Ритер - Шидловский Дмитрий (список книг .txt) 📗
– Вы все правильно говорите. Но зачем же вы так захватили замок?
– У нас действительно не было выбора. – Щекин положил ему руку на плечо и заглянул в глаза. – Прости нас. Но мы сделали это во имя высшей цели. Когда-нибудь ты поймешь… Я надеюсь. Ну что, ты с нами?
Антон выдержал паузу.
– Хорошо, я буду с вами.
– Дурак. Предатель. Подонок, – зашелся в крике Андрей.
Стоявший рядом с ним рукопашник с силой ударил его по шее.
– Кто еще готов перейти на нашу сторону? – повернулся Щекин к остальным пленным.
– Я ни за что, – простонал Андрей.
– С тобой все ясно, – недовольно поморщился Щекин. – Отведите его в амбар и заприте. Роман, будешь охранять… гауптвахту. Кто еще хочет присоединиться к нашему отряду?
Он обвел тяжелым взглядом кулачников и притихшего Толю. Все они, один за другим, глядя на Антона, согласились.
– Развяжите их, – приказал Щекин. – И верните оружие.
– Язычники должны покаяться, – потребовал отец Никифор. – Немедленно. А кто не крещен, тому надлежит и покреститься, прежде чем снова взять в руки оружие.
– Это справедливо, – согласился Щекин. – Ведь вы вступаете в православное воинство. Вы русские, а, значит, православные и должны слушать отца Никифора.
Кулачники смущенно переглянулись между собой.
Антон решительно подошел к священнику, опустился перед ним на колени, перекрестился и произнес:
– Батюшка, каюсь, что не исповедовался, не причащался и не постился. Каюсь, что в церковь не ходил и над верующими насмехался.
На лице Никифора проскочило удивление, но вскоре его сменило умиление.
– Ты крещен? – спросил он ласково.
– Да, батюшка.
– Каешься, что языческие культы исполнял?
– Каюсь, батюшка.
– Бог простит. – Священник широко перекрестил Антона.
Парень снова перекрестился, поднялся, жестом указал топчущимся у стены ребятам на священника, потом повернулся к Щекину.
– Где мой меч?
На лице у рукопашника сияла довольная улыбка. Он повернулся к застывшему у двери Михею.
– Где его оружие?
– Наверху осталось, я сейчас принесу, – с готовностью отозвался тот.
– Я сам. – Антон решительно отодвинул почему-то смутившегося Михея, взял факел у одного из рукопашников и двинулся в комнату учителя.
Свое оружие он нашел быстро. Заткнув за пояс меч, он почувствовал себя увереннее. «На что только не пойдешь, чтобы обмануть врага», – удовлетворенно подумал он и уже направился к выходу, когда услышал всхлип в дальнем углу. Подняв над головой факел, Антон увидел там вжавшуюся в стену голую, плачущую Машу. Антон сразу понял, что произошло.
– Кто? – спросил он, подходя к девушке.
– Этот, который Волея дружок, – всхлипнула она.
– Михей? А ну, пошли, – Антон схватил Машу за руку и потянул к выходу.
– Нет, – вырвалась она. – Оставь меня.
– Ясно, – тяжело вздохнул Антон и пошел к лестнице.
В большой комнате уже никого не было. Антон вышел во двор, где сейчас, в лучах восходящего солнца, собрался весь новый гарнизон замка. Щекин стоял в центре образовавшегося вокруг него круга и раздавал указания. Антон решительно шагнул к нему и с сарказмом произнес:
– А ваши люди, Павел Андреевич, я посмотрю, воины достойные и христиане хорошие.
– В чем дело? – недовольно посмотрел на него Щекин.
– С каких это пор бойцы за правое дело стали насильниками?
– Что?! – Щекин побелел и схватился за шашку. – Кто?
Антон молча указал на Михея. Щекин грозно надвинулся на вмиг оробевшего Михея.
– А чего такого, господин? – изумленно пролепетал тот. – Мы ж замок на щит взяли. Ясно дело, что девки здесь наши. Ты ж не сказал, чтоб ее тебе привели.
Щекин мгновенно покраснел от ярости. Мелькнула сталь, раздался противный чавкающий звук и предсмертный хрип. С перерубленным горлом Михей рухнул на землю. Среди собравшихся пронесся вздох ужаса.
