Железный гром (СИ) - Алексей Янов (прочитать книгу .TXT, .FB2) 📗
Ну и во-вторых, дабы не напортачить, я потренировался, выложив из заранее подготовленного кирпича, естественно без раствора, макет будущей печи. Запланирована у меня была отопительно-варочная печь, предназначенная не только для обогрева помещения, но и для приготовления пищи в горшках. Колосниковую решетку, поддувальную и топочную дверцы, задвижки и прочую фурнитуру, как и договаривались, получил бесплатно от мною модернизированного кричного горна, производительность которого увеличилась почти на порядок. Забегая вперед скажу, что в итоге получилось, прямо скажем не произведение печного искусства, но вполне работоспособная небольшая печь-камин, спать на ней, конечно, не получится, если разве что котам, но таковых у нас не водилось.
С первыми лучами восходящего в тумане солнца, облачившись в кожаный доспех, утеплившись поверх него волчьей шкурой и вооружившись копьем, топором, луком и ножом, отправился из старого дома прямиком к крепостному валу, на службу.
Не успел закрыть за собой дверь, как приметил двигавшегося по тому же самому маршруту, что и я одного из своих коллег по дежурствам, Ишуту — молодого мужчину за двадцать лет. Без него на стену я не ходил, обычно дожидаясь его у себя, если же меня не было, то это означало, что я проспал и тогда он уже стучался в дом.
Подобного рода дежурства, как дневные, так и ночные, выпадали мне не часто, примерно один раз в три недели. Наша смена состояла из девяти человек во главе с Семым.
Лениво переговариваясь ни о чем, подошли к дому Бабуха, что был нам по пути. На улице его не обнаружилось. Я свистнул, а Ишута принялся стучать в дверь, которая вскоре отварилась, и на нас уставилось заспанное лицо старика с взъерошенными седыми волосами. Бабуху было под шестьдесят, старик по местным меркам, но, не смотря на свой возраст, невысокого роста, тощее и чуть сгорбленное телосложение, мужик чувствовал себя вполне нормально, никакими старческими болезнями обременен не был, правда, если периодически крепко выпивающего человека не считать за больного. Вот и сейчас, по этой причине, он находился в явно не в лучшей своей форме.
— Извините мужики! — до меня донесся отчетливый запах перегара. — Я уже одеваюсь, — и походкой матроса сошедшего на берег после длительного плавания он устремился в дом.
— Ну, тогда давай Бабух, — приоткрыл дверь и крикнул вовнутрь помещения. — Мы тогда тебя дожидаться не будем, а то нам с Ишутой от Семого влетит за опоздание.
— Да-да, давайте идите, спасибо, что меня подняли.
У открытых ворот уже поджидала смены ночная воротная стража — Ждан и Худяк во главе со старшим смены Волком.
Сегодня, наш старший смены Семой, как и обычно, поставил нас двоих — меня, Ишуту, ну и сам встал на воротную стражу, после того как пробежался по оставшимся трем постам. По паре человек расположились на стене по трем оставшимся частям света — на западе (Крук и Бабух), востоке (Звонимир и Беспута) и севере (Пересвет и Хотебуд).
Находящаяся на крепостном валу воротная стража в первую очередь наблюдала за Припятью, небезосновательно опасаясь внезапного нападения с реки. Пройти к нам сюда незамеченным сухопутным маршрутом было практически невозможно по причине того, что Лугово находилось фактически в центре племенной агломерации, в окружении многочисленных драговитских родов. Был, конечно, вариант не доплывая до столицы высадить речной десант на берегу, но учитывая, что окружающие нас народы и племена плавали по Припяти на лодках-однодревках, собрать мощный десант, превосходящий наши луговский «вооруженные силы» будет проблематично, да расположенные вдоль реки драговитские селения такую флотилию явно приметят и нас заблаговременно известят о чужаках.
