Константинополь Тихоокеанский (СИ) - Осадчий Алексей (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Всё пошло «по старой схеме», как и при «Особой Восточной экспедиции цесаревича Александра». Выкликнули полторы тысячи молодых казаков, восемьсот пятьдесят молодых солдат и офицеров подшефного лейб-гвардии Финляндского полка, сопроводят Константина в качестве ездящей пехоты. Сам полк оставался в Петербурге, но в батальон, отправляющийся с великим князем, влились по сотне гвардейцев от преображенцев, семёновцев и измайловцев. Популярность поэта и фехтовальщика Кости была столь велика, что на одну офицерскую вакансию, претендовали по семь-десять человек. Всё же «достали» меня учителя фехтования, последние два года усиленно занимался. Честно говоря, сначала сублимировал, переключал «дурную энергию», но потом, даже накоротке сошедшись с милой вдовушкой двадцати трёх лет, подобранной по каналам матушки (три года была в браке, муж коллежский секретарь, ревизовавший заложенные имения, два года как помер от разбойничьего топора) занятий не прекратил, и стал легендой Петербургского фехтовального сообщества. Как я упоминал, при перебросе произошло «наложение матриц» и реакция у Кости была «за двоих», равно как и координация. «Попятнать» великого князя было невозможно, равно как и парировать его невидимые «простому смертному», стремительные выпады. А если б вы только видели, как я работаю сразу двумя шпагами, или двумя саблями. Жаль, что при возвращении в век двадцать первый сей талант утратится. Но покамест нет желания возвращаться. Очень уж тут интересно.
У Саши с Мари родилась девочка, назвали Натали. Молодые супруги «старались» не покладая, гм «рук», и в декабре 1843 года Александр вновь станет отцом. «Дедушка Коля» ждал внука. Впрочем, чего ему париться — четыре сына, каждому подберут «производительницу». Ведь невест присматривают из семей многодетных, чтоб плодились так сказать и размножались династии.
Мне честно говоря плевать было, кого «назначат» в жёны. В мои-то шестьдесят годочков разума (сорок пять ТЕХ и пятнадцать как Костя) и в шестнадцать годков потенции быть циником и пофигистом легко и приятно.
План Экспедиции был прост как палка. Фрегаты «Паллада», «Аврора», «Диана» и «Константин» спешно укомплектовывались лучшими кадрами и чинились. Это и будет моя эскадра. Но, до Сахалина доберусь по суше, не мили считая — вёрсты, Только потом, Амур проинспектировав, побывав в «именной» станице Константиновской, ступлю на палубу «Авроры». Пару кораблей оставлю базирующимися на Александровск-Сахалинский, а на двух двину до Петропавловска — Новоархангельска — Форта Росс. Калифорнийский плацдарм российской империи здесь не продан. наоборот, руководство Российско-Американской Компании, в общении с ушлыми испанцами «перевело стрелки» на Костика. А по дипломатическим каналам соплеменники Дон Кихота получили из самого Мадрида втык и категорический приказ не зариться на территорию, принадлежащую сыну императора и генерал-адмиралу Российского флота. Так что Форт Росс если и не процветал, то и угасать не собирался. Посмотрим, посмотрим. Золото Калифорнии, тем паче Аляски в казну российскую пока не поступало, не было его, одни лишь предположения, потому то и хотелось по дороге остановиться на «исторической Родине» в Красноярском крае и глянуть на тамошних Крезов, эдаких «новых русских середины девятнадцатого века».
Спасибо брату Саше — созданные от Петербурга до Читинского поселения структуры, обеспечивавшие его Экспедицию фуражом, провиантом и квартирами были быстро возрождены и рады поработать на второго сына государя-императора. Насколько я знал, казаки, перебравшиеся на Амур, новые места хвалили. Образовался даже тоненький, но всё таки ручеёк переселенцев на дальневосточные земли. Ехали жёны и родители казаков, купцы, пытавшиеся ухватить за хвост Жар-птицу и стать монополистами в торговле с азиатскими странами.
