что – запрещаю?
– К следующей осени будет готов, ну, по крайней мере первая очередь. Небольшая – по прикидкам, пять-шесть печей Марии Петровны, тысяч на двести пятьдесят в год по чугуну. Больше вряд ли выйдет выстроить, дорогу пока получится лишь узкоколейку проложить, да и то однопутную… рельс не хватает. Эх, знать бы заранее, так привезли бы хоть австралийских рельс, а сейчас и узкоколейку разве что старыми, еще американскими…
– Ну на восемьдесят-то верст рельсы найти можно… Слава, а почему вообще эта стройка в план не включена? Я же вроде еще в прошлом году просил.
– Просил, просил… приказывать надо было! А так… ну сказал, так тебе никто и не поверил.
– Людям верить надо!
– Насчет людям – я бы еще подумал, а вот тебе… говоришь загадками, а я их разгадывай. Да что там, у тебя вся семейка только и норовит, что мне загадки подкидывать. И если бы не Мария Петровна…
– А что Мария Петровна?
– Так она, никому не говоря, завод свой промышленной керамики наладила выпускать детали для домн на двести восемьдесят кубометров. Так что теперь такая домна и ставится за месяц всего, и в деньгах постройка выходит в пятнадцать тысяч.
– Что домна быстро и дешево получается – это хорошо. А вот во сколько теперь обойдется к такой печке вся обвязка? Размерчик-то вроде не очень у нее стандартный…
– Саш, она на этом заводе теперь делает всё. Кожуха, колошники, элеваторы, огнеупоры даже – вообще всё. Домну на месте только собрать требуется!
– Тоже неплохо. Надо будет ей пряник, что ли, к праздничку купить… а вот на сэкономленное ты завод в Куртамыше и строй!
– Сэкономленного не хватит даже чтобы начать строить твоей женой придуманное…
– Так, а Камилла что придумала? Мне она вроде ничего особо страшного не рассказывала.
– А ей же газа коксового всё время не хватает, вот она и заставила Угольный институт придумать как делать металлургический кокс из газового или даже длиннопламенного угля!
– И?
– Придумали… а Луховицкий завод придумал, чтобы его делать. Молодцы, что! А я теперь срочно строй на Польской окружной дороге минимум пять таких заводов!
– Строй, я согласен. А почему срочно?
– Так домны-то, спасибо Марии Петровне, нынче по одной в неделю запускаются, где им еще-то коксу набрать? А тут мне вот еще о чем думать приходится: пустим весь уголь на кокс, чем электростанции топить?
– Газовый, говоришь, годится? И длиннопламенный? Это ты вовремя сказал… Слава, нужно будет построить еще один такой заводик коксовый. В… где у меня тут карта-то? Вот где-то здесь. А то там скоро лесов вообще не останется. Ну и, само собой, угольный карьер выстроить придется… вот тут. Двадцать километров к западу… ага. Тут и копай, метров на тридцать, я думаю…
– Волков, это ты просто так говоришь или приказываешь?
– Господин председатель госкомитета, канцлеру по должности не положено трепать языком "просто так". Но я тебе не приказываю, в части планов всяких ты у нас самый главный. Поэтому я тебе просто сообщаю: здесь, на двадцать километров к западу от станции и на тридцать метров вглубь от поверхности Земли может оказаться огромное месторождение угля длиннопламенного или газового. Место запомнил? Иди, работай…
Звонок в Горный департамент ясности не принес: Иосса сказал, что ни о каком угле в районе Петровска Забайкальского неизвестно – но неизвестно потому, что угля там никто и никогда не искал. И вот теперь Станислав Густавович должен был решить: считать сказанное канцлером очередной шуткой или приказать Николаю Александровичу срочно послать туда экспедицию. Причем приказать право он имел – однако потерять уважение Иоссы в случае неудачи…
Сотрудники Госкомплана, завидя размышляющего над проблемой начальника, старались сделаться неосязаемыми.
Пока я занимался "высоким искусством", страна продолжала двигаться… куда-то вперед. Многие, очень многие люди внезапно поверили в то, что они смогут "своими силами" сделать многое – и начали это "многое" и делать. Николай Юсупов, например, закончив университет, вернулся в Петербург и занялся обустройством новенького завода. Сдается мне, что младший брат его изрядно "вдохновил", потому что завод этот должен был изготавливать "современные автомобили". Денег у семьи хватало, так что первым делом Николай Феликсович собрал команду из полутора десятков молодых инженеров, которые и занялись проектированием "лучшего автомобиля". Я не вмешивался: пусть сами стараются. Хотя все же немного "вмешаться" и пришлось: Зинаида Николаевна отдала им "на изучение" свою служебную "Чайку", а они подошли к вопросу очень серьезно, разобрав лимузин на составляющие части, так что пришлось княгине новую машину выстроить. Впрочем, невелики расходы – по сравнению со всеми прочими, конечно – зато "со стороны" казалось, что в стране каждый делает что захочет. В смысле, что захочет левая нога, и что порядка в России нет как и не было никогда…
В формировании правильного впечатления о творящемся в России помог известный мне господин Панин, Константин Харлампиевич – не очень удачливый строительный подрядчик. В этой жизни не очень удачливый, а ведь в прошлой он выстроил мне очень забавный городишко. Сам выстроил, причем и сам его придумал – ну я сейчас я ему предложил эту его "старую" придумку воплотить в… немного в другом месте. И – немного в других масштабах. Панин, конечно, слегка засомневался в возможности выстроить задуманное, но я его успокоил: дело вполне возможное. А если в процессе строительства еще и постоянно вслух "слегка критиковать" заказчика, то никому и в голову не придет, что здесь что-то не так. То есть совсем не так, как это выглядит.
Кличка "заборостроитель" в зарубежной прессе прилипла ко мне накрепко – ведь каждый новый город или даже рабочий городок в существующих городах обносился высоким железным забором. А уж постройка многоэтажных домов с фундаментами "на ровной земле" с последующей засыпкой дворов и улиц породила даже новый термин в строительстве. И на вопрос "чем занят" многие, очень многие техники честно отвечали "град на холме ставлю"…