По вырубленным в земляной насыпи ступенькам поднялся наверх. Над головой был навес из дранки, защищающий от падающих с неба стрел и прочих осадков. Здесь высота частокола из почерневших от времени заостренных бревен доходила мне до груди и сама крепостная стена изнутри на всем ее протяжении казалась низкой из-за подсыпанной к ней земли, но зато снаружи, вкупе со рвом, своей высотой стена внушала уважение, без приставных лестниц просто так сюда не заберешься. До бойниц местные еще не додумались, а ведь всего лишь просто надо чередовать бревенчатые стены тына, располагая их группами по длине — несколько кольев врыть в вал выше человеческого роста, потом следующую группу — ниже, и так далее.
Сегодня с самого утра Припять клубилась густым белым туманом, и потому возвращающуюся «флотилию» Плещея удалось заметить лишь тогда, когда головные лодки-однодревки, вырастая из тумана, начали сворачивать к прибрежной заводи и причаливать. Все Лугово от подобной новости тут же взорвалось радостными криками, высыпавшие луговчане стали активно скапливаться в зоне причала, весело перекрикиваясь с прибывшими и расспрашивая их о результатах плавания.
Приметив у ворот знакомого Опара — парня лет шестнадцати, попросил его сбегать за Торопом, чтобы меня тот сменил на посту. В связи с появлением Плещея, совершенно очевидно, мне было о чем с ним поговорить.
Пошел к Плещею сразу, лишь только сдал свой пост Ладиславу. Но «флотоводца» пришлось прождать аж до самого вечера. Весь день купец отчитывался о результатах своего плавания перед Гремиславом и Яробудом. И только в ранних осенних сумерках опустившихся на Лугово, нам удалось с ним свидеться и побеседовать наедине.
Плещея, конечно же, уже успели осведомить о приключившихся со мной злоключениях, о гибели двух других моих напарников — Дарена и Лана. И я, пока без дела слонялся у дома вождя, успел узнать о привезенном товаре. К моему удивлению купец сумел приобрести немного белой глины, несколько тисовых палок, из цветных металлов сподобился купить медь, а из списка овощей — морковь, редьку и репу. Все это он закупил благодаря средствам полученным от продажи дегтя.
Чувствуя за собой некую долю вины в случившемся со мной, он вначале долго оправдывался, что, дескать, они приплывали обратно к месту ЧП, нас там искали, но все тщетно и они были вынуждены продолжить сплав.
— Все хорошо Плещей, ты все сделал правильно и виниться тебе вообще не за что, — успокаивал купца, хотя так и не думал. Но зачем мне, спрашивается, портить с ним отношения?
— Кстати, я кое-что из твоих хотелок нашел, сторговал у готов, — хитро улыбнулся купец, — пойдем, покажу…
Помимо тех товаров, что заказывал я, он приобрел железо и железные изделия для нашей луговской общины и еще кое-что для себя лично. И вот тут меня поджидал сюрприз. Неожиданно для меня, самым дорогим товаром у купца Плещея оказался синий порошок — используемый в качестве синего пигмента для окрашивания тканей и добавляемый в эмали. Предъявленный мне дрожащей рукой купца небольшой кожаный мешочек в буквальном смысле стоил на вес золота! По словам Плещея выходило, что в Риме для окраски в синий цвет использовали добываемое в Египте так называемое «медное стекло» — вероятно, алюмосиликат меди. А природный ультрамарин в виде полудрагоценного «лазуревого камня» в Римскую империю через Ближний Восток завозят аж из Афганистана. При этом из одного килограмма перетертого камня получается лишь несколько десятков грамм синего пигмента. Ну и третьим и последним источником на этот раз органического синего пигмента выступало растение индиго, ввозимое, как не трудно догадаться, из еще более дальней, по сравнению с Афганистаном, Индии и Юго-Восточной Азии.
Этот разговор с купцом Плещеем навел меня тогда на мысли о том, что неплохо было бы при таких-то расценках забабахать искусственный синий краситель — «ультрамарин», способ получения которого смогла практически пошагово воспроизвести память Дмитрия. Для его получения, грубо говоря, необходимо было прокаливать в печи каолиновую глину с сульфатом калия и с углем. Кроме того, в зависимости от содержания серы и соотношением кремния с содержащимся в каолине алюминия, кроме синего ультрамарина можно производить еще и зеленый, желтый, фиолетовый и красный красители — но об этом купцу знать, пока не стоит.
