Доктор 2 (СИ) - Афанасьев Семён (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
— Вы сейчас о реальном месте? — для меня такая информация — откровение. Впрочем, сколько мне лет…
— Более чем, — удивлённо поднимает бровь Роберт Сергеевич. — Эмираты. Объединённые Арабские Эмираты. На их пару миллионов коренного населения не нужно столько денег, сколько на них «свалилось» за последние сорок лет. Им их в прямом смысле не во что вкладывать.
— А у нас есть ним доступ? — недоверчиво спрашиваю. Видимо, моё лицо выглядит очень скептически, потому что Роберт Сергеевич бросает заваривать чай, поворачивается ко мне и серьёзно говорит:
— Разумеется. Это — секрет полишинеля, но именно тут надо знать расклады. У нашего, теперь уже бывшего, президента есть дочери.
— Возможно, не интересовался… — бормочу.
— Есть, — смеётся Ленин отец. — Это не секрет. Муж одной из них — коммуникабельный и приятный в личном общении человек. У него просто хороший личный контакт с семьёй Аль Мактум. Ну дружат они попросту! Как говорится, начинали вообще безо всяких задних мыслей. На охоту вместе ездили, сейчас на яхте семьями ходят, — поясняет он, видя моё непонимание.
— А кто такие семья Аль Мактум? [1]
— Эмиры Дубая, — пожимает плечами Роберт Сергеевич. — Потому, при определенных связях и репутации, у банков нашей страны есть быстрый, простой и надёжный доступ к дешевым арабским деньгам Эмиратов. Конкретно Дубая, если говорить о нашем случае, — Роберт Сергеевич обводит рукой вокруг, имея в виду, вероятно, здание этого офиса.
— Например, у вас? — наконец доходит до меня после того, как вспоминаю, кем он был до банка.
— Например, у меня. — серьёзно кивает Роберт Сергеевич. — Благодаря репутации и опыту с предыдущей работы.
— Кстати, давно хотел спросить. А что вы думаете о нашем транзите власти, смене президента, передаче власти в верхах вообще без участия избирательного процесса — это если говорить на сегодняшний день? — задаю давно интересный мне вопрос, который до этого момента мне просто не с кем было обсуждать.
— Вообще обычно я такие темы не обсуждаю, — снова смеется Роберт Сергеевич. — но, принимая во внимание текущие реалии и личности…
Он наконец разливает заварившийся чай в две чашки, одну из которых подвигает мне:
— Я бы разделил твой вопрос на две части, — серьёзно говорит отец Лены. — Перспективы для страны и общества — это одно. Варианты лично нашей семьи — совсем другое. И первое со вторым имеют мало общего. Вот ты вначале уточни, какую из «веток» вопроса имеешь ввиду?
— А я пока не готов выбирать, — кажется, сегодня какой-то день откровений. Снова искренне говорю, что думаю. И не думаю, что сказать. — Я до этого момента себя не отделал от людей вкруг. Вы меня очень озадачили таким подходом. — пристально сверлю взглядом Роберта Сергеевича.
— Ну тогда давай так. На этом месте обсуждение скользких тем остановим, хорошо? Лично для меня этот вопрос намного принципиальнее остальных вопросов. — серьёзно отвечает взглядом Роберт Сергеевич. — А у тебя есть какое-то своё видение. Совпадать в оценке мы по определению не можем. Но и упираться в наши с тобой личные разногласия я тоже не хочу. Останавливаем тему?
— Да. Спасибо. — смотрю ему в глаза не менее серьёзно. — Я понимаю, что иногда самое лучшее, что можешь сделать для не чужих тебе людей, это просто не обсуждать конкретную тему. Тем более, источников влияния на ситуацию лично я у себя не просматриваю ни в ближайшей, ни в среднесрочной перспективе.
— Таких источников у себя не просматриваю даже я, — смеётся Роберт Сергеевич. — Ни в какой перспективе. Но на уровне концепции давай кое-что согласуем. — Он снова становится очень серьёзным. — Согласишься ли ты с утверждением, что, в случае любого государственного форс-мажора, вся семья — единое целое? И что в острых форс-мажорных условиях на улице, спаси Аллах, действовать по принципу «каждый за себя» — не конструктивно и подло по отношению к семье?
— В таком контексте, конечно, согласен, — и в голове не держу спорить с очевидным. — Но тут нельзя о чем-то договориться заранее. К сожалению, на все форс-мажоры нужно реагировать только по мере их наступления.
