Даймон - Валентинов Андрей (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
А говорят, будто у шпионов работа трудная!
– С отцом поссорилась… Знаешь, Алексей… Как тебя лучше называть, "Алексей" слишком уж…
– Как угодно. Только не с украинским акцентом.
– Ага. Цепочка ассоциаций? Я, знаешь, тоже. "Женей" меня отец… Профессор зовет, мне самой это имя не очень. "Иван" в женском роде.
– Тогда… Можно просто "Ева". В честь… Как там ее? Ева Коричневая? Которая фрау Шикльгрубер?
– Издеваешься? Между прочим, у отца есть знакомый призрак. Ее зовут как-то похоже… Ты что, с ним сговорился?
– С призраком? Конечно.
– Не стоит, Алеша… Алеша – сойдет? С призраками лучше не общаться, я это, увы, знаю. По собственному дурному опыту… Профессор… отец – странный человек. Другие только со стороны такие, пока ближе не познакомишься. А он – наоборот. Всю жизнь среди призраков блуждает, из-за этого и с мамой… Твои хоть нормально живут?
– Папа и мама? Не очень, если честно.
– Ага… Гнилая интеллигенция. Из-за этого я и в Десант вступила. Там все просто и понятно. Яйцеголовых всегда тянет к простоте и силе, правда? Когда настроение плохое, самоанализом занимаюсь. Мерзкое занятие, но иногда полезное. Меня отец за Третий Рейх регулярно шпыняет. Увлекаюсь нацистской музыкой, фильмы Рифеншталь смотрю. Тебе, кстати, нравятся?
– Фильмы? Не очень. Скука, если честно. Адольф Гитлер садится в самолет. Адольф Гитлер смотрит в окно, на лице Адольфа Гитлера проступает забота о германском народе. Конец первой серии.
– Ты точно, Алеша, с Профессором сговорился. А мне нравится. Дело не в реальных наци, уроды они, тут и спорить нечего. Но им удалось создать Идеальный Мир. Песни, кинофильмы, черная форма, прожектора в ночном небе… Вселенная сильных красивых людей, мужчин и женщин. Чистая, отряхнувшая грязь и мерзость… А для отца мир – склеп с привидениями. Это тоже интересно, но жить там нельзя! Как он не понимает?
– А ты, Ева, не того? Не преувеличиваешь?
– Самую малость, Алеша. В склеп пока не забирались. Отец как-то сказал: "Все пути проложены. Осталась дорога в мир мертвых".
Дорожка 18. "Ой, у лиси на полянци". Авторы музыки и слов неизвестны. Исполняет группа "Орлы" (3`56).
Боевая песня Украинской Повстанческой армии.
Набрал полную торбу тайн, с плеч валится. Дальше что? Потому и тайна, что простого ответа недостаточно, комментарий нужен. А если некому пояснить? Спросишь о смысле жизни, а в ответ: "Сорок два".
Проводил Алеша, Женю – Женю-Еву – до метро, запахнул шарф, сунул руки в карманы. Вечер, люди спешат, агитаторы про очередного спасителя отечества песню завели.
Куда теперь?
О новой встречи договариваться не стали, даже не телефонами не обменялись. Понял Алексей – не в нем, не ему Ева жаловалась. Нет, ему, конечно, но не Алексею Лебедеву, а случайному знакомцу. Выговорилась, домой поехала. Не к отцу – к матери. С Профессором явно разладилось.
Пошел Алеша по улице, вдоль трамвайных путей, мысли в ровные ряды выстраивая, словно оранжевые точки на черном экране. Не все Профессор рассказал – это ясно. И шутка с "телеграммой" в пространство мировое, может, и не шутка совсем.
Адепты Монро верят, что его методика позволяет не только выйти за пределы тела, но и жить вечно, общаясь с умершими, с духами, с высшими сущностями…
Или они просто психи? Профессор, дочка его, Хорст Die Fahne Hoch? Еще одна секта, вроде Церкви Монро? Пример изменения сознания в кризисные эпохи? Кто тарелки летающие ловит, кто с призраками общается. Все дороги открыли, к мертвякам лишь ходу нет!
Поглядел Алеша вверх, в черное ночное небо, тучами покрытое. Давно звезд не видел, трудно это в большом городе. В детстве увлекался, в телескоп смотрел, учился созвездия различать, на физический факультет поступать думал, на отделение астрономии. Математика отпугнула. Не силен Алексей в цифрах, а без них астроному никуда.
