Уроки ирокезского (СИ) - Климова Алиса "Луиза-Франсуаза" (читать книги .TXT) 📗
Ну а не бельгийцы (включая его собственного зятя) звали его "король-маклер". Ну что, Леопольд умел считать выгоду, да. Старик за семьдесят, понимал наверняка что его последователи столько выгоды стране уже не нанесут – и поэтому продал мне кусочек своего государства. Нет, не кусочек Бельгии конечно, за Бельгию он кого угодно в клочки разорвал бы. А вот кусочек принадлежащего лично ему "Свободного государства Конго" продал. Небольшой кусочек, меньше двадцати процентов территории. И всего-то за полмиллиарда бельгийских франков…
Все Конго в среднем приносило ему в год от ста до двухсот миллионов, а Катанга – как самый "дальний" от побережья кусок – уже сильно меньше двадцати: транспортные расходы сжирали большую часть прибыли. Вдобавок, в Конго последние десять лет бушевала эпидемия сонной болезни (которая и унесла больше девяноста пяти процентов жизней приписываемых владельцу страны "жертв режима"), и доходы с колонии вообще грозили исчезновением, так что Леопольд согласился, что сделка для него вполне выгодная, и мы буквально ударили по рукам. Ну а Иосиф Виссарионович, при сем присутствующий, ничего не сказал. Сразу не сказал, и вообще до возвращения домой со мной больше не разговаривал – и я даже решил "дома раскрыть ему некоторые детали" сделки. Не все конечно…
Однако вернувшись домой первым делом я пообщался с одним полковником, который прямо в процессе разговора стал генерал-майором – правда, отставным. Симеона Ванкова я помнил (не лично, а "по рассказам") по какой-то "прошлой жизни", очень уж деятельный офицер из него вышел. Причем к тому же и исключительно честный: единолично распоряжаясь сотнями миллионов бюджетных денег он не украл ни копейки, да и другим красть не давал. А у меня как раз родился новый проект на эти самые сотни миллионов, во время возвращения домой родился. А так как реализовывать его предстояло в Болгарии…
Глава 47
Марша Кузнецова, положив отпечатанное на машинке письмо на стол, осталась стоять рядом.
– Спасибо, Марша… – не поднимая головы от бумаг, проговорил хозяин кабинета, но затем все же оторвался от чтения и с некоторым удивлением посмотрел на молодую женщину:
– Ты о чем-то попросить хочешь? Не стесняйся.
Марша помолчала еще несколько секунд – очень долгих секунд, но наконец, собравшись с духом, сообщила то, о чем она думала весь сегодняшний день:
– Александр Владимирович, я знаю что вы теперь меня убьете. У меня только одна просьба… – но сказать, что она собирается попросить, начальница секретариата Канцелярии не смогла – у нее перехватило горло.
– И за что же я тебя должен убить? – в голосе Волкова прозвучала ирония. – Я не из любопытства спрашиваю, мне просто интересно…
– Потому что я… вы…
– Так, рыдать прекращаем, истерику заканчиваем. На всякий случай спешу сообщить: я не убиваю юных дев. Не очень юных тоже не убиваю. Во-первых, мне просто некогда, а во-вторых лень. Да, а еще в третьих другие девы, которые убивают злых мужиков, покушающихся на мою священную особу, охраняют и тебя, а мне с ними не справиться.
– Я хочу попросить… у меня ребенок будет, вы прикажите подождать пока он родится. Пять месяцев всего осталось… Пусть в тюрьме, но…
– Марша, ты – дура. Никто тебя убивать не собирается, да и в тюрьму сажать тоже. Тебя не за что убивать, даже за то что ты дура, а если бы и было, то от живой от тебя пользы все равно больше.
– Но я же напечатала это письмо Роджерсу…
– Ты напечатала уже сто тысяч писем, так что…
– Вы подробно написали почему рухнет американская финансовая система, а это…
– Это подробно описал еще Давид Рикардо сто лет назад. Да, его учеников, которые разработали экономическую теорию социализма, возможно и поубивали… ну, некоторых из них. Но даже их не физически, а морально поубивали. Так что ты всего лишь напечатала напоминание моему другу о том, что все и так уже сто лет знают, просто подзабывать стали.
