Как это будет (СИ) - Васильев Николай Федорович (читать книги без регистрации .txt) 📗
Эти две недели Костин крутился как электровеник. Были задействованы мастера-краснодеревщики, истрачено немало денег, но результат его порадовал: получилась почти стандартная доска. Только как она поедет по снегу? Его, кстати, уже и в Париже достаточно: по крайней мере, на западном склоне Булонского леса. Чем тебе не Крылатское? Нашлась в том лесу и достаточно широкая просека, спускающаяся к Сене. Серега вышел из машины, вдел ботинки в крепления, поелозил на доске (а ведь скользит и крутится!) и плавно поехал вниз, вспоминая подзабытую технику. Вот одна петля (слушается доска, режут снег канты!), вторая, а вот и скорость уже приличная. Да этот борд практически не отличается от обычного! Эх, красота! Тут он вовремя тормознулся (не хватало еще от реки пешком назад топать!), взвалил доску на плечи и пошел вверх, широко улыбаясь.
В этот раз Серж и Анжела рисковать не стали и поехали на курорт как все люди: поездом (через Женеву). Впрочем, французские и швейцарские погранцы были предельно вежливы и проблем путешествующим не доставили. Первым объектом, увиденным ими по выходе с поезда, стал грандиозный скально-снежный Монблан, который в вагонное окно никак не влезал. Обернувшись в другую сторону, они увидели живописный городок, широко раскинувший коттеджи, шале и целые дворцы на склонах и взгорках речной долины.
— Как же здесь разыскать шале Эрмитаж, где поселился президент с домочадцами? — спросил в пространство Серж.
— О, мсье! — нарисовался как чертик из коробочки верзила в живописной «дохе». — Я мигом домчу вас туда! Всего за пять франков. Садитесь в мой боб и чемоданы складывайте.
— Ты собрался сам толкать эти сани? — спросила Анжела.
— А что такого? Дело привычное. Только в конце придется поупираться: там подъем пойдет.
— А что у них за название странное: боб?
— Так их английский турист придумал, но здесь, в Альпах: соединил доской двое санок в одни и катал свою кампанию с гор. А чтобы санки быстрее ехали на пологих участках, их раскачивали из стороны в сторону.
— Wobble по-английски, — вспомнил слово Сергей. — А вы, значит, его в «боб» переделали….
— Вы только на свет появились что ли? — удивился абориген. — Бобслей включен в программу зимних Олимпийских игр и впервые был как раз у нас, в Шамони! Победили абсолютные новички из второй команды Швейцарии: их сани были шире и вели себя на трассе устойчивее. А первая швейцарская команда перевернулась!
— Никто не погиб? — спросил Сергей.
— Нет! Только поушибались все! Наши же пентюхи четвертыми остались…
Шале оказалось в километре от вокзала, на приличном взгорке, но Антуан (Сергей узнал на всякий случай его имя) хорошо разогнался и остановился естественным образом как раз перед входом. Почти сразу из дверей отеля вышли два ливрейных, взяли чемоданы (доску, упакованную в меховой мешок, Сергей ухватил сам) и привели гостей к стойке портье: высокого, седовласого, корректного.
— Мсье Костен, мадмуазель Бертье? Добро пожаловать в шале Эрмитаж, — приветствовал он. — Мсье президент только что спрашивал о вас. Вот ключи от ваших номеров. Они на третьем этаже. Ужин у нас в восемь.
— Мы будем жить раздельно? — удивленно спросила Анжела, не отходя от стойки, и вдруг захлопала в ладоши. — Как романтично! Для пущего эффекта я буду делать вид, что забыла, куда положила ключ, и тебе, мон шер, придется пробираться ко мне по балконам!
Сергей же подумал, что это происки Жана Лебрена и точно: даже номера их оказались в разных концах коридора!
За ужином собрались все постояльцы отеля и было их теперь десять: Рауль привез с собой девушку по имени Милена. Альбер Лебрен, верный себе, живо поинтересовался о жизненных перипетиях Сержа и Анжелы. Сергей пытался отвечать коротко (были на Лазурном берегу, но не повезло с погодой; познакомились с представителями русской диаспоры…), только Анжела, как всегда, вмешалась и сказала:
— Я чуть было не стала княгиней Монако!