— Разумеется, — кивает отец Лены. — О большем и не говорю. Пока давай остановимся на этом.
Заговорившись на интересные для меня темы, спохватываюсь, когда до тренировки в зале остаётся меньше получаса:
— Роберт Сергеевич, спасибо большое и за обед, и за уделённое время, — не кривя душой, благодарю. — Но я сегодня уже одну тренировку пропустил, скоро вторая начинается. К сожалению, пора бежать.
— Конечно! — поднимается со стула Роберт Сергеевич. — Да ты меня тоже увлёк. Так что, интерес был взаимным.
— Не понимаю. Просвещали же вы меня? Я вам ничего нового не сообщил и не могу сообщить. Просто в силу возраста.
— Будут свои дети — поймёшь, — хлопает меня по плечу отец Лены. — Заходи.
Под взглядом Роберта Сергеевича, тщательно застёгиваю пакетик с камнями в наручный карман футболки на локте — от греха подальше; потом жму протянутую руку и выбегаю из банка уже не рысью, а полноценным галопом.
…
В зале Сергеевич затеял революцию. В отношении меня.
Все остальные работают, как обычно. Вовика сегодня вообще нет — занят где-то на объектах, без возможности вырваться на тренировку.
И только меня, натянув «лапы», Сергеевич гоняет по рингу так, что я, грешным делом, снова играюсь с гемоглобином в крови. Хотя это даже не бой, а так, побегушки.
В перерыве между раундами, задыхаясь, висну на канатах и спрашиваю:
— Сергеевич, а что это вы делаете? Почему мне тяжелее, чем с реальным соперником?
— Так я нагрузку тебе даю большую, чем в реальном бою, — посмеивается Сергеевич. — Причём на те зоны, которые в бою как раз из экономии «отключаются» автоматически.
— А зачем?
— Шура, у боксёра всегда должен быть резерв! А ты со своей нездоровой офп психологически вообще не напрягаешься — вижу же. ВРЕМЯ!
И Сергеевич, опять натянув «лапы» на ладони, начинает изображать ими вентилятор вокруг меня. Надо мной. Передо мной.
Я должен реагировать, как на реальные «дырки» и действия противника.
Я короткорукий. Потому, чтоб «проработать» все цели, которые Сергеевич показывает лапами, мне приходится челночить в предельном темпе. Плюс — поскольку не достаю (у Сергеевича, как и у Вовика, руки длиннее моих) — я вынужден помогать своим ногам [2], дорабатывая корпусом по принципу вперёд-назад-влево-вправо.
Теоретически это считается как бы не ошибкой, но некоторые кубинцы — Сергеевич показывал в записи — ломают стереотипы большинства. Причём «в разножку».
При этом, Сергеевич в рваном ритме обозначает контратаку, от которой я уже автоматически «ныряю» из любого положения.
Кажется, я поймал и ритм, и рисунок. Уж почти минуту живу спокойной жизнью, «прорабатывая» всё, что вылетает на «лапах» от Сергеевича. Только кислорода в кровь приходится добавлять принудительно…
На выходе из уклона, получаю «лапой» в ухо. Сергеевич глумливо посмеивается:
— ПЕРЕРЫВ!
Снова висну на канатах:
— Сергеевич, что это сейчас было? Когда лапой в ухо?
— А это считай, пока ты уклонялся, твой противник стойку поменял, — охотно отвечает Сергеевич.
Поскольку перемещаюсь я, а он почти что стоит на месте, он бодр, свеж и даже не запыхался.
— На что это он её поменял? — бурчу. — На пиво?..
— Зря ёрничаешь. Бывают очень неудобные люди. Которые боксируют одинаково хорошо и в право— и в левосторонней. Амбидекстеры по-научному.
— Да ну, такое бывает? — сомневаюсь вслух. — Наверное, придумали?
— Ага. — не спорит со мной Сергеевич. — Расскажи это Баранникову. Или Попенченко. Или тем, кто их знал в своё время… ВРЕМЯ!
— Ещё через несколько прилётов «лапы» мне в ухо, Сергеевич командует:
— СТОП! Ты не понимаешь ошибку?
— Нет, — сиплю я, пытаясь заглотить побольше воздуха. — Быстрее двигаться не могу. Работаю на максимуме.
