Неожиданный наследник 4 (СИ) - Яманов Александр (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Формально группу возглавлял новый обер-камергер — Иван Шувалов, занявший придворную должность после смерти брата. Вторым вожаком, представляющим Москву, являлся тамошний предводитель дворянства — Пётр Шереметев. Но настоящим главой фрондёров был Александр Нарышкин, продолжавший исполнять обязанности обер-шенка. Ещё одним важным персонажем группировки неожиданно оказался Иван Никитич Трубецкой, ставший обер-гофмаршалом после удаления моего тестя в поместье.
Прямо-таки наследственные лены, а не придворные должности. Но всё шло с моего одобрения, поэтому глупо сейчас ворчать. По той же причине, я не ждал от присутствующих особых подлостей или нехороших замыслов. Вельможам есть что терять, при этом император обычно одобрял их просьбы. Если речь не шла об уроне державе, конечно.
— С чем пожаловали, господа? Вы так настойчиво добивались аудиенции, что я начал беспокоиться. Не произошло ли в империи, что-то страшное, упущенное имперской канцелярией и иными ведомствами? — не отказываю себе в удовольствии немного поиздеваться над гостями.
Судя по скрываемому недовольству, отобразившемуся на некоторых лицах, вельможи прекрасно поняли мой намёк.
— Ваше Величество, как представители знатнейших родов, столетиями служивших России и царствующей фамилии, мы хотим передать челобитную. Уж больно много странностей происходит в последнее время. Наверняка они идут от излишне увлёкшихся прогрессивными веяниями канцлера с министрами. Только им невдомёк, что ущемляются наши права и рушатся вековые устои государства российского.
Удивительно, но слово взял слабохарактерный Шувалов, ещё и начал вещать чуть ли не на старославянском. Притом, что граф обычно предпочитает использовать французский и слывёт большим почитателем европейских обычаев. А ещё хороший ход с перекладыванием вины на Бекетова, буквально неделю назад ставшего канцлером, и фон Мозена, люто ненавидимого аристократией. Бывшего астраханского губернатора считали выскочкой и просто не могли простить столь быстрого взлёта. Немца же невзлюбили за жёсткую экономию казённых денег и принципиальную позицию относительно возврата кредитов. Нет, на развитие производств и ремёсел Фридрих Карлович средств не жалел. А вот провальные прожекты помещиков, связанных с земледелием, или просто заклад имущества, не получали никакого снисхождения. Не смог вовремя отдать, а на самом деле попросту спустил деньги, изволь лишиться залога. Что жутко бесило дворян, не хотевших играть по общим правилам.
Это я провёл реформу Дворянского банка весьма мягко и в итоге списал немало долгов. Но с министром финансов подобное не проходит. Да и знати давно пора понять, что пора жить по средствам. Ведь государство предоставляет ей немало возможностей заработать. Многие этим пользуются, но весомая часть привыкла к паразитическому и разгульному образу жизни. А все попытки заставить людей соблюдать законы, наталкиваются на искреннее возмущение и непонимание. Мол, предки так жили, и мы продолжим. Наделал какой-нибудь князь долгов, помер, а расхлёбывать всё должна казна. Со мной же такие вещи не проходят, и с каждым годом подобных махинаторов становится всё меньше. Вернее, они банально разоряются и лишаются имущества.
Я осознанно не стал сразу давить на аристократию, решившую проявить норов. В конце концов, у нас сословная монархия, несмотря на самодержавие. А знать действительно является опорой трона, пусть и видит свою миссию иначе, нежели император. Лучше выслушать возмущённых людей, кинуть им кость, дабы перегрызлись, и разрушить вредный альянс изнутри. Главное, не позволить недовольству перейти в скрытое противостояние, там и до тайных обществ недалеко.
К тому же Земский собор немного изменил текущее положение дел. Представители сословий теперь имеют право выносить наиболее важные вопросы на рассмотрение императора, правительства и губернаторов.
