Террорист номер один (СИ) - "Пантелей" (читаемые книги читать .txt) 📗

Генерал-лейтенант Дроздов внешних эмоций не проявил, но в глазах промелькнула какая-то искорка.

— По своей воле, Сергей Фёдорович. По своей, но честно признаюсь — я боюсь. Боюсь, что не справлюсь. Ведь это даже не из лейтенантов в полковники скакнуть, тут ведь не один полк под угрозой окажется из-за некомпетентного командования, а вся страна. От масштаба задачи мне несколько не по себе, но я постараюсь оправдать.

Да, желанием не горит, но его убедили. Не заставили, а именно убедили, что он лучший кандидат в этой ситуации. Интересно, кто у них там такой умный и убедительный? Ивашутин опять молча кивнул. Не он ли тот самый третий? А Дроздов — это компромисс, между ним и Бобковым? Это объяснило бы многое очевидное, было бы простым решением. Конечно, Пётр Иванович для гэбэшников, что называется, в доску свой, но он явно был не в курсе, когда случился Бадахшанский конфуз. Такие эмоции сыграть невозможно. Он точно был не в курсе, значит есть кто-то ещё.

— Полно вам, Юрий Иванович. Сталин закончил семинарию, а вы академию. С отличием, насколько я в курсе. Не боги горшки обжигают. Скажите, Ахмад Шах Масуд — это ваш человек?

Дроздов задумался. Не замешкался, а именно задумался, будто искал ответ для самого себя.

— Мой. Но он мой не как генерал-лейтенанта КГБ СССР, а как феодальный вассал для феодального сюзерена. Я могу его повести на войну, но не могу на неё послать. Но и я теперь тоже должен его защищать, как сюзерен своего вассала. Пока я от своих обязательств не откажусь — он мой. Он мне на Коране клялся. Я ведь теперь, де юре, по шариату, настоящий мусульманин, раз Шахаду произнёс, вот он мне на Коране и поклялся. А я клятву принял и тоже должен оказался. Теперь Масуда охраняют мои парни. И Юнуса Халеса тоже.

Генерал армии Ивашутин аж причмокнул от восхищения.

— Ты гений, Юра! То есть, Юрий Иванович… Значит ты, то есть вы, в Бадабере не только пленных забрали, но и стингеры?

— И стингеры, но не все, только свою долю. Военная добыча на Востоке — это дело святое. Мне положена доля, я её получил. Нарушить адат и забрать всё я не имел никакой возможности, Пётр Иванович.

— Изрядно, очень изрядно, Юрий Иванович. Я на самом деле в полном восхищении. А этот Самуэль Лидович тоже ваша добыча?

— В очень малой доле. Это была местная инициатива, мои люди в этом не участвовали. Американца я забрать не мог.

— И хорошо, что не смог. У тебя бы этот говнюк только на обмен сгодился, а у индийцев он взорвался мощнее любого спецбоеприпаса. Очень разумная местная инициатива. Очень разумная и очень результативная. Повезло тебе с вассалами. Скажи, а некий Мохаммед Асхам не твой человек?

— Нет.

Дроздов ответил уверенно и от души. Ответил правдиво, но слишком уж кратко. Слишком уверенно и слишком кратко, хотя и несомненно правду. Почему так кратко? Ведь правду говорить легко и приятно. Маршал Ахромеев, почувствовал запах искомого третьего, взглядом притормозил начальника ГРУ ГШ и направил вождя революции на лёгкий и приятный путь правды.

— Вы с ним взаимодействуете, Юрий Иванович?

— Взаимодействуем, но не контролируем.

«Взаимодействуем» Они всего лишь взаимодействуют, а в ГРУ ГШ нет даже единого мнения о Мохаммеде Асхаме — существует ли он реально, или это просто мистификация. Ещё одной загадкой меньше. Этот третий контролирует Асхама. Террориста номер один и мусульманского мессию, которого признал даже Аятолла Хомейни, которому он, якобы, явился во время молитвы. Третий как-то связан с Хомейни? Способен так на него повлиять? Это из области фантастики. Ха! А то, что Халес и Масуд присягнули Дроздову, разве не из этой же области?

— А в охране Хомейни ваших людей нет, Юрий Иванович?

— В охране нет, но при нём есть наш офицер связи. По факту, он сейчас один из главных советников Хомейни.