– Мне кажется, что вы изложили все более убедительно… я читала книжки Рикардо. Они в школьной программе…
– Все бабы – дуры. Не потому что дуры, а потому что бабы. Хотя нет, не все, и уж точно не всегда. А вот когда у них начинается токсикоз от беременности… да, этого я не учел. Впрочем, я же не знал… Даница! Маршу отправить в санаторий, в Крым, вместе с мужем. Пусть тоже отпуск возьмет, оформи это приказом по… где он работает? по Госплану, да. А ты, Марша, пока не в отпуске еще, пиши приказ по Канцелярии: персонал секретариата Канцелярии обязан сообщать о наступлении беременности сразу, как им самим станет об этом известно. Не позднее трехмесячного срока беременности, а при возникновении токсикоза немедленно сотрудницы секретариата Канцелярии отправляются в оплачиваемый отпуск в санатории аппарата Совета Министров. Записала? Пиши дальше: Маршу Диеговну Кузнецову поставить в угол на полчаса и отобрать леденец, а если будет психовать дальше, то обязать мужа выпороть ее ремнем по попе. Последнее предложение зачеркни, но мужу передать не забудь. И еще: ты хоть понимаешь, чем мы все тут занимаемся?
– Вы строите социализм в России, это все знают.
– Не я строю, а мы все строим. И ты тоже строишь. Пока нас, строителей, мало, и мы должны беречь друг друга. А потом нас станет больше, и мы должны будем беречь друг друга еще сильнее – просто потому, что каждый из нас будет должен беречь большее число всех остальных…
Интересно все же устроена человеческая память: часто вспоминаются вещи совершенно вроде бы ненужные, и потом воспоминания из головы никак не выкинуть. То есть выкинуть-то можно, но приложив определенные усилия – и я приложил. Вместе с кучей денег приложил: потратить пришлось шестьдесят килограмм чистого золота. На покупку крошечной фитюльки, но, думаю, со временем затраты окупятся. Именно со временем: поскольку результат ожидался лет так через… несколько, я, раздав поручения нескольким людям, о "внезапно вспомненном" на самом деле снова забыл. Не то чтобы совсем забыл, просто более важных дел к весне появилось немало.
Некоторые дела были все же больше "прихотью", но все же приносящими определенную пользу. Мои магазины настолько придавили нынешнюю "коммерческую" торговлю, что разоряющиеся купцы с радостью и довольно дешево продавали мне магазины уже свои. То есть не то, чтобы с радостью, но… но дешево. Удалось почти полностью выкупить акции Верхних торговых рядов, а к Рождеству – и приобрести буквально за гроши Лубянский пассаж. По мне – так вообще сарай, который был тут же снесен и на его месте началось строительство нового магазина. Такого же, как в моем детстве – то есть я нарисовал "вспомненное", а целая толпа архитекторов бросилась воплощать мой набросок в камень и стекло. Лучше всех (на стадии рисования картинок) с "воплощением" справился некий Петр Щёкотов, и теперь на знакомом мне с детства месте поднимался почти знакомый мне с детства "Детский мир". То есть если очень издали смотреть "знакомый": Петр Петрович был сторонником "неоклассицизма", готики и модерна, так что здание у него получалось куда как более красивым, нежели "оригинал". По крайней мере внешне, внутрь я не заглядывал потому что пока еще некуда было. Вот построит – погляжу что получилось, а пока я займусь делами может и не столь интересными, но более масштабными. Управлением государством – точнее, улучшением системы управления державы.
Это "управление" пока еще было довольно странным: новые госкомитеты управляли "новой экономикой", а старые министерства изрядной частью все еще управляли "старой системой". В частности, по-старому действовала оставшаяся на периферии моего внимания система генерал-губернаторств. И я с большим удивлением узнал, что мой "давний знакомый" Деян Иванович Субботич служит теперь Туркестанским генерал-губернатором.