– Так будет с каждым, кто позволит себе насилие и грабеж, – спокойно объявил Щекин, вытирая кровь с клинка. – Мы не завоеватели и не разбойники.
«Вы хуже, – добавил про себя Антон. – Вы борцы с человечеством, за идею».
Глава шестнадцатая,
о том, что и один в поле воин
Антон сидел на скамейке у стены жилой избы. Его глаза были полуприкрыты, все тело расслаблено, а дыхание ровно. Так он обычно готовился к бою перед соревнованиями. Правда, сейчас ему предстояла куда более тяжелая схватка. Схватка c противником, куда как превосходящим его по силам. Бой, который, казалось, выиграть было невозможно, как невозможно в одиночку драться с целой армией. Но ведь говорят, что и один в поле воин. Только, как любил напоминать Рыбников, каждая поговорка, как и каждый прием, имеет свой ключик к пониманию. Осталось только найти, где спрятан правильный ответ на эту загадку, как решить эту, казалось бы, неразрешимую проблему.
Как правило, сталкиваясь со сверхсложной задачей, Антон старался не «сжигать» мозг в яростных попытках решить ее, а стремился расслабиться и остановить поток мыслей. Обычно именно в состоянии этого мысленного молчания и расслабления к нему и приходил тот единственно верный ответ, который позволял победить. Этому научил его Рыбников. Этот метод никогда не подводил его, ни на соревнованиях, перед поединком с грозным соперником, ни на работе, когда получал сложное задание или оказывался втянут в хитросплетение служебных интриг. Но вот сейчас ответ не приходил.
Услышав приближающиеся шаги, Антон встрепенулся и открыл глаза. Перед ним стояла ученица Щекина. Антон вспомнил, что, кажется, ее звали Тоня. Девушка остановилась перед Антоном и пристально посмотрела ему в глаза. От этого взгляда парню стало неуютно. Чтобы как-то разрядить ситуацию, он спросил:
– Ты идешь сегодня с нами к финнам?
Она невесело усмехнулась.
– Какое там. Я же женщина.
– Ну и что? – не понял Антон.
– Это ты у отца Никифора спроси. У него женщина – это только церковь, кухня и дети. Вон, даже брюки носить запрещает. – Она сердито дернула свою самодельную юбку. – Только и делаю, что обстирываю их и готовлю.
– А Щекин что? – удивился Антон.
– Да он до сих пор нормальный был. – Тоня села на скамейку рядом с Антоном. – Нет, верил он всегда. Но нормальный был мужик. Я же у него занималась. Думаешь, я ходила бы к нему, если бы он так считал. Да он бы меня и не взял тогда. А после того, как сюда попали, как с цепи сорвался. Это Никифор на него так влияет. Несет не пойми что, а наш все его слушает.
– Да послал бы к черту, если нормальный мужик, – фыркнул Антон.
– Он считает, что священнику перечить грешно, – ответила Тоня.
– А ты?
Она немного смутилась.
– Знаешь, я тоже долго думала, что если ты православный…
– А теперь не думаешь?
– Не знаю, – огрызнулась она. – Чего ты пристал?
– Да я, что у вас происходит, хочу понять, – пожал плечами Антон.
– У нас? – Она снова пристально посмотрела на него. – А разве ты не с нами?
– С вами, – буркнул Антон. – Но что здесь происходит, хотел бы понять.
– Беги отсюда, – резко бросила Тоня. – Беги как можно скорее. Они все сумасшедшие. И Щекин в первую очередь. Все как свихнулись. Православным царством бредят. Считают, что высшую истину знают. Убирайся. Приведи вашего Рыбникова, и сделайте хоть что-нибудь. Эти идиоты и себя погубят, и кучу людей вокруг себя перебьют. Ты бы знал, какие они порядки среди финнов насаждают. Чистый концлагерь. Уже и оброки повысили, и жить заставляют по своим уставам. Даже тем, кто женился по обрядам племени, запрещают жить вместе. Только если Никифор обвенчает. А тот требует, чтобы молодожены над своими старыми богами глумились. Мне одна финка шепнула, что старейшины решили ритера нанять, чтобы с нами справиться. А еще говорят, что все мы, пришлые, злыми богами посланы. И вы тоже, понимаешь? Мол, эти злые боги и помогли Рыбникову истинного ритера победить.
– Подожди, – встрепенулся Антон, – наши же финны вроде к нам хорошо относятся.