Отпечатанная десятитысячным тиражом карта «царского тракта» с обозначением расстояний между постоялыми дворами, характеристиками водных переправ и тому подобными полезными советами пользовалась у переселенцев небывалой популярностью. Даже у неграмотных, которые завидев «благородие в очках», кланялись и просили «зачесть где мы есть и кудыть ехать далее». То, что все переселенцы находятся под покровительством цесаревича и его младшего брата, кстати говоря, весьма помогало людям, ищущим лучшей доли. Зажиточные сибиряки подкармливали «странников» и многие оставались в Томской. Енисейской губерниях. Ну что с ними делать? Понять и простить, только так. Развитие Сибири дело хорошее, сам сибиряк. Но в этой «игре» я тот ферзь, которому нужны пешки на американском материке. Надо что-то придумать такое радикальное, вплоть до образования Тихоокеанского казачьего войска. На шнявах и корветах, ага.
— Ваше высочество, встречают, вон и дымы и всадники показались, к нам скачут, — поручик Белкин вывел меня из состояния глубокой задумчивости.
— Ах, да, спасибо поручик, а то я стихи в уме складывал. Ничего не замечал вокруг.
Офицер заулыбался. Любимую песню офицеров Российской армии «Кавалергарда век недолог» не далее как три часа назад на привале исполнили всем нашим небольшим отрядом. Я солировал, народ азартно и нестройно подпевал про «деву юную». Все знали, что в Красноярске будет и отдых, и вино и девы. Ну, здравствуй, любимый город Красноярск! В июле 2014 года тебя покинул, в январе 1844 возвращаюсь.
Глава 7
В Красноярске задержались на полтора месяца. К величайшему сожалению планам «прокатиться» до Енисейска и Минусинска сбыться было не суждено. К Константину Николаевичу с утра раннего выстраивались огромные очереди — сибиряки шли с челобитными о восстановлении попранной правды и справедливости, а также с прожектами по обустройству Сибири. Увы, жалоб на беспредел чиновников и прочей сволочи хватало, но что радовало — «конструктивных предложений» было на порядок больше.
С нерадивыми и корыстолюбивыми служаками надо было что-то делать. Борзели они тут, вдалеке от столицы, прям таки не по чину. Надо дать укорот, ой надо. Через три дня, немного разобравшись с жалобами, решил нагнать страху. Двух мздоимцев из губернской управы, в невеликих правда чинах, по приказу великого князя выпороли прямо у присутственного места. Жестоко. Шомполами.
— Котейку бьют, хозяйке намёк подают, — срифмовал Константин во время экзекуции, — Николай Павлович, родитель мой, очень уж добрый и мягкий человек. Моя б воля — приказал на кострах сжигать казнокрадов, живьём кожу сдирать с судей неправедных.
Губернатор, Василий Иванович Копылов и так болел беспрестанно, а после сего случая и вовсе слёг. Хотя его персонально репрессировать и не собирался. Да и кто б мне такую волю дал? Вот и «пропиарился» на чиновной мелочи, глядишь год-другой потише будут…
А вообще, земляки-красноярцы первой половины девятнадцатого века людьми были преинтереснейшими — патриоты земли енисейской, мечтающие о более тесной связи с метрополией. И железные дороги строить планировали, и воздушные шары запускать, учитывая направления ветров — предтеча дирижаблей, кстати! Я ознакомился с интересным проектом водной паромной переправы и даже моста через Енисей, стал обладателем двух десятков «секретных карт» с отметками золотых и серебряных россыпей, предна значенных для возвеличивания державы Российской. Даже чертежи огромной лесопилки, передвигаемой по тайге на рельсах из стволов деревьев, рассмотрел. Не отсюда ли Никита Михалков механического «Сибирского цирюльника» то придумал…
Весьма порадовали согласием работать на паях с великим князем золотопромышленники, приезжавшие в Красноярск из своих медвежьих углов и за честь почитавшие презентовать Константину самородок позаковыристей-пофигуристей и потяжелее. Свою дол скромно определял в четверть, полагая, что всё равно почтенные и богобоязненные купчины хоть немного, но обсчитают моё высочество, пребывающее за тысячи вёрст от «наших» приисков. Потому в Красноярск спешно ехал отставной лейтенант флота Павел Артамонович Забелин, получивший бесценный опыт на строительстве железнодорожной магистрали Санкт-Петербург — Москва. В Сибири Павлу Артамоновичу предстоит вести дела великого князя и, «от имени и по поручению» высокого покровителя бить по башке зарвавшихся бюрократов, если те вдруг осмелеют и попытаются закошмарить деловых партнёров молодого но предприимчивого Романова.
