На пути Орды - Горюнов Андрей (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
– Я тебе вот что скажу, зассыха сраная…
– Ну-у-у, понеслась сфера обслуживания… – вздохнул Алексей.
– Ну-к, встань! – приказала официантка Кате угрожающим тоном.
Катя, продолжая сидеть, начала демонстративно, глядя Тане в глаза, ковырять в носу.
– У нее отец полковник! – вставил Алеша, чтобы хоть как-то спасти положение.
– Ох, испугал! Милиционер, что ли?
– Ну да! Крышует полк спецназа. Он ведь, если дочь кто обидит, делает как?
– Так, так и вот так! – объяснила Катя, сотворив в воздухе неопределенный жест рукой, свободной от ковыряния в носу. – …Никак! – закончила она столь же непонятно, как и начала.
Глядя на нее, официантка лихорадочно соображала.
То, что девочка тринадцати-четырнадцати лет с огромным розовым бантом без стеснения ковыряет в носу при своем мальчике, одновременно с этим не боясь получить от нее, официантки, вилкой в бок, говорило о многом.
Таня немного остыла.
Дочь мента, дочь полкана. Это объясняло происходящее. Сила есть? Можно хамить. Кто главный хам, тот самый правый. За свою недолгую, но яркую жизнь Таня привыкла к простым закономерностям. …Кто бьет всех по роже, тот, значит, имеет право всех по роже бить.
– Ешьте и проваливайте, – спустила она на тормозах. – …Я вас вообще сюда пускать не должна была!
– Почему?
– Не доросли еще на все это дерьмо смотреть!
Официантка указала на заплеванные столики, кинула взгляд через буфетную стойку, на зеркало, висевшее там, и, поправив себе прическу, скрылась за занавеской кухни.
– Наковальня у них тут, это точно, – сказал Алексей. – Раз – и в глаз!
– Какая наковальня?
– Название кафе, вон, гляди: ресторан «У наковальни».
– Это прозвище такое, ребята, – вмешался в разговор вошедший в кафе старик. – Жил здесь такой, говорят. Семен Наковальня. Не слышали, что ли? Клад в местах наших зарыл. …Принеси мне пивка, Танечка…
– Клад?! – оживился Алексей.
– Я смотрю, – это то, что вам надо, молодой человек.
– Это точно, – подтвердил Алеша. – Клад… Можно вас на минуточку? – Он подозвал официантку, принесшую пиво. – Вы не знаете никого, кто скупает краденое?
– Краденое? – усмехнулась официантка. – А чего ты украл-то?
– Я ничего. Я просто спрашиваю.
– Отец, слышишь, рубит, а я отвожу… – вставила Катя, тряхнув бантом.
– Чего?
– Это Некрасов, – объяснил Алексей. – Сатирическое стихотворение о том, как мужичок с ноготок рассказывает барину Некрасову о незаконной порубке в его, некрасовском, лесу.
– С наглостью во взоре, – добавила Катя, тряхнув бантом.
– Вы – сумасшедшие! – догадалась официантка.
– Да. И еще нам надо краденое сбыть, – подтвердил Алексей.
– Понятно. – Таня задумалась, не решаясь ни покинуть этих странных сопляков, ни вступить с ними в деловой разговор. Чем-то они подкупали, притягивали…
Подумав, официантка изрекла:
– В общем, если это часы или уже пустой бумажник – это мне даром не нужно. А если золото там, безделушки, брошки-сережки, – оставь, посмотрю…
– Что посмотрите?
– Что ты спросил, то я и посмотрю, – кто краденое скупает.
– Ага.
– Что – «ага»-то?
– Да вот у меня – цепочка и кольцо. Проба пятьсот восемьдесят три.
– Триста, – вынесла вердикт Танечка, осмотрев вещи.
– Тысяча.
– О-о-о!
– Да мне физичка в школе четыреста предлагала, – соврал Алексей. – Химичка шестьсот давала! – вдохновенно соврал Алексей. – Директорша школы – ну, за семьсот – в ногах валялась! Я просто связываться со своими не хочу.
– Пятьсот!
– Согласен!
– Она обманывает, Аверьянов! – склонившись к уху Алексея, трагически зашептала на все кафе Катя.
– Да ладно! – махнул Алеша рукой. – Ты же слышала, тут клад зарыт где-то… – Убрав полученные от официантки деньги, Алеша выгреб из кармана пляжную мелочь и лохматую сотню:
– А это вам за ужин! Здесь и на чай!