Невероятно, но факт — он не врёт. И душманы ему присягнули, и советник его у Аятоллы есть. И ключик ко всему этот самый Асхам….

— Товарищи! Афганистан, конечно, актуален, но это далеко не самая злободневная тема. — Перехватил инициативу генерал-полковник Бобков, — Напомню, что на повестке дня у нас революция. Нам вскоре предстоит взять Власть. Отнять её у партии. Поменять конституцию, наконец, мы ведь не собираемся возвращать абсолютную монархию. Мы возвращаем народовластие и многоукладность экономики. Я просто не вижу способа обойтись без многопартийной системы.

О таком маршал Ахромеев пока не задумывался. Взять Власть, устроить в партии чистку, но отстранять её от Власти совсем? Хотя, партия только считается единой, а по факту в ней десяток неофициальных фракций и каждый член Политбюро был чьим-то выдвиженцем. Да, пожалуй, такое уже не вычистишь. Народовластие, говоришь? Ну-ну, так я тебе и поверил.

— Значит, распускать КПСС мы не планируем?

— Только в самом крайнем случае. Отключим им спецсвязь, конфискуем незаконно нажитую на эксплуатации советского народа собственность, отменим льготы и пайки и пусть законно участвуют в политической жизни на общих основаниях. Создадим им конкурентов справа и слева. Державников, которым надоело братскую Африку кормить и Низкопоклонников, которые мечтают подружиться с Западом. Эта тройка полностью закроет текущий политический запрос общества.

— Мы сможем их контролировать?

— Конечно. Причём это будет намного дешевле, чем сейчас, когда приходится контролировать каждого гражданина в рамках «Линии партии».

План довольно проработанный и, на первый взгляд, выглядит логичным ответом на вызов времени. Африку кормить всем давно надоело, да и не в коня корм. Поневоле задумаешься, что проклятый Апартеид не так уж и неправ. Низкопоклонников тоже хватает, в том числе и в ЦК КПСС, их тоже лучше в подполье не загонять, пусть на виду будут. Разумно. По-существу возразить нечего. Интересно, давно они готовятся? Прямо наверняка не ответят.

— На первый взгляд толково. Не подвергаю ваши слава сомнениям, Филипп Денисович, но при этом не перестаю удивляться возможностям родной «Конторы». Но создать и контролировать две политические партии в противовес КПСС… Откровенно говоря, не предполагал, что такое даже возможно. А что с многоукладностью экономики? Впустим капиталистов?

— Может быть и впустим, но не сразу, не за просто так и не всюду. Для начала, отдадим частнику сферу обслуживания, это и наши местные кадры потянут. У нас сейчас почти треть экономики, примерно семьсот миллиардов рублей обращаются в теневом секторе. Бороться с этим силовыми методами бессмысленно. Люди сознательно шли на преступление ради денег даже тогда, когда за это четвертовали, или сажали на кол. В общем, пресечь мы это не способны. А то, что не можешь пресечь — лучше самому организовать и возглавить. Будем растить капиталистов-патриотов, они нам будут очень нужны. В том числе и по причине внешней политики.

Семьсот миллиардов? Это же три военных бюджета! Это если сразу отобрать. А если заставить выйти из тени и платить налоги? Что это даст во внешней политике? Сначала к власти придёт Дроздов и одним своим появлением до усрачки напугает весь Запад, а потом такие реформы… Это не «Союз-Аполлон» и «Разрядка напряжённости», это куда круче, это отказ от той самой идеологии, которая сейчас шокирует западного обывателя. Общественное мнение — это ведь тоже капитал. Политический капитал. В этом случае внешнеполитический.

— Мы планируем дружить с Западом?

Дроздов многозначительно усмехнулся.

— Дружба всякая бывает, Сергей Фёдорович. Против Китая будем дружить, почему бы и нет.

— До такого может дойти?

— Очень даже может. Если мы выйдем из идеологического противостояния, то Китай останется для них единственным врагом на этом фронте.

— А Куба?

— Куба — это наш союзник, а Китай нет.

— Но Китай — это ядерная держава.

Дроздов равнодушно пожал плечами.

— Ружьё сорок лет висит на стене, рано, или поздно, но оно выстрелит. Китай не дотягивается до территории США, а Японией и Южной Кореей они вполне могут пожертвовать. Американцы, как и мы, слишком много вложили в вооружённые силы, им нужна добыча, чтобы всё это оправдать.