Просто большая часть подобных предложений обычно ограничивалась внутренними делами губерний. Иногда депутации заводчиков и купцов создавали свои делегации, направляя их в ведомство Миниха и Бекетова. И это отлично! Ведь чиновники на местах, если и видят трудности, то по разным причинам не могут помочь деловым людям. А через министра и тогдашнего вице-канцлера решить проблемы гораздо быстрее. Так, мы не раз меняли указы, и даже некоторые законы, облегчая народу жизнь. Только глава ведомства или даже правительства — не император. Чтобы просить меня, необходимо иметь очень важный повод. И он у ходоков был. Впрочем, через канцелярию до меня доходили и челобитные от крестьян. Только они больше жаловались на произвол отдельных хозяев или излишне дурных представителей власти. Аристократия же мелочиться не собиралась.
— Давайте не будем лицедействовать. Мне более-менее известно о сути челобитной, — отвечаю после небольшого перерыва, заставившего гостей волноваться.
Открываю излишне объёмный документ, листаю и нахожу нужные пункты. На самом деле у аристократии и крупных помещиков три основные претензии. Знать всполошилась, узнав о будущей реформе суда, по которой все сословия будут уравнены в юридических правах. Второй занозой являлся закон о фиксированной цене на выкуп крепостных. В том числе право крестьян получать кредит для получения свободы с обязательством отработать в общинных поселениях или казённых заводах. Народ больше стремился в новые городки на юге. Особенно поселенцы пытались устроиться в общины, имеющие соглашения лично со мной. Там условия лучше, но и желающих больше. Да и на заводах сейчас платили хорошо, предоставляя каждой семье участок под огород.
У землевладельцев же возникли огромные сложности с работниками. Тут ещё и присоединение огромных земель Западного Края и Югороссии, куда обладатели крупных хозяйств сманивали крестьян, выкупая их у менее везучих помещиков. Таким образом, наиболее богатая часть дворянства попала в ловушку. Оплата труда на новых землях резко подскочила, как и стоимость крепостных в северных и центральных губерниях. А ещё весомая часть крестьян, перебравшаяся на юг, сразу начала использовать возможность выкупиться. После чего мужики переходили в разряд свободных людей, и бывшие хозяева вынуждены им платить за работу. Вот умные головы подумали и решили, что пора ограничивать излишне обнаглевшую чернь, запретив ей выкупаться. Вернее, так думали самые хитрые. Наиболее грамотные дворяне давно подстроились под новые условия и начали зарабатывать. Ведь государство предоставляло им такую возможность, чуть ли не всучивая прибыльные прожекты с кредитами.
Вначале я думал, что казна не потянет таких расходов. Но оказалось, что постройка и содержание одного фрегата, стоит дороже переустройства десятков поместий. Ведь земельные владения и мануфактуры начнут приносить прибыль, что отразится на налогах. А корабль может утонуть или прийти в негодность. Благо поток золота с Урала только возрастает и нам удаётся выкручиваться.
Тем не менее, фон Мозен предупредил, что по его расчётам России придётся кредитоваться ещё минимум пятнадцать лет, если мы начнём новую войну с Портой. Которая точно будет и армия уже к ней готовится. Затем нам ещё лет десять оплачивать проценты по долгам. Это в случае, если не случится новая напасть. Во что я верю с трудом, но надеюсь отдать займы при своей жизни.
Негоже оставлять преемникам пустую казну, долги и ворох проблем. Наоборот, у сына должны наличествовать свободные финансы, толковые соратники и грамотно выстроенные ведомства. Чем я непрерывно занимаюсь. А вот аристократия с их непомерными запросами в мои расклады не входит. Но и раздавать её пока невозможно, поэтому приходится прислушиваться.
Последним, вернее, третьим важным требованием, стал вопрос о вольностях. Мне не позволили утвердить наказ о выходе дворян, отказывающихся от службы в армии и гражданских ведомствах. Но я на это не рассчитывал и использовал большинство Земского собора, негативно настроенного к аристократии. Потому и родился указ об ограничении не служивших людей во всяких присутствиях. В первую очередь оно коснулось земств и дворянских собраний. Нет, никто не запрещал благородным людям присутствовать на заседаниях своего сословия. А вот голосовать или избираться на руководящие должности они более не могли.