Была у Алеши мечта: Южный Крест увидеть – тот, что в северном полушарии только в атласе найдешь. Поехать в Южную Африку, на берега Замбези, ночи дождаться. Южный Крест, рядом – Центавр и Муха… Давно Алексей о своей детской мечте не вспоминал. Вспомнил – и только хуже стало. Замбези! Если бы… Скорее, в царство мертвых попадешь, туда ни визы, ни командировочных не требуется, билет же всегда выписать могут, хоть за ближайшим углом.
Правда, с призраками все проще может быть. Поссорилась Ева с предком и выразилась фигурально. В мире фантазий, мол, живет, на близких внимания не обращает. А призрак с именем похожим – старая знакомая, с которой Профессор переписку ведет. Почему бы и нет?
«Все пути проложены»
Проложены… Простите, куда? Или тоже – фигурально?
Алеша понял – не раскусить орешек. Опять-таки, не его это дело, не его жизнь. Даже в профессиональном смысле. Будущему историку следует не призраков изучать, а конкретную действительность. Тот же Десант, в котором все просто и понятно. Прожектора в ночном небе… Над концлагерем, что ли?
Прикинул Алексей что к чему, на часы взглянул – и направился к ближайшему интернет-кафе. Все интереснее, чем без толку бродить по улицам. А так и польза может быть. Наберет материал, реферат изваяет для спецкурса "Политические партии современной Украины". Приятное – с полезным.
Про Десант Женя-Ева ничего толком не рассказала. И не надо, не шпион же он, демократ Алексей Лебедев.
Сам узнает!
Искать в Сети Алексей давно наловчился. "Помойка", конечно, но и в навозной куче жемчужные зерна попадаются, не врет классик. Тем паче писали о Десанте немало – и не всегда ерунду. Вопли про "грядущие погромы" и "новое издание черной сотни" вкупе с обращениями недобитых правозащитников в Генеральную Прокуратору пропустить можно. Никто на обращения не реагирует, "погромщиков" не ловит. А вот про интернаты уже интереснее.
Прежде Алексею только заметки попадались. Приехали, мол, бравые парни из Десанта в такой-то интернат или детский дом, подарков навезли. Теперь – целая статья. Раскопал глазастый и памятливый журналюга, что в начале 90-х, когда еще волны от распада Державы плескались, несколько ветеранских организаций взяли шефство над самыми нищими интернатами и детскими домами. Сначала над двумя, потом сразу над десятью. Благое дело – и не столь редкое. Только обычно все подарками ограничивается, ремонтом в крайнем случае.
Здесь – иначе. Среди детдомовского начальства много всякой сволочи попадается. Когда тушенку со сгущенкой воруют, когда питомцев педофилам продают. Убивать бы таких, только некому. А тут нашлись. Убивать – не убивали, но за пару лет все десять директоров с должностей слетели. Новых уже шефы назначили, а заодно и преподавателей с воспитателями перешерстили на корню, своими людьми разбавив. Надбавки к жалованию опередили, причем немалые.
Тут бы журналисту удивиться. И такое возможно, но это уже не подарки с ремонтом. Средства откуда? Оттуда! Мелькал там и сям некий фонд. Названия разные, но речь вроде об одних и тех же деньгах. Чьих, конкретно – непонятка полная. Не раскопать, не увидеть, не пощупать.
Фонд-хамелеон и ныне здравствовал, числясь под именем "Финансы-инвест-А".
Лежала бы перед Алексеем газета, он тут же название бы подчеркнул – тремя красными чертами. Видел уже! Встречал – только не в связи с Десантом. Эх, память, дырявая! Ничего, файлы в домашнем компьютере собраны, за ночь проглядеть можно.
Что же получается? Получается, что Десант не только настоящими десантниками пополняется, теми, кто в армии отслужил, не только гнилыми интеллигентами вроде Жени-Евы. Детдомовцы для Десанта – как сыновья полка. После детского дома куда пойдешь? Едва ли мимо проволоки лагерной. А зачем туда, если можно повязку с "крылышками" надеть?
Закрыл Алеша файл, флешку спрятал. Хватит на сегодня, и так всего много. В ящик почтовый заглянуть? Так не пишет никто, словно тому полковнику. Никто не пишет, никто не ждет. "Холодная война, и время, как вода…"