– Ты что даешь-то?!
– Мелочь – хорошая. А сотенная, верно, так себе. Я тоже не могу себе в убыток расплачиваться, – ответил Алеша. – Пойдем, Катя. – Он кивнул старику: – Еще увидимся, дедушка!
– Круто! – сказала Катя, когда они отошли от кафе на значительное расстояние и стало очевидно, что преследования не будет. – Как ты про директрису врал, на голубом глазу! Ну, Аверьянов, ты крутой!
Алексей качнул головой:
– «Крутой»… Не-е-ет, так дальше продолжаться не может. «Крутой»… – повторил он. – Генерал песчаных карьеров…
– Да нет, я точно говорю, она от тебя обалдела.
– Секрет простой. Взрослые же ничего не видят, отродясь ничего не читали, ничему не учились, не умеют думать. Начинаешь с ними говорить, как настоящий отличник, они сразу ниц падают – гений! А потом, без всякого перехода, вдруг в жопу пошлешь, – у них сразу крыши отъезжают.
– Я тоже так делаю! – восторженно глядя на Алексея, сказала Катя. – Только я обычно с самого начала, безо всяких предисловий, сразу в жопу посылаю. До чего же мы с тобой похожи!
«Шестерка» зампотеха с визгом затормозила возле КПП полигона.
Медведев уже встречал их.
– Я благодарю вас за своевременное предупреждение о таинственном перемещении вашего «опеля» и прошу извинить меня за просьбу незамедлительно приехать сюда… Это было вызвано крайней необходимостью, поверьте. Ваш «опель»…
– Да вон он стоит, – указал Михалыч. – Отсюда видно. И как я его не заметил?!
– Дело не в этом. Пройдемте к нему…
– Что-то не так?
– Да нет, все так. Просто есть одна странность…
– Сюрприз за сюрпризом!
– Вы уверены, что купили новую машину?
– Конечно, уверен. Две недели назад взял. С иголки, без изъянов! А почему вы спрашиваете?
– А потому что… Сами посмотрите!
Подойдя к машине, Медведев указал Михалычу на крышку багажника.
– Что это такое? Такое впечатление, будто кто-то отрихтовал поверхность, нанося легкие удары чем-то острым – гвоздь с молотком, зубило и молоток… И ведь вы гляньте, около сотни ударов.
Михалыч смотрел, потеряв дар речи. Наконец он пришел в себя:
– Этого не было!
– Не сомневаюсь. Но теперь есть?
– Есть.
– Что это?
– Непонятно! – сказал зампотех, пожимая плечами.
– Бессмысленно – главное! – качнул подбородком Михалыч. – Вот изгадили-то! А за что?! Ну, кому, кому я опять поперек встал?
– Всем все даешь, всем все разрешаешь… – согласился с командиром зампотех.
– Самое страшное, что и мне непонятно, – согласился Медведев. – В качестве мести это мелко. А в качестве случайного казуса просто необъяснимо. Я допускаю, что кто-то угнал вашу машину, покатался на ней, потом поставил сюда, подальше от проходной. Но на виду, подбросил, так сказать…
– У меня сигнализация на ней, – как-то равнодушно сообщил Михалыч.
Медведев позволил себе снисходительную улыбку:
– Я понимаю…
– Позавчера так ночью завопила, – добавил зампотех, – а это кошка всего-то мимо прошла…
– Завышен уровень тревог.
– Но зачем?! Не вижу цели – так испоганить багажник! – снова начал возбухать Михалыч. – Иезуит какой-то! Уж я ли отпуска на август не подписывал? Я ли в Академию кого не пускал? Я ли замшелую плесень на пенсию в пинки вываживал? Я ли прапорщикам матчасть воровать запрещал? Уже и танки без пушек и ЗИП разворован полностью! Вам мало? Мало?! А в столовой? Ведь даже в столовой уже вместо сливочного масла вареное сало свиное в масленки кладут! И все-то я плох, получается?! Нагадить Михалычу – мелко – иголкой натыкать! Сердце они мне отрихтовали! Душу мою исчеканили! И за что?! Зачем?
– Вот и я говорю: зачем? Пока мы не разберемся… Старт откладывается, одним словом. Я просто не имею права рисковать людьми и техникой при проявлении совершенно необъяснимых обстоятельств. Если тут даже личная месть, то мне не очень понятно, в чем она состоит: новая крышка багажника не больше двухсот с установкой – пустяк. Вот я бы вам мстил, – я бы вам стойки перепилил.