Все застыли с полуоткрытыми ртами. Первым ожил Жан Лебрен и спросил:
— Вы познакомились с Луи Гримальди? И он сделал Вам предложение?
— Так и было! У него во дворце.
Вот старый сластена! — ожила Маргарита Лебрен. — Мало ему было скандала с алжирской актрисой и удочерения ее дочери Шарлотты! Мало других актрис из французских театров! Но те хоть взрослые уже дамы. А теперь его на молоденьких потянуло!
— И как Вы его отфутболили? — спросил президент.
— Просто сбежала. Хотя это было не так уж просто, но Серж все сделал: запрыгнул на второй этаж, взял за горло слугу и тот привел его в комнату, где князь запер меня «подумать». Как будто я могла в самом деле выйти замуж за старика! Дело было ночью, и мы умчались на машине.
— Вот это приключение! — восхитилась с ноткой иронии Бернадетт. — Ты, Жан, вряд ли смог бы умыкнуть меня из дворца Гримальди. Я там была: он похож на крепость.
— Я придумал бы какой-то другой способ твоего освобождения, дорогая.
— Без всякой романтики, — кисло сказала жена. — Это и ужасно.
— А что за знакомство с русскими произошло у Вас, Серж? — спросил президент.
— Милюков захотел узнать о мировоззрении нового поколения русских людей и прислал ко мне своего журналиста. Я честно рассказал, что советская молодежь не мыслит себе жизни без социализма и зарубежных беглецов ни во что не ставит. После чего мы выпили бутылку коньяка и заплакали над своей горькой судьбой.
— Особенно горькая она у Вас, Серж, — заулыбался Жан Фрейсселинар.
— Не скажи, зять, — поморщился Альбер Лебрен. — В своей стране Серж мог стать при своих талантах весьма заметным человеком. Впрочем, я гарантирую: если Вы приложите усилия, мсье Костен, то и во Франции политическая карьера станет для Вас возможной. Только очень желательно получить диплом одного из наших высших учебных заведений. Вы ведь почти закончили Московский университет?
— Перешел на последний, пятый курс на филологическом факультете.
— Филологическом? Великолепно, то, что надо! Я могу попросить устроить Вам неофициальный экзамен в Сорбонне, и если его преподаватели сочтут Ваши знания приемлемыми, то последний курс Вы сможете окончить именно в ней. Вас это, надеюсь, устроит?
Сергей вознес руки горе, потом прижал их к груди и склонил голову. Все, в том числе президент, рассмеялись.
Глава девятнадцатая
Показательные выступления Сержа
Назавтра все отправились к подъемнику с лыжами — даже президент (впрочем, Маргарет осталась в отеле).
— А где же Ваши лыжи, Серж? — спросила Мари.
— Я буду кататься на этой доске, — заявил вконец экзотический молодой человек. — А потом поучу кататься на ней Анжелу — пока с палкой.
— На доске? С горы? Сидя что ли?
— Там все увидите. Будет интересно.
Вышли на очень пологом склоне, предназначенном для новичков.
— Мы не очень-то лихие лыжники, — сказала Мари. — Нам проще кататься здесь, а папе совсем ни к чему рисковать. Только наши мужья ворчат и рвутся на более крутые склоны. Ну, показывайте, мсье Костен, что у Вас за волшебная доска….
И он показал, выписывая все более прихотливые петли на субгоризонтальном участке склона и выпрыгивая с вращениями вверх с небольшого трамплинчика. А потом поддался на провокацию Жана Лебрена и помчал вместе с ним вниз, вниз и ниже, к самой долине Арве — поражая всех встречных-поперечных горнолыжников и просто гуляющих. Съехали к подножью они почти одновременно (Лебрен все же на десяток метров впереди), а возвращались на подъемнике молча и даже полуотвернувшись друг от друга.
Наверху Сергей протянул доску Анжеле и предложил ее поучить. Она почему-то забоялась, зато Мари потянула вверх руку:
— Я! Меня поучите, Серж! А лыжи я отдам Анжеле: она сказала, что они ей привычнее.
— Я бы тоже не отказался проехать на этой доске, — сказал, улыбаясь, Альбер.
— В очередь, мсье и медам, в очередь, — проявил строгость Серж. — И кстати пока разминайтесь, мсье президент, без этого ничего у Вас не получится